Билет на солнце, или Сказка о потерянном времени - Диана Морьентес

Темнело, и народа стало так много, что пробраться в центр площади было ну совсем невозможно! Было много детей — вместе с родителями, конечно. Самые маленькие сидели у пап на шеях, а самые-самые маленькие — мирно дрыхли у тех же пап на руках и происходящим не интересовались совершенно. Они никогда не вспомнят, что был такой праздник в Сочи, но смогут с гордостью рассказывать своим друзьям и знакомым: «Я там был!».

Не сумев пробраться даже на периферию площади, Наташа повела своих друзей в парк — в тот самый, где неделю назад беседовали о фан-клубе Максим с Беллой. Купив по баночке пива, разместились, как и многие другие компании, на парапете сбоку от тротуара — прямо над морем. Жаль, что не так высоко, как затащил ее Максим на Выпускном вечере… Посмотреть бы на всю эту массовую дорожную пробку сверху!

Выступления Киркорова, Валерии и Билана были прекрасно слышны и здесь, и Наташа чувствовала, что полноценно принимает участие в общем веселье. Только, наученная обидным опытом «Евровиденения», Наташа и сейчас немного волновалась:

— А вот возьмут, и отдадут победу кому-нибудь другому! Просто так, по своим каким-то мотивам!

— Знаешь, это тебе не «Евровидение»! — выдал Димка, словно прочитав ее мысли. — Это тебе Международный Олимпийский Комитет! Что они, по-твоему, будут монетку подбрасывать?

Видеоролики трех стран-претендентов Наташа с друзьями пропустили, но вот к трем часам ночи решили во что бы то ни стало ворваться в гущу событий.

— Я хочу туда! — выла Наташка. — Я хочу быть там, со всеми! Даже если мы проиграем!

Ведущие в Гватемале терпеливо тянули время, а Российская делегация нервно заламывала руки. Губернатор Краснодарского края Ткачев и фигурист Плющенко откровенно молились. Уже все решено, сейчас будет лишь оглашение результатов, но Наташа до сих пор мысленно убеждала Олимпийский комитет отдать эту победу Сочи. Поверьте нам, мы сможем! Дайте нам эту возможность, и мы устроим вам лучшую Олимпиаду всех времен и народов! Мы великая страна, мы можем всё!

— Право принять у себя XXII Зимние Олимпийские игры получает… — президент Олимпийского комитета открыл конверт, вытащил довольно крупную картонку и повернул ее надписью к зрителям, с легкой улыбкой сказав одновременно: — Сочи…

Что началось в этот миг — вряд ли кто-то осознал, разве что только исключительно хладнокровные люди, которых не бывает. В Гватемале Ткачев и Ко подскочили и кинулись обниматься — и то же самое было в Сочи, только с участием тридцати тысяч человек. Там — четыре часа вечера, здесь — три часа утра, на разных континентах и в разных полушариях, простые жители и государственные чиновники — мы все одинаково скачем от радости. Эпицентр праздника — не на Площади и не в Гватемале; эпицентр праздника здесь, в груди! Это не шквал эмоций, это всего одна эмоция, мощная и сокрушительная, прокалывающая тебя насквозь так, что ты забываешь все, что кроме: Счастье.

Здесь все словно сошли с ума, сорвались с цепи и полетели друг на друга, без остановки прыгая и скандируя: «Со-чи! Со-чи!» Как всегда на подобных сборищах — практически все пьяненькие и от этого добрые и веселые и всем родные. Ор стоял такой, что начните сейчас концерт на сцене — и его не будет слышно.

Потом был грандиозный фейерверк — городские власти, уверенные в победе, запаслись пиротехникой на славу. Димка и Янка прыгали вокруг, заставляя прыгать и Наташу, а ей почему-то именно сейчас показалось, что совсем некому разделить ее радость. Тридцать тысяч людей — мало. Нужен еще один…

То, что молодежь не спала до позднего утра — было столь же заметным, сколь и предсказуемым. Наташа с друзьями заявились домой только в девять, разбудили маму и принялись отмечать Великую Победу еще и вместе с ней. Гости уснули довольно быстро, несмотря на яркий дневной свет за задернутыми шторами, а Наташа до самого вечера в мучительной дремоте ворочалась в кровати. Не москвичка и не парижанка. Бросить все и остаться здесь… к черту кинематограф… потому что сочинка…

* * *

Был седьмой день их отпуска. Наташины родители уже привыкли к ночным возвращениям гостей домой. Было весело жить вместе в одной комнате — в Наташиной бывшей — которая все еще оставалась самой большой в этой пятикомнатной квартире. Вчера пришли домой пешком после концерта в «Фестивальном» и еще долго хохотали над каждой ерундой, расположившись на полу с бутылками ледяного пива. Хорошо, что днем никуда, кроме пляжа, не ходили, а то устали бы смертельно.

