Игра в отношения (СИ) - Вариун Юлия

— Демоны задерите этого несносного иномирца! — фыркает обиженно Эрика, поправляя разболевшуюся ногу на своей чудо-каталке. — Разбередил больное сердце, а ответственность за наш разрыв мне брать на свою неблагодарную натуру. А почему собственно я должна думать о том, что он достоин лучшей доли, чем я. Почему из нас двоих именно я должна быть здравомыслящей?!

Под окнами раздались негромкие переклички. Постовые сменяются. Эрика отстраненно отметила, кто сегодня на каких постах, узнав по позывным. Но мысли о Форде никак не шли из головы.

— Потому что я и есть реалистка, осознающая ситуацию, оценивающая здраво перспективы, — подытожила она, продолжая предыдущую мысль.

Заставляя себя верить, что с наивной обладательницей васильковых глаз, Форду будет лучше, наемница только скорбно вздохнула и потянулась за бокалом вина, желая не напиться и забыться, но слегка притупить тоску, пришедшую на смену уютных вечеров и душевных разговоров с иномирцем.

Внезапно уверенный стук в дверь нарушил и так шаткий покой наемницы, заставив даже испуганно дернуться в своем кресле и облиться, выплеснувшимся из бокала вином.

— Демоны! — сквозь зубы выругалась Эрика, слыша, как горничная, приставленная к ней болезной, отпирает в гостиной дверь. — Хоть бы не Форд, еще не хватало чтоб он видел, как я тут напиваюсь без него и тоскую… — бурчала себе под нос женщина, ожидая, позднего визитера. Просить горничную соврать о ее отсутствии, во-первых поздно, а во-вторых, девица в принципе не приучена интересоваться, хочет ли Эрика видеть того или иного посетителя. Сколько с ней не говори, все равно всех пускает. Или глупа или на зло делает, не понять.

— Ваша милость, — раздается от дверей маленького, но уютного кабинета, где наемница и совершала акт самобичевания, распятия своих желаний и мечтаний, и распития по этому поводу крепленного вина.

— Дэрван! — возмущенно дернулась в кресле Эрика, узнавая того самого юного и перспективного гвардейца, которого добрый доктор отправил в долгую отключку с одного удара. — Кадет, что ты себе позволяешь?! — гневно сошлись на переносице соломенные брови. Женщина вспомнила, что она еще немного наставница, пусть и не в форме, но все же с должности ее никто не снимал, а потому имеет право ставить на место зарвавшихся учеников. — Для визита вежливости время излишне не подходяще, а место выбрано и того бестактнее!

— Ваша милость, не горячитесь! — пылко просит юноша, небрежно прикрывая дверь в кабинет и подходя ближе. Выставляет руки, ладонями веред, призывая к мирным переговорам, видя, что Эрика подавляя боль, встает из кресла. Гневливо сверкает чуть захмелевшими глазами, опирается угрожающе руками на стол, словно собираясь с силами накостылять выскочке. — Вам… нельзя перетруждать ногу, не вставайте, пожалуйста.

— Чего тебе надо? — зло цедит наставница. Вот после того пьяного выступления парня, он совсем потерялся в глазах непримиримой Невидимой Смерти. правда теперь они поменялись ролями и захмелевшая сейчас Эрика, но даже спьяну она не простит этому выскочке его оскорблений брошенных ее мужчине.

«то есть… уже не моему» — поправляет себя мысленно Эрика и устало садиться обратно в кресло.

— Уходи, Дэрван, — просит она, сдерживаясь. — Не провоцируй на грех. Я не в настроение сегодня убивать… — ее голос бесцветный, а взгляд устремлен мимо гвардейца. Куда-то в даль, где не видно ни просвета, ни надежды в ее проклятой судьбе.

— А если… если я пришел остаться, Эрика? — смело интересуется Дэрван, вызвав у той лишь раздраженное закатывание глаз.

— Да на кой ляд ты мне сдался, мальчишка? — фыркает наемница, желая укусить ухажера побольнее за самолюбие.

— Все иномирца своего ждете? — вдруг зло рычит парень и Эрика понимает, что у юноши явные проблемы с выдержкой и контролем эмоций. Вздыхает, игнорируя болезненный выпад в свою сторону.

— Уходи, — просит равнодушно. Без эмоций.

