Послание из тьмы (сборник) - Роберт Чемберс

– Меня уже тошнит от этого седого придурка, – сказал папа однажды вечером (вы, здесь присутствующие, хорошо знаете моего отца и не будете спорить, что он, когда выходит из себя, бывает довольно резким в высказываниях), после того как Джонсон доставил нам больше неприятностей, чем обычно, испортив хорошую игру в вист, во время которой он засел в каминной трубе и принялся так стенать, что никто не мог уже думать ни о козырях, ни о взятках. – Мы должны найти способ избавиться от него. Если б я только знал, как это сделать…

– Ну, – сказала мама, – конечно, мы никогда не распрощаемся с ним, если он не найдет могилу Эмили. Ведь именно это поддерживает его посмертное существование. Если ты найдешь могилу Эмили и отведешь его туда, его цель будет достигнута – и произойдет то, что всегда случается в подобных случаях с привидением. Вот и все, что нужно сделать. Помяни мои слова.

Идея казалась вполне разумной, но трудность заключалась в том, что о местоположении могилы Эмили мы все знали не больше, чем сам покойный мистер Джонсон. Отец уже предложил было подсунуть бедняге Джонсону могилу какой-нибудь другой Эмили, но, как назло, на несколько миль вокруг не было, кажется, ни одной надгробной плиты, под которой бы покоилась женщина с таким именем. Никогда ни до этого, ни после этого я не бывал в местности, где до такой степени было бы трудно найти хоть одну усопшую Эмили.

Я немного подумал, а потом рискнул внести предложение от себя:

– А не могли бы мы как-нибудь подделать могилу для этого старика? Кажется, он не блещет умом, его будет легко обвести вокруг пальца. Во всяком случае, попробовать стоило бы…

– Ей-богу, ты прав! – воскликнул мой отец, и на следующее утро мы позвали рабочих, и они по нашим указаниям насыпали в глубине фруктового сада небольшой холмик, а сверху водрузили надгробную плиту, на которой было написано:

Светлой памяти Эмили

Ее последние слова:

«Передайте Джонсону, что я его люблю».

– Надеюсь, он на это клюнет, – задумчиво произнес папа, осмотрев работу после завершения. – Да, я думаю, что так оно и будет.

И в самом деле, так и произошло!

Мы заманили призрака к могиле в ту же ночь, и это был один из самых трогательных моментов, какие я видел в своей жизни: Джонсон бросился к надгробной плите и отчаянно зарыдал на ней. Наблюдая эту сцену, папа и старый Сквиббинс, наш садовник, плакали как дети.

С тех пор Джонсон никогда больше не беспокоил нас. Он проводит каждую ночь, рыдая на могиле, и, кажется, вполне доволен.

– И он до сих пор там? – спросили мы Биффлса.

– О да. Приходите к нам хоть поодиночке, хоть все вместе – только в нужное время: с десяти вечера до четырех утра в будние дни, с десяти до двух по субботам. В воскресенье он выходной.

Интерлюдия. Рассказ доктора

Я невольно прослезился – так много эмоций вложил молодой Биффлс в свой рассказ. Впрочем, после того как он закончил свою историю, мы все изрядно пригорюнились, и даже старый доктор, обычно не склонный к сантиментам, украдкой вытер слезы. Но дядя Джон опять сварил нам пунш, и мы постепенно вернулись в прежнее расположение духа.

Доктор вскоре почти развеселился и рассказал нам о призраке одного из своих пациентов.

Я не могу изложить его рассказ целиком, как бы мне того ни хотелось. Мы все сочли этот рассказ лучшим за вечер – несомненно, самым впечатляющим и внушающим ужас, – но я затрудняюсь полностью или даже частично воспроизвести его суть даже для себя. А уж если начну пересказывать эту историю для вас, она точно покажется вам недостаточно вразумительной.

Начал доктор свой рассказ вполне связно, но затем вдруг с его историей что-то произошло, и вслед за началом внезапно наступил конец. Куда именно подевалась середина рассказа, уразуметь я так и не смог.

В конечном счете, насколько я понял, что-то где-то кем-то и с кем-то было найдено; и этот факт вызвал у мистера Кумбса неожиданные ассоциации с очень необычным происшествием, имевшим место на старой мельнице, которую когда-то держал не то его зять, не то шурин.

