БРАЗИЛИЯ, ФУТБОЛ, ТОРСИДА… - Игорь Фесуненко

Я уже писал когда-то, что нет в Бразилии профессии более «опасной» и неблагодарной, чем футбольный тренер. Тем более, тренер сборной. В стране, каждый гражданин которой считает себя авторитетнейшим футбольным специалистом, оценка работы спортивного наставника идет всегда по гамбургскому счету.

Одному из самых известных поклонников «Флуминенсе», завоевавшему со сборной командой страны звание чемпионов мира в 1994 году, Карлосу Альберто Паррейре долгое время принадлежала сомнительная честь быть самым отвергаемым, самым критикуемым, самым (мягко выражаясь) нелюбимым тренером из всех наставников национальной команды.

Никого из них никогда не подвергали такой жестокой критике, как Паррейру. Главное обвинение: он «изменил национальным традициям». Его команда «пошла на поводу у Европы». Его футбол «некрасив», потому что слишком «рационален», в нем нет традиционной для Бразилии легкости и магии. И так далее и тому подобное.

Все три года (1991—1994), пока Паррейра возглавлял сборную, эта критика нарастала, подобно обвалу в горах. Она продолжалась и в ходе чемпионата мира 1994 года. Потом была эйфория победы, вулканическое извержение восторгов, водопады поздравлений. На некоторое время после победы пресса и торсида, футбольные картолы и коллеги-тренеры сменили гнев на милость. Но не «реабилитировали» его полностью.

Спустя всего год после победы команды Паррейры в США, 3 июня 1995 года в Бразилии были опубликованы итоги опроса общественного мнения. Причем весьма представительного: опросили 3 047 человек в 256 городах и поселках всех 25 штатов страны. Один из вопросов был сформулирован так: «Если бы Вам было поручено выбрать тренера для сборной Бразилии, кого бы Вы назначили на этот пост?».

За Загало высказались 24 процента опрошенных. 20 отдали свои симпатии Пеле, который, замечу, никогда не высказывал ни малейшего желания заняться тренерской работой. 18 — Теле Сантане. И лишь 9 предпочли Карлоса Альберто Паррейру. Всего через год после завоевания «ТЕТРА» — четвертого чемпионата мира!

В ноябре того же, 1995 года я встретился с ним и беседовал около часа в его шикарном доме, расположенном в тщательно охраняемом, обнесенном высокой оградой квартале очень богатых вилл «Жардим Марапенди» в аристократическом районе Рио «Барра да Тижука», куда в последние годы начала переселяться из южных кварталов города самая элитная, точнее сказать, самая обеспеченная публика.

Мы сидели у бассейна под пальмами, на которых мягко покачивались гигантские кокосовые орехи. Карлос Альберто согласился на интервью без колебаний и отвел мне времени столько, сколько я пожелал. Он никуда не спешил: в очередной раз сидел без работы, спустя всего три месяца после приглашения на пост старшего тренера одного из самых популярных клубов этой страны «Сан-Пауло». Три месяца поработал, и… спасибо за услуги, будьте здоровы!

А дело было так: после шести туров с четырьмя победами «Сан-Пауло» возглавлял турнирную таблицу. К десятому туру — все с теми же четырьмя победами — оказался уже на 10-м месте. К тринадцатому — опустился на 11-е, к семнадцатому — на 17-е. После этого Карлос Альберто Паррейра был уволен из «Сан-Пауло», вернулся в Рио, где и состоялась наша беседа.

Я ПО СВЕТУ НЕМАЛО ХАЖИВАЛ…

— Для начала вспомните, пожалуйста, основные вехи своего пути в футболе. Насколько мне помнится, Вы — один из немногих тренеров, у которых за плечами не было солидной игровой футбольной практики, не так ли?

— Я получил спортивное образование в школе физвоспитания в Рио-де-Жанейро: закончил ее в 1966 году и был откомандирован в Гану, где в течение года работал тренером сборной команды этой страны. Затем три месяца учился в Германии в спортивной школе («Sportschule») в Ганновере, оттуда отправился в Англию, где проходил стажировку в профессиональных футбольных клубах «Челси» и «Тоттенхэм». Вернувшись в Бразилию, был приглашен в «Васко да Гама» на должность тренера по физической подготовке. Вскоре меня призвали на эту же роль и в сборную команду страны, которая готовилась к чемпионату мира в Мексике. Это было в 1970 году в тот момент, когда на смену Жоану Салданье пришел новый старший тренер Загало. Как известно, мы завоевали тогда звание чемпионов.

После этого меня пригласили в клуб «Флуминенсе», тоже тренером по физподготовке, но время от времени приходилось подменять там и старших тренеров, в те моменты, когда они менялись. Знаете, как это иногда бывает: один уже ушел, ему на смену ищут другого, но работа должна продолжаться, команда не может простаивать, и в эти периоды я руководил футболистами.

— А в сборной Вы тоже продолжали работать после завоевания «ТРИ»?