— А вот не придет он! — словно не слыша слов той, в кого давно и безнадежно влюблен, выкрикивает Дэрван — Не придет, Эрика, слышите?! Я сам видел, как от него Морими голая из комнаты убегала, лишь в простыню завернутая. Со мной случайно столкнулась, зареванная вся, испуганная, даже говорить не могла. Отвел ее к лекарям почти заикающуюся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Эрика молчала, хотя и слушать не хотела. И поверить не могла, что Форд мог обидеть девушку. Тем более Морими. Чистое и наивное дитя. Возможно еще и не познавшее мужской ласки. Влюбиться и сделать ее счастливой мог. Но никак не взять силой.

— Тебя это не касается, — справившись со своими эмоциями, выносит вердикт наставница, не желая обсуждать личную жизнь дорогого ей человека. — Если не уйдешь сейчас…

— Не уйду! — порывисто бросается в ноги к Эрике гвардеец. Даже стоя на коленях, он возвышался над сидящей в кресле хрупкой фигуркой женщины. — Слышите меня?! Не уйду! Не брошу, как бросил он. Я… вы… вы мне любая нужна, даже покалеченная, даже вот такая… слабая и обессиленная… я не оставлю вас наедине с горем и болью.

— Ты меня утомил, — вздыхает Эрика и залпом допивает вино в бокале.

— Ни выслушать, ни поговорить со мной, считаете меня недостойным себя? Великой и ужасной Невидимой Смерти!

— Я наслушалась достаточно и считаю, что ты достоин лучшей доли, чем покалеченная и ослабленная, жалкая копия себя прежней, уставшая наемница. Иди, дитя, найди себе юную и беспечную…

Но договорить Эрика не смогла, буквально подавившись последними словами, когда пылкий воздыхатель рывком за плечи привлек ее к себе, впечатываясь в губы. Такие жесткие и непокорные. Непослушные.

— Я не уйду, Эрика, пока вы не ответите мне взаимнойстью, — разрывая насильный поцелуй, жарко и торопливо шепчет Дэрван, и снова целуя ее. Горячо и с отдачей всего себя. Скользит ладонями по ее плечам, спускается на руки, переползая на талию, штурмуя женский рот со всей страстью, на которую способен двадцатилетний юноша. Выстанывая ее имя с голодным придыханием и даже не замечая, что в этом спектакле играет лишь один актер.

— Все? — равнодушно выдыхает Эрика, когда Дэрван снова отстраняется и ждет реакции. И получает эту самую реакцию…

15

Морими сомневалась. Она ужасно хотела добиться внимания господина Норинга. Мужчина запал в невинную душу с первого взгляда и теперь его образ являлся бедняжке во сне, да и наяву все мысли девушки были заняты только этим… непонятным иномирным гостем. Конечно наивная и малообразованная простушка с васильковыми глазами не верила в иномирность человека, как и в иные миры вообще не верила. Не знала об их существовании. Но слухи по замку ходили самые необыкновенные о прибывших с командиром гвардейцев брате и сестре Норингах. И то, что они пришельцы из другой реальности была самая безобидная сплетня.

— Ну что, готова? — снова переспрашивает ее подруга, подталкивая в спину.

— Нет! — уверенно отвечает Морими, упираясь и упорствуя в своих сомнениях. — Не готова…

— Так, ты замуж хочешь? — подруга влюбившейся дурехи была и старше и наглее, но что противнее всего, приставлена горничной к тому самому доктору Форду. Тогда, как самой же Морими приходилось трудиться на черной работе при кухне.

— Замуж хочу, — кивает утвердительно она.

— Норинга получить хочешь?

В ответ еще один кивок.

— Тогда надо действовать, подруга! — радостно хлопнула та в ладоши и уверенно вытолкала бедняжку за дверь.

— Сомнительные средства ты выбрала…

— Ничего-ничего, — жестко усмехается бойкая девица. — Пять минут позора, боли и того меньше и никуда он от тебя не денется! Будет обязан жениться, как честный человек! А он такой, сразу видно порядочного мужика.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Если порядочный, так может и не воспользуется случаем… — кажется Морими от одной мысли о предстоящем соблазнении готова рухнуть без чувств. Голос дрожит, ноги не держат, сердечко вырывается, а снизу еще и поддувает, поскольку по задумке бойкой подружки-советчицы никакого исподнего белья сомнительный наряд Морими не предусматривал.