Детектив Франции 7 - Дидье Дененкс

Она ждала меня в первой кабинке. Она знала, чего я хочу.

Я тоже знал, и потому сразу перешел к делу. Она продолжала курить, и это меня слегка раздражало. Есть все-таки вещи, которые должны заставлять девушек испытывать хоть какие-то чувства. Не ради же моего собственного удовольствия она сюда пришла.

Тут она бросила сигарету, и ее влажные полноватые губы прильнули к моим. Я легонько куснул нежную надушенную шею. Блаженное состояние, доступное лишь белому, обволакивало меня подобно плотному туману. Я был счастлив. Ее шелковистая, покрытая легким пушком кожа как будто сама скользила по моей ладони. Брюнетка помогла мне овладеть ею. Она стояла, закрыв глаза, вздрагивая, напрягаясь, потом постепенно расслабилась и, не пытаясь освободиться, вновь закурила. Я гладил ее крепкий зад. Я был доволен.

Потом, все так же молча, мы отпустили друг друга, и я привел в порядок одежду, хотя, по правде сказать, там почти нечего было приводить в порядок. Она достала из сумочки помаду. Я тихо прикрыл дверцу кабины и двинулся к лестнице. Отступивший было страх снова охватил меня. Я вбежал в зал.

Джим, как и положено, стоял за своей стойкой. Новых посетителей как будто не прибавилось. Я несколько раз оглядел бар, столики в зале.

— Дай-ка мне виски, Джим, — попросил я.

Он налил. Я выпил, поставил стакан и замер. На пороге стоял обыкновенный, нормальный парень. Один.

Джим поднял на него глаза.

— А вот и твой клиент, — сказал он.

— Понял, — кивнул я.

Я остался стоять у стойки.

Видимо, он меня не знал, потому что направился к Джиму.

— Дэн здесь? — спросил он.

— Вот он, — ответил Джим, указывая на меня.

— Привет, — сказал парень, внимательно посмотрев на меня. — Что будем пить?

— Виски, — ответил я.

Он заказал два виски. Ростом он был невелик, но в плечах чудовищно широк.

— Ты хотел мне что-то сказать?

— Точно, — ответил он. — По поводу твоего братца Ричарда.

— А тебе он кто, друг?

— Ну нет. С черными дружбу не вожу.

Сказав это, он уставился на меня. Я посмотрел ему прямо в глаза:

— Я — тем более.

— Ричард действительно твой брат?

— У нас разные отцы.

— И его папаша негр?

Я не ответил. Он ждал, потягивая виски. Джим был на другом конце стойки.

— Давай-ка, — сказал я, — сядем, где потише.

Я взял стаканы и пошел к столику в углу. Брюнетка, с которой мы развлекались в кабинке, только-только появилась в зале. Она улыбнулась мне и села на свое место. Я машинально подмигнул ей в ответ.

— Ну, — сказал я парню, — выкладывай.

— Ричард прийти сюда не может и предложил мне пятьдесят зеленых, чтобы я тебя навестил.

— Пятьдесят долларов? И откуда он их возьмет?

— Из тех ста, что ты передашь для него со мной.

Я поглубже вздохнул и так вцепился в край стола, что ногти побелели.

— А если у меня нет ста долларов?

— Тогда хозяин заведения с интересом узнает, какого цвета кожа у твоего братца.

— Ник? Плевать он на это хотел.

Парень, похоже, растерялся. Он с удивлением смотрел на меня. Пусть разглядывет. Меня разглядывали целых пять лет.

— А откуда ты знаешь Ричарда? — поинтересовался я.

— В баре познакомились.

— Э, парень, а ты ведь полукровка. Ну-ка, — рявкнул я, — покажи свои ногти.

Он вскочил.

— Жаль, — заявил он. — Мне были очень нужны эти сто баксов. Придется попросить их у кого-нибудь другого. Конечно, у того, кто вас знает.

Я тоже поднялся. Положение было неудобное, места маловато, но я уже настолько прочувствовал удар, что моя левая сжалась в кулак почти сама собой. Челюсть у парня хрустнула, и правой рукой я поймал его за ворот куртки как раз в тот момент, когда он начал тихо сползать под стол.

Пальцы на левой руке все были целы, и вообще со мной все было в порядке. Девчонка и драка… И это жизнь. Только с чего я взял, что для нас припасено что-то еще? Успеть бы разогнать этих ублюдков, прежде чем они разрушат то, что у меня есть, и, клянусь, у меня не будет больше таких тоскливых деньков.

Разумеется, никто в зале нашего маленького объяснения не заметил.

Только Джим смотрел на меня. Встретившись со мной взглядом, он тут же отвел глаза. Парень стоял — я уж не знаю, как он держался на ногах, — он был почти в бессознательном состоянии, но удерживался на ногах. Я усадил его на стул и стал ждать. Наконец он с видимым усилием открыл глаза и звучно сглотнул. Он робко ощупал свой подбородок, как будто это была необыкновенно ценная вещь.

