Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да? – Игорь саркастически поднял бровь. – А если вы последуете за этой вашей Сашкой? Одна за одной? Не одно чудовище, а девять, и не запертые в болоте, а на свободе? А? Можете дать гарантию, товарищ Зиновьева?!
«Ангелы» возмущённо зашумели.
– Тихо! – прикрикнула Сима. – Ты каким местом слушал, товарищ чародей? Десять лет мы уже тут, а, кроме Саши, все как были, так и остались! Остановились все процессы, понимаешь ты или нет? Даже Сашка несчастная дальше не превращается, хотя есть ещё куда. Нет, дорогие мои, отсюда мы выйдем или вместе, или не выйдет никто. Я сказала.
Игорь поглядел на Машку, и взгляд его, казалось, говорил: «Ты берёшь на себя Зиновьеву, я – остальных, и будь, что будет».
– Нет, – вслух ответила Маша. И, обращаясь уже к остальным «ангелам», сказала громко, чётко, словно на уроке:
– Чтобы вытащить замки, надо знать, как это сделать.
– Стойте! – Оля Рощина вдруг подняла крыло. – Слышите? Там, за лесом…
Миг спустя над кронами взлетели осветительные ракеты, едкий режущий свет пробивался даже сквозь сотканную «серафимами» завесу мрака.
– Так и знал, – выдохнул Игорь. – Не утерпел председатель, подмогу отправил.
Донёсся собачий лай, пока ещё относительно далёкий.
– Небось всю кармановскую милицию на ноги поднял, когда стало ясно, что мы не возвращаемся. Ну что, товарищи «чёрные ангелы», станете убивать? Вашей Саше отдадите?
Симино лицо исказилось ненавистью.
– Не тебе о том судить, – прошипела она яростно. – И никого убивать мы не станем. Распугаем просто.
– А потом? Что потом?
– Что потом… – вскочившая было Серафима вновь села, плечи поникли. – Иногда кажется, что пусть бы уж лучше нас свои же… того. Сколько ж ещё на болоте гнить-то можно? Если за тех двоих погибших ответить надо, так пусть уж меня лучше к высшей мере приговорят, нет моих сил больше… Мы ведь даже убить себя не можем. Да-да, товарищ маг, не можем – и это при девятнадцати-то по Риману!
– Сима… Симушка… – полушёпотом сказала Маша, вдруг оказавшись рядом и порывисто обнимая «чёрного ангела». Та дёрнулась было и замерла, с изумлением глядя на девушку. – Мы вернёмся, Сима. Мы вернёмся, и я выведу вас. Мне кажется, я знаю, как. А сейчас нам надо уходить, пока Скворцов и впрямь сюда целую дивизию с боевыми магами не вызвал.
– Ты их отпускаешь? Серафима! – выкрикнула Колобова, вскидывая кулак, словно готовая броситься на Машу с Игорем.
– Отпускаю, – Серафима не глядела на подругу. – Она не обманет. Она… как мы, Оль. Она вернётся.
– Вернёмся, – кивнула Маша. – Обязательно. Завтра, в крайнем случае, послезавтра, когда успокоятся в городе. И вынем замки.
* * *
– Рехнулась ты, Угарова, – проговорил Игорь, как только Скворцов и главврач, доктор Мирцев, вышли из палаты и шаги их затихли в конце коридора. – Ты что, не понимаешь? Зиновьева сама ведь всё сказала! Это уже не «серафимы», не «чёрные ангелы», не фронтовая легенда. Это полусумасшедшие гарпии. Ты как и на передовой не бывала, точно вчера родилась! Забыла, что с людьми война делает? И с одной из них уже сделала, кстати. Как с Александрой Швец поступить прикажешь, а?.. Ты эту нелюдь выпускать собралась!
– Я не знаю, Игоряш, честное слово.
Машка потрогала щедро залитую противоожоговой оливковой пеной щёку, придирчиво осмотрела повязку на руке.
– Я только одно могу сказать – даже фрицев из плена повыпускали уже, предателям и пособникам, что из наших, прощение вышло, а Сима с девочками что ж, пожизненно? Лет на сто ещё, пока резервов магии хватит? Да за что же им такое? Сам посуди!
– А бешеных собак вообще пристреливают, – буркнул Игорь. – Хотя псы бедные ну совсем ни в чём не виноваты.
– Какие собаки? О чём ты? – рассердилась Маша. – Они герои!
– Герои, верно, – правдивый до мозга костей, Игорь никогда не отрицал очевидного. – Но всё равно, не мог Арнольдыч так поступить, не мог, понимаешь! В толк не возьму, отчего ты в нём сомневаешься. Отца мы уже сколько лет знаем? Не такой он, чтобы «серафимов» бросать, мы ж оба слышали, как он про них говорил! Да как только Скворцов ему передаст, что «ангелы» нашлись, – тотчас сюда примчится и уж что-нибудь придумает, будь уверена.
– То есть как – передаст? – недоумённо уставилась на него Машка. – Ты ему что, рассказал?
– Ну, да, хотя и не совсем, в общем, – смутившись, Игорь взял в руки перебинтованную Машкину ладонь, – не рассказал, а доложил по форме. А он доложит выше. Арнольдыч его старый друг, Скворцов его известит. Шурум-бурума не устраивая. А уж Отец точно найдёт выход, я не сомневаюсь.
