Выдыхая боль (СИ) - Соболевская Наталья

— Пятки ниже, спина ровнее, — поправляю ученика и чувствую, как в сумке-поясе завибрировал телефон. — Ещё два круга рысью, — командую я, перед тем, как принять вызов.

Номер не определился, но почему-то не все контакты корректно перенеслись, поэтому подношу мобильный к уху и отвечаю без всякой опаски.

— Да.

— Деньги собрала?! — грубо поинтересовался низкий мужской голос с лёгким, но всё же заметным акцентом.

— Какие деньги? — на автомате слетело с языка. — Вы с какой организации? Вы нам счёт выставляли? — решив, что звонит один из поставщиков клуба, уточнила я.

— Те деньги, что должен твой муж, а теперь ты.

— Вы уже звонили, и я вам говорила, номером ошиблись. Сверьте цифры, и будьте добры, больше не беспокоить, — раздражённо попросила я и сразу сбросила вызов, потому как вспомнила, этот мужик уже мне трезвонил и то же самое нёс.

— Смотри, какой настырный, — раздражаясь, проворчала я, когда на экране вновь тот же номер высветился и мобильный гудит. Ему говорят, что ошибся, а он опять за своё. Занесла мужика в чёрный список, вот теперь пусть хоть до посинения звонит и слушает частые гудки.

Проведя два занятия и всласть выгуляв Демона, с учётом того, что произошло утром, можно даже сказать, в приподнятом настроении иду на парковку к машине, чтобы поехать домой. Пикнув брелоком, сначала закинула на заднее сиденье пакет с грязной рабочей одеждой и уже после открыла дверцу водителя.

— Ты, коза, совсем страх потеряла?! — послышалось грозное рычание за спиной, и кто-то, схватив за волосы, развернул меня на сто восемьдесят градусов.

Широко распахнув глаза, ошарашено смотрю на перекошенное злостью лицо незнакомца. Он невысок, зато плечист и крепкого телосложения, характерные черты, смуглая кожа и тёмные волнистые волосы, подсказывают, что в его жилах течёт кавказская кровь. Вспомнив недавний телефонный разговор и голос с акцентом, в голову пришёл пугающий вывод – это тот же мужчина.

— Это вы мне звонили? — спросила я, чтобы не гадать, а знать точно.

— А ты что, ещё кому-то должна? — с усмешкой задал он вопрос и тем самым ответил. — Зачем телефон не берёшь? Думаешь, от Ильяса можно скрыться? Не выйдет. Адрес знаю, где работаешь – знаю, на чём ездишь – тоже знаю. Надо будет, из-под земли достану. Ты уважаемым людям должна, — заявил он и сумму озвучил, от которой у меня не только ещё сильней округлились глаза, но и челюсть отвисла.

— Неправда. Кредиты не оформляла, заём не брала, в сомнительных сделках не участвовала. Я вам по телефону говорила и сейчас повторю, вы меня с кем-то путаете.

— Ты дурочку-то не включай, — мужчина крепче сжал кулак, отчего волосы ещё сильнее натянулись, и я зашипела от боли. — Горский Виктор - твой же муж?

— Мой, — подтвердила я. — Но он тоже никому не был должен.

— Был, — лаконично опроверг мужчина. — И раз его нет, деньги отдашь ты. Тот, кто меня прислал – великодушный человек и позволит тебе вернуть долг частями за три раза. За первой суммой приду через два дня. Будут деньги – останешься целой, нет – порежу, — предупредил мужчина, резко меня от себя отпихнул и, сплюнув на землю, походкой вразвалку скрылся из поля зрения за припаркованными вокруг автомобилями.

Первым делом, забралась в салон и заблокировала двери, кто знает, вдруг он решит вернуться, а после, почувствовав себя в относительной безопасности, от отчаянья взвыла:

— Боже мой, только этого мне ещё и не хватало.