Мистер Кумбс немедленно сказал, что он расскажет нам этот случай, и, прежде чем кто-нибудь успел оказать сопротивление, он уже начал.

Он заявил, что его рассказ называется

Мельница, где обитают призраки, или Разрушенный дом (в изложении мистера Кумбса)

– Итак, мой родственник мистер Паркинс, которого вы все, конечно же, знаете, – начал мистер Кумбс, достав изо рта длинную глиняную трубку и сунув ее за ухо (мы отнюдь не были знакомы с его родственником мистером Паркинсом, но сказали, что знакомы, просто для того, чтобы сэкономить время), – опять же как вы знаете, когда-то взял в аренду старую мельницу в Суррее и переехал туда жить.

Конец ознакомительного фрагмента.

1

Молодой Претендент, он же «Красавчик Чарли» – принц Карл Эдуард Стюарт, представитель королевского рода, в 1714 году отстраненного от английского трона. Прозвище связано с тем, что его отец, так и не сумевший занять престол под именем Иакова III, был прозван «Старшим Претендентом». После ряда неудач он в 1743 году уступил свои преимущественные права сыну – и через два года Молодой Претендент предпринял попытку завоевать корону. Эти его действия фактически превратились в поход на Англию шотландских кланов (с которыми Стюартов связывало разветвленное родство). 16 апреля 1746 года в битве при Каллодене правительственные войска одержали решительную победу, шотландские горцы были разгромлены, а Молодой Претендент бежал из страны. Данный исторический эпизод стал последним случаем военных действий на территории собственно Великобритании. (Здесь и далее примеч. пер.)

2

Тут Конан Дойл словно бы «раздваивается», наделяя каждого из героев частичкой своей биографии. К моменту написания этого рассказа он, хотя еще и не стал выпускником медицинского факультета, уже готовился к переходу на выпускной курс, а за четыре года до этого прошел «промежуточный» (между последним школьным классом и зачислением в университет) курс обучения на континенте, правда, не в германском, а в австрийском городе Фельдкирхе. Сами же события, судя по упоминанию векового юбилея восстания Молодого Претендента, сдвинуты примерно на треть столетия назад.

3

Сражение при Деттингене (1743) – один из эпизодов так называемой борьбы за австрийское наследство. Закончилось победой англичан. Эта битва знаменита даже не столько своим исходом, сколько тем, что являлась последним в истории сражением, когда английский король (Георг II) лично командовал войсками непосредственно на поле боя.

4

Намек на некоторые романы Вальтера Скотта.

5

Успокоительное средство, в большой концентрации использовавшееся и как снотворное. Однако предшествующие описания заставляют усомниться, что главный герой принял действительно хлораль гидрат: эта микстура обладает резким запахом и насыщенно желтым цветом! Вряд ли А. Конан Дойл, медик по образованию, мог так ошибиться; скорее он намеренно допускает некую двусмысленность…

6

Правила Куинсберри легли в основу современных боксерских состязаний, проводящихся в перчатках. Может возникнуть вопрос, отчего Стивенс, уже согласившийся драться «по-старинному, без перчаток», все-таки апеллирует именно к ним. Но дело в том, что, помимо наличия (или отсутствия) перчаток, эти правила регламентировали и другие условия боксерской схватки. В частности, запрет на броски, удары локтем или коленом и прочие «грубые» приемы, характерные для раннего бокса XVIII – начала XIX века. Во время действия рассказа все это уже многие десятилетия являлось типичной особенностью «грязного», криминализированного бокса. То есть, когда оказывается, что молодому боксеру все-таки известны и привычны борцовские приемы – современникам А. Конан Дойла это говорило о многом. Одним едва заметным штрихом автор дает понять, что Стивенсу, какой он ни сторонник спортивных поединков, приходилось участвовать не только в них, но и в подлинных «боях без правил»!

7

На Уимпол-стрит расположено здание Королевского медицинского сообщества, одной из самых уважаемых в мире врачебных организаций.

8

Джордж Вейл Оуэн (1869–1931) – англиканский священник, ярый сторонник объединения христианских духовных исканий и спиритизма.