Наташа показывала друзьям свои фотографии, висевшие когда-то здесь на стенах, а теперь аккуратно собранные в пакетик, и другие — где она выглядела не особо привлекательно, а кое-где даже комично. Димке понравились именно эти фотки. Он так и сказал:

— Всегда знал, что ты потрясающая актриса! Хоть ты и уверяешь, что комедийные роли тебя напрягают, но именно они тебе больше всего к лицу!

Ему очень понравился один мужчина на фотографиях с Андрюхиного дня рождения — с того дня, когда Наташа впервые оказалась в компании своих взрослых друзей. Янка, вообще-то, тоже сильно восторгалась, что оставило на Наташином сердце легкий неприятный осадок. А Дима вытребовал обещание познакомить его с этим мужчиной. Наташа постеснялась сказать, что это и есть ее учитель. Сколько времени она уже прячет от Димки фотографию Макса, которую всюду носит с собой, а тут так нелепо потеряла бдительность…

На восьмой день спали до одиннадцати, потом в самую жару полезли в море. Прерывая плескания вылазками на песок, красная, как рак, Яна пряталась в тени под зонтиком, а Наташа и Дима, сидя на деревянных лежаках, читали анекдоты, покатываясь со смеху. Но Дима грустил, как бы он не скрывал этого.

— Опять думаешь об Этьене? — осторожно поинтересовалась Наташа.

Дима встречается со студентом-французом, и отношения у них не самые гладкие. Родители Этьена всячески препятствуют личной жизни сына, наговаривая ему всякие гадости о взрослом и хитром Диме. А скорее всего, наговаривали бы на кого угодно, потому что очень хотят, чтобы Этьен встречался с девушками.

А Дима, пытаясь скрыть слезы в глазах, ставит ладонь козырьком, словно его слепит солнце, и говорит:

— Я постоянно о нем думаю. Как он там? Скучает по мне? Он так легко поддается чужому влиянию… И к тому же доверяет мнению своих родителей… Пока я здесь отдыхаю на Черном море, они могут настроить его против меня. И вообще не знаю, как мы теперь дальше… Мы вернулись из Франции, да и он все равно окончил институт…

— Димка, — грозно вмешалась Яна, — печаль в Сочи — недопустимое явление!

— Она права! — Наташа обняла друга за плечи. — Тебя никто не просит забыть о нем, но старайся, чтобы мысли были только приятные! Ведь хорошего в ваших отношениях больше, чем плохого, иначе вы бы не были вместе.

Как-то незаметно девчонки перевели разговор на другую тему, и уже через пару минут режиссер с увлечением строил планы, как он снимет грандиозный фильм с Наташей в главной роли, как Янка запишет потрясающий саунд-трек, и все они станут безумно знаменитыми. Потом Наташа рассказывала, какие достопримечательности есть в Сочи, обещала свозить их в Красную Поляну и показать древние дольмены в часе езды на электричке вон в ту сторону (Наташа указала рукой вправо от моря, за мыс)…

Уже было часа три дня, когда компания проголодалась. Наташа оставила друзей и отправилась добывать пропитание на всех. Стоя в очереди за холодной кока-колой, чувствовала, как солнце жадно покусывает плечи. Только что вышла из воды, а волосы уже практически сухие… простите, волосы! Бедняжки, сделать пряди гладкими и блестящими уже трудно, а это только восьмой день… Набрав в пакет сосисок в тесте и горячей вареной кукурузы и с радостью обняв прохладную двухлитровую бутылку напитка, возвращалась назад.

На этот пляж они ходили с Максимом. Здесь всегда меньше людей, чем в центре. Главным образом из-за того, что на автобусе сюда добираться не особо удобно. Зато есть бесплатные лежаки и очень чисто. Этим летом, правда, пляж изрядно изменился — стал выглядеть настолько фешенебельно, что Наташа испугалась, что здесь будет платный вход — и недешевый. Но нет. Оказывается, это внешнее оформление в стиле Гавайев сделали для простых смертных!

Кока-кола была встречена с большей радостью, чем все остальное. Янка присосалась к бутылке так надежно, что Дима забеспокоился о наличии у девчонки совести. Наташа кинула пакет с едой на лежак и с разбегу ринулась в воду. Поплыла до буйка.

Вспомнила о Максиме, на свою голову! Занервничала. Плавание всегда помогало ей охладить голову и привести мысли в порядок. Сегодня полный штиль, вода гладкая, как зеркало. И прозрачная. Наташа задержала дыхание и неглубоко нырнула, разглядывая окружающую ее бездну. Дно далеко внизу, но его четко видно — такая чистая вода.