— Поднимайся, — сказал я.

— Зачем? — прохрипел он.

— Пойдем навестим Ричарда.

— Нет…

Я небрежно постучал кулаком по краю стола.

— Я не знаю, где он, — добавил он.

— Когда ты с ним должен был встретиться?

— Вечером.

— Уже вечер. Пошли, я тебя провожу.

— Пить хочется…

— Допей виски. У тебя еще есть в стакане.

Он выпил с видимым усилием. Вид у него был очень нездоровый.

— Я не знаю, где Ричард, — повторил он.

— Я тоже. Значит, нам нужно постараться его найти. Пошли.

Я встал сам, вытянул из-за стола парня и потащил его к бару.

— Джим, — попросил я, — мой плащ не принесешь?

Джим направился к раздевалке.

— Ну, — продолжал я, — так где же наш храбрец Ричард?

Внезапно в зеркале позади стойки я увидел свое лицо и понял, почему этот тип молчит. А ведь я был спокоен, куда спокойней, чем в тот вечер, когда обнаружил у себя в прихожей спящего Ричарда. Я был гораздо спокойнее, чем все последние дни, когда подыскивал квартиру.

Сегодня я должен был или покончить с этим, или все бросить. Все. И девчонок, и кабинки, и драки, и Шейлу, и малыша. Все, чем я дорожил, — и сразу. И еще попрощаться с этим стаканом виски, и с удовольствием набить морду идиотам, которые, вместо того чтобы заняться любовью, напиваются, потому что в трезвом состоянии им недостает смелости.

Джим принес плащ, и я его надел, чтобы не болтаться по улицам в своем форменном пиджаке.

— На выход! — скомандовал я молодцу.

Ник мне ничего не скажет, я у него на хорошем счету.

Парень шел впереди меня.

— Это далеко? — спросил я.

— Не очень, — ответил он, — рядом со сто пятнадцатой улицей.

Это был уже Гарлем.

— И ты путаешься с этим черным сбродом?

— Мне без разницы, кто платит.

Наверное, так думают все нормальные ребята. Только им очень хорошо платят, чтобы они так думали.

Он смотрел на меня с беспокойством. Я был гораздо выше его, но он брал массой. Он был похож на пивной бочонок.

— Тебе что, нравится, когда тебе бьют морду? — спросил я.

— Ну, за пятьдесят долларов можно и утереться, — ответил он.

— Мне все-таки хотелось бы знать, о каких долларах идет речь, — рассмеялся я. — Не иначе, как мой самозванный братец Ричард успел уже кого-то потрясти…

— Зачем же вы идете, если это не ваш брат? — спросил он.

— На рожу его посмотреть хочется, — ответил я.

Я знал, зачем я иду. Во мне жили два человека, и я знал, что в один прекрасный день придется выбирать. Этот день настал. Я думал о Шейле, о телефонной кабинке, об ударах дубинкой, сыпавшихся на негров во время восстания в Детройте, и рассмеялся. Выбор был сделан. Я не хотел быть битым. Я предпочитал бить.

Даже если бы пришлось бить эту сволочь — моего ненаглядного братца Ричарда.

Я остановил такси и назвал шоферу адрес.

5

Внутри было грязно и чем-то воняло. Мой протеже что-то сказал негру, стоявшему за стойкой, и тот указал на лестницу, ведущую вниз. Я пошел первым, не оглядываясь. Не могу сказать, много ли было посетителей в этой забегаловке, похожей на все остальные, разглядывать ее мне было неинтересно.

Подвал был устроен хитро. Под лестницей начинался коридор, поворачивающий под прямым углом и упирающийся еще в одну лестницу. Посторонний тут мог легко запутаться.

Третья дверь направо. В прокуренной и какой-то нездоровой комнате их было трое: две девчонки типа «кофе с молоком» и парень.

Одна из девиц сидела на столе, не знаю, чего ждала, но ничего не делала. Другая девица и парень без тени стыда развлекались на потертом диване. Девчонка была без платья, а того, что на ней осталось, явно было недостаточно, чтоб прикрыть все, что, по идее, должно быть прикрыто.

Парень оказался, конечно же, моим братцем Ричардом. Его худое лицо блестело от пота. Парочка растянулась во всю длину дивана, и я видел, как руки Ричарда, оставив в покое бедра девицы, скользнули к ее грудям, выпиравшим из засаленного лифчика, грозящего того и гляди лопнуть.

Хорошо, что я пришел не натощак, а после брюнетки у Ника, потому что, хотя я и чувствовал отвращение, эта сцена меня все-таки возбуждала. В комнате царил беспорядок, пахло потом. Меня пару раз передернуло, и в то же время все это было не столь уж отвратительно.