Глава 13

И Горский ещё жаловался, что в клубе возле конюшни запах не очень, посмотрела бы я, как он тут в отделении полиции морщил нос. Да у нас в стойлах, по сравнению с кабинетом дежурного оперативника, исключительно только ромашками пахнет. Здесь воздух настолько спёртый, словно окно год не открывали, воняет табачным дымом, несвежей рыбой и грязными носками. Но это, конечно, всё мелочи на фоне того, с каким тухлым видом дежурный читает только что написанное мной заявление. Молодой человек в форме исполняет свои непосредственные должностные обязанности явно из-под палки, за сорок минут успел уже раз двадцать зевнуть и посмотреть на наручных часах, сколько там времени. Конечно, всё понимаю, он наверняка за смену смертельно устал, толком не ел и теперь все его мечты о горячем ужине, освежающем душе и уютной постели, но я ведь с серьёзной проблемой пришла и жду помощи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Вы тут написали, что нападавшего зовут Ильяс, — низко склонившись над листком бумаги, дежурный провёл пальцем под строчкой моего заявления. — А фамилия и отчество у него есть?

Глубоко вздохнула и, чтобы не нахамить, прежде чем открыть рот посчитала до десяти.

— Как и у любого другого человека, думаю, да, но перед нападением он не был так любезен и паспорт мне не показывал.

— Язвить будете в другом месте, — молодой человек бегло и недобро на меня посмотрел, а после опять уткнулся носом в бумагу.

— Значит, фамилии нет, предполагаете, что нападавший был на автомобиле, но ни марки машины, ни номеров сказать тоже не можете. То есть из данных одно только имя и описание внешности.

— Номер телефона ещё, он же мне звонил. Вот тут написала, — ткнула в то место, где указывала цифры. — Сим-карту только при наличии паспорта продают, данные у оператора связи есть в базе, по ним можно вычислить личность.

— Попробовать можно…, — со скепсисом в голосе протянул молодой человек, — но навряд ли получится. Окажется, что номер оформлен на какого-нибудь бомжа без прописки и так далее.

— А мне-то, что прикажете, делать, сидеть и ждать нового нападения?

— Если намекаете на то, что я должен вам выделить сотрудника для охраны, сразу говорю, не будет этого. У меня таких заявлений как у вас, пять стопок. Да и потом, свидетелей у вас нет. О том, что вам угрожали, знаем только с ваших же слов. Физического или материального вреда вам не нанесли….

— Понятно, — перебила я. — Пока трупом или инвалидом не стану, обращаться в полицию бесполезно.

— Девушка, вот вам совет, подумайте, может, вы всё-таки кому-то должны? Или по вашей вине кто-то финансово пострадал? Конфликтов недавно никаких не случалось?

— У меня муж погиб, и теперь мы с его племянником делим наследство, — сказала я и задумалась, а если этого Ильяса подослал Горский?

— Вот! — подняв вверх указательный палец, оживился дежурный. — С этого и надо было начинать. Наследство большое?

— Очень. Крупная фирма, численностью несколько тысяч сотрудников плюс недвижимость.

— Ого, — полицейский окончательно перехотел спать и даже присвистнул. — Племянник человек серьёзный?

— Серьёзней некуда. Генеральный директор этой фирмы. С деньгами и связями, — поникшим голосом пояснила я.

— Плохо. Очень плохо, — полицейский убрал в сторону заявление и, подавшись чуть вперёд, уже начал разговаривать со мной с сочувствующим видом и на полтона тише. — Поверьте моему опыту, вам лучше с родственником по-хорошему договориться. Потребуйте у него вразумительную компенсацию и уступите наследство, жизнь и здоровье в любом случае дороже, чем деньги.

Тяжко вздохнула и выпалила как на духу:

— Племянник и убил моего мужа. Наследство мне как таковое не нужно, но я хочу справедливости. А если убийца получит наследство, где здесь справедливость?

— Кира Станиславовна, вот вам талон, что заявление от вас принял. Идите домой и хорошенько подумайте, стоит ли оно того, а потом звоните родственнику и договаривайтесь.

Полицейский явно знал, о чём говорил, и я прислушалась к его словам. И в самом деле, что кому докажу, если в скором времени окажусь на кладбище с Виктором по соседству? Олег предлагал отдать мне клуб в обмен на всё остальное, что ж пусть подавится сволочь такая. Завтра утром поеду к нему в офис, и заключим сделку.

Будь на то моя воля, я наглую, жестокую и самодовольную физиономию Горского век бы не наблюдала. Но увы и ах, то мечты, а реальность такова – встала спозаранку, собралась и теперь поджидаю родственника к началу рабочего дня в здании его фирмы, чуть в стороне от главного входа.