— Да, конечно, по совместительству я оставался и тренером сборной по физподготовке, мы продолжали сотрудничать с Загало, а перед чемпионатом мира 1974 года меня ввели в состав Технической комиссии (так назывался штаб по руководству сборной, который всегда создавался перед очередным мировым чемпионатом) и поручили, как и раньше, отвечать за физические кондиции игроков.

— Значит, и провал на том чемпионате мира Вы пережили вместе с Загало? Наверное, это был один из самых тяжелых моментов Вашей биографии?

— Да. И не только для меня. Вся страна тогда жила ожиданием победы, все жаждали «ТЕТРА», все верили, что мы станем чемпионами в четвертый раз. Ведь удалось же сборной Бразилии победить дважды подряд: на чемпионатах 1958 и 1962 годов. Бразильцы надеялись, что этот подвиг будет повторен: после победного чемпионата 1970 года логически напрашивалась мысль о победе в 1974 году. Но вместо этого мы потерпели поражение, и нам пришлось ждать «ТЕТРА» почти четверть века.

— Но к нему, все-таки, сборную привели именно Вы с Загало, правда, поменявшись местами.

— Да, но до этого был долгий путь. После поражения в 1974 году нас всех, естественно, из сборной убрали. Это традиция: проигравший должен уйти.

— И что было потом?

— Потом я продолжал работать во «Флуминенсе». До 1975 года. В 1976 году вместе с Загало и по его просьбе переехал с ним в Сан-Пауло, куда он был приглашен на работу в «Коринтианс». Но мы там пробыли недолго, меньше года, и в том же 1976 году оба отправились в Кувейт. Загало стал там тренером сборной, а я был при нем в роли «технического советника». Но через год он вернулся, а я там остался. В 1977—1978 годах руководил юношеской сборной Кувейта, в 1979 был приглашен на должность старшего тренера сборной этой страны, и тут, как я считаю, фактически и начался мой путь в качестве футбольного тренера.

— Уже самостоятельно, без Загало?

— Да. Мы с ним оставались (и остаемся до сих пор) друзьями, но работать я стал самостоятельно именно тогда, в Кувейте. Причем я не был там неудачником: в 1979 году мы выиграли Кубок Азии, в 1980 поехали на Олимпиаду в Москву, где в четвертьфинале проиграли команде СССР: 1:2. Для Кувейта дойти до олимпийского четвертьфинала это был успех!

Затем в 1981 мы успешно провели отборочные матчи перед чемпионатом мира в Испании. На том чемпионате попали в не самую легкую группу: Франция, Англия, Чехословакия и Кувейт. С одной ничьей (1:1, с Чехословакией) и двумя поражениями, естественно, не вышли из группы. На чем тот первый этап моей работы на Арабском Востоке был завершен, и в 1983 году я вернулся в Бразилию.

ПЕРВЫЙ БЛИН, КОТОРЫЙ КОМОМ…

— И сразу же получили сборную?

— Да, я руководил ею всего один год, хотя поначалу предполагалось, что доведу ее до чемпионата 1986 года.

(…Для справки замечу, что с точки зрения результативности тот первый «заход» Паррейры в роли старшего тренера в бразильскую сборную отнюдь не кажется со стороны «первым блином, который оказался комом»: под его руководством сборная провела 14 матчей, одержала пять побед, семь раз сыграла вничью и всего дважды проиграла. В любой другой стране этот баланс считался бы наверняка положительным. Но не в Бразилии… Драма Паррейры заключалась в том, что он принял команду от Теле Сантаны после очередной неудачи на чемпионате мира 1982 года. Та команда по единодушному мнению бразильцев была едва ли не самой техничной, отличалась едва ли не самой красивой игрой, но… проиграла. Паррейра был обречен на обновление, на эксперименты, он просто обязан был искать какие-то новые пути, тем более, что пришел-то он в сборную в момент смены поколений. И торсиде очень нелегко было расставаться с той прежней, ставшей почти легендарной и самой любимой командой. Любые попытки изменить что-либо в составе или манере игры сборной были обречены на критику и неприятие. В моем досье хранится отчет о ничейном матче (1:1) команды Паррейры в Кардиффе со сборной Уэльса 12 июня 1983 года. Спортивный обозреватель журнала «Маншете» Ней Бьянки не без ехидства писал тогда: «Не проиграть в Кардиффе — это почти подвиг. И наша новая сборная может этим гордиться… Не потому что валлийцы стали вдруг новыми львами Британской империи. Ничего подобного. Просто Бразилия, мало того, что не умеет выигрывать, она умудряется сама себя загонять в самые критические ситуации. В частности в те моменты, когда соперники начинали поливать нашу штрафную душем верховых навесов. Это — вечная проблема всех наших защитных линий… Матч в Кардиффе стал для нас фильмом ужасов. Правда, удалось, все-таки, спастись, хотя и ценой больших потерь. И теперь вывод: эта команда еще очень далека от той, что играла на чемпионате мира в Испании…».