– Простой ты, Игоряша, как полтинник, – Машка вскочила, вдевая ноги в туфли. – Думаешь, станут они Отцу отзваниваться, наивный! Никуда Скворцов звонить не будет, а просто доложит куда следует. Ему своя рубашка ближе к телу. Ну и пришлют сюда команду, какую надо. Болото зачистят, и конец «серафимам». Ты этого добиваешься, что ли?
– Нет, – проворчал Игорь, краснея и опуская голову. – Не думай, мне их тоже жалко, и Симу, и девчонок…
– Тогда самим Арнольдычу звонить надо. Он ведь тебе свой прямой номер оставлял, верно?
Телефонистка на почте долго возилась, принимая их вызов. В Москву из Карманова звонили нечасто. Забившись вдвоём в укромный уголок, маги минуту или две спорили, кому говорить. Наконец, когда девушка окликнула их, гордо объявив: «Москва, первая кабина, товарищи!» (первая кабина была единственной), – Машка вырвала у Игоря трубку.
– Потёмкин у аппарата, – прорвался через треск и шёпот проводов голос Отца. – Слушаю вас!..
– Виктор Арнольдыч, это Угарова, Маша, – затараторила Рыжая, словно кто-то в любой момент мог оборвать связь. – Мы здесь, в Карманове… Да-да, обжились. Виктор Арнольдыч, только я не потому, тут такое дело, тут… «серафимы» нашлись. Они на болоте. Заперты, понимаете? Магическими замками. Не знаю. Им помощь нужна, срочно!
Отец на том конце провода замолчал.
– Значит, нашлись… – проговорил наконец. Сквозь помехи и шум интонацию было не разобрать. – Нашлись… А я-то, признаться… Ох, спасибо тебе, Маша, век помнить буду. Спасибо тебе, товарищ Угарова, от всего сердца спасибо. За вести. Ничего не говори больше сейчас, в лес не суйся. Ты и так всё сделала, что могла. Я приеду. Приеду и во всём разберусь. А главное – на болото ни ногой, понимаешь? Ни ты, ни Игорь… ты – особенно. Девочкам вы не поможете, а навредить – очень даже легко, тут нужна группа лучших магов, со всех факультетов… Осторожность и предусмотрительность – прежде всего! Доступно?!
– Так точно, Виктор Арнольдович, – невольно в тон Игорю отрапортовала Маша. – Только… один вопрос, последний! Виктор Арнольдыч… а кто их там запер-то?
На другом конце провода раздался тяжёлый вздох. В ухо Маше что-то остро и неприятно кольнуло, словно декан пустил в ход какое-то тонкое, для других нечувствительное заклятье, словно закрываясь от любопытствующих без меры.
– Врать тебе не стану, товарищ Угарова. Я это сделал, для их же безопасности. Чтобы хоть какие-то шансы у них остались, понимаешь? По военному времени таких, как они, выходящих из-под контроля, могли без суда и следствия, военно-полевой комиссией… приговорить и приговор привести в исполнение. Вот и закрыл их там, и других убедил, что, мол, погибли, надеялся спасти, вернуть… когда соответствующие обстоятельства выйдут. А теперь, раз вы на них вышли, значит, всё, край, пора мне самому приезжать. Что, злы они там на меня небось? В клочья разорвать грозятся?..
Новый укол, куда болезненнее первого. Машка не успела ответить.
– Как они там? Плохо? Трансформация всё идёт? – продолжил декан торопливым полушёпотом, так что Машке пришлось, чтобы разобрать слова, вдавить трубку в ухо.
– Остановилась трансформация. Стазис. И… мне кажется, вытащить их можно, – забормотала она неуверенно.
– Оставить, Мария, думать даже не смей! Не суйтесь с Игорем на болото. Приказ это! Всё поняли, товарищ Угарова? – совершенно иным, холодным и деловым тоном сказал декан. – Мои распоряжения – они вам с товарищем Матюшиным ясны?
– Да, – еле слышно ответила Машка, пока Игорь пытался прижаться к трубке у её уха и уловить хотя бы обрывок разговора.
– Ну, всё поняла? – Они вышли на улицу. Маша шла, едва передвигая ноги, в одно мгновение налившиеся невыносимой тяжестью, в висках стучали молоточками перепутанные обрывки мыслей.
– Не было у Арнольдыча другого выхода! Прав он был во всём!.. Э, Рыжая, ты чего?
– Помолчи, Игорёна.
– Ну, как скажешь. – Он пожал плечами.
– Иди, – Машка с неопределённым выражением махнула рукой, – отдыхай. Чует моё сердце…
– Что?
– Ничего. Отдыхай, товарищ Матюшин. Пока можно.
* * *
– Игорь, вставай! Игорь!
Он никак не мог понять, где находится. Потому что Машке в его общежитской комнате взяться было неоткуда, тем более ночью.
- Ревизор Империи - Олег Измеров - Альтернативная история
- Генерал-адмирал. Тетралогия - Роман Злотников - Альтернативная история
- Сентябрьское пламя - Ник Перумов - Альтернативная история
- Воевода и ночь - Ник Перумов - Альтернативная история
- Дверь в лето - Роберт Хайнлайн - Альтернативная история
- Записки хроноскописта - Игорь Забелин - Альтернативная история
- Кто есть кто. На диване президента Кучмы - Николай Мельниченко - Альтернативная история
- Дезоляция (СИ) - Эстас Мачеха - Альтернативная история
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Витязь - Алексей Витковский - Альтернативная история