Братья по крови. Книга вторая. Спецкоманда на завтра - Юрий Артемьев

сквозь окошко. Похоже, что промокнув под дождём, мы проспали и ужин, и всю ночь без остановки… В последнее время у меня какие-то проблемы с этим. Сплю в любое время… И готов спать сколько угодно, пока природа не позовёт, как вот сейчас, например, избавиться от лишней влаги в организме.

Во сне Анюта, похоже, слегка перевернулась. Сейчас она спала ко мне спиной, лёжа на моей правой руке… Даже рука у меня, кажется, немного затекла…

Кое-как освободив руку из-под спящего тела, я накинул на себя футболку и кеды, а потом побежал в сторону коллективных удобств, обустроенных на улице.

Когда я, умывшись, вернулся в домик. Там «все» уже проснулись. Маленькое голенькое чудо хлопало сонными глазёнками спрятавшись под одеялом. Наружу торчал только вздёрнутый нос и испуганные глазки. Ну и растрёпанная причёска, разумеется.

— Доброе утро, счастье моё!

— Доброе утро…

— Выспалась?

— Да…

Она стала тереть глаза маленькими кулачками.

— Не три глаза! Иди, умойся!

Маленькое чудо откинуло одеяло, после чего сказало «Ой!», и снова спряталась от глаз моих в недрах постели.

— Вчера ты тут устраивала стриптиз и сцены всякие. При этом, почему-то совершенно не стеснялась своей наготы. Что такого произошло за ночь? Откуда эта ложная стеснительность?

— Я больше не буду!

— Милая! Поясни мне глупому такому… Чего ты там больше не будешь? Стесняться? Или прилюдно раздеваться?

— Я больше не буду…

Я стянул с себя футболку и протянул ей.

— Вот возьми, надень! Она тебе по длине как раз вместо платья будет. Сбегай в туалет, умойся… А я пока посмотрю, что у нас с тобой есть из сухих вещей. А то вчера побросали всё в кучу. Вряд ли что-то высохло за ночь…

Она всё ещё немного зажимаясь, вылезла из-под одеяла, и натянула на себя мою футболку. Та и правда ей была почти до колен. На ноги она надела свои босоножки. Они были открытые и за ночь высохли.

— Я быстро.- сказала она и упорхнула в двери.

Её платье, что я вчера повесил на спинку кровати, слегка подсохло, но всё ещё было влажным. А та куча одежды, которую я снял с себя и бросил на пол, так и лежала там мокрой кучей.

Я как мог отжимал мокрое и развешивал, где попало. Потом пришёл черёд поиска сухих вещей. Хорошо ещё, что у нас с Лёшкой был один размер. Из его и своих вещей, я смог подобрать себе сухой комплект. Штаны карго — мои. Футболка его.

Вернулась Аня… Пришёл черёд искать одежду для неё… Платье ещё сырое, как и трусы… Моё и Лёшкино бельё ей не подходит однозначно… Надо идти в их домик, пока ещё рано и по территории не шляются всякие пионеры и прочие обитатели базы отдыха.

— Пойдём к вам! Тут для тебя ничего путного мы не найдём. Ты же не хочешь, ходить как Гаврош, в моей одежде?

— А что? Мне нравится…

— Не спорь со мной! Пошли!

27 июня. 1974 год.

Крым. База отдыха.

— У тебя ключ с собой?

— Нет. Я когда уходила, просто прикрыла за собой дверь и всё…

— Придётся стучать в дверь и будить их.

* * *

Стучать в дверь не пришлось. Дверь была открыта… И даже слегка приоткрыта. Я не постеснялся сперва заглянуть в щёлочку приоткрытой двери, и только потом толкнул дверь и вошёл внутрь.

Посредине комнаты, на двух брошенных на пол матрасах, в живописных позах спали, едва прикрытые простыней Лёшка и Маринка.

Мы с Анютой вошли и прикрыли за собой дверь изнутри. В принципе, особого бардака в комнате не наблюдалось, если не считать того, что спали они не на кроватях, а на полу.

Ну и правильно… Кровати с панцирной сеткой никогда не были предназначены для двоих. Это мы с моей мышкой, уместились кое-как. Но мы-то спали… Да… Сетка прогнулась под нами, нас прижало друг к другу, и мы спокойно спали всю ночь. Тем более, что ястрого так сказал Анюте, что если она будет шевелиться или проявлять другую какую активность, я её выгоню. Не факт, что мои угрозы возымели на неё хоть какое-то действие. Может, просто заснула от усталости после насыщенного тяжёлого дня…

А эти двое… Явно им стало тесно спать на одной кровати. А на двух разных, по-видимому, им было скучно. Ну, да бог им судья, а не я…

— Давай! Ищи свои сухие вещи и переодевайся! — вполголоса, чтобы не будить спящих скомандовал я. — Только тихо, как мышка…

Моя мышка кивнула мне в ответ. Типа «Угу». А потом стала натыкаться на мебель и ронять на пол всякие «лишние» предметы…

Первой проснулась Маринка. Она потянулась, прямо как кошка, демонстрируя мне свою грудь и то, что ниже…

Анюта фыркнула, поняв свою ошибку. Сама виновата. Не фиг было шуметь…

— Привет! — промурлыкала Маринка. — Чего так рано припёрлись?

— Сухая одежда кончилась…

— А-аа… У нас тоже… Но мы вчера развесили… Должно что-то высохнуть.

— Марин! — сердито высказала своё «фи» Анюта. — А ты его совсем не стесняешься?

— Неа… — её голос звучал уж больно по кошачьи. — А зачем? Мне нравится, когда мною любуются. А ему, кажется, нравится смотреть на обнажённое тело. Кому же плохо?

— Мне.

— А ты не смотри!

— Дура!

— Малышка… Тебе разве мало, что у тебя есть такой замечательный парень? Или ты хочешь, чтобы он при всей своей замечательности ещё был к тому же слепым?

— Ага. А ещё и глухим… — подтвердила Анюта.

— Я против. — высказал я своё личное мнение. — Хочу хорошо видеть и слышать.

— Ну, вот видишь, Анечка… Он против…

Может назло Марине. А может наперекор всему. Но Аня стала переодеваться прямо перед нами, делая вид, что совершенно не стесняется своей наготы. Слегка покрасневшие щёчки и ушки выдавали её с головой.

Но через некоторое время мы уже имели в комнате двух одетых и двух раздетых людей.

— Пойдём! — сказал я Ане. — Не будем им мешать собираться на завтрак.

Мы поплотнее прикрыли за собой дверь. Но не успели ещё сойти с небольшого в три ступеньки крылечка, как за спиной щёлкнул шпингалет на дверях. И это правильно. Больше их никто не застанет врасплох, войдя вот так, как мы, без стука…

Когда мы дошли до нашего домика, я обнаружил, что между нашим и соседним есть натянутые верёвки. Странно, что я их не замечал раньше… Наверное, просто не было такой острой необходимости. А скорее всего не было такой мокрой необходимости.

До завтрака мы всё развесили сушиться на верёвках. Но когда пошли на завтрак, я всё-таки джинсовые изделия закинул в комнату и так они досыхали на спинках кровати. Я понимаю, что база отдыха находится в довольно-таки уединённом месте, но всё-таки не стоит дразнить гусей… Люди разные. Кто-то мимо пройдёт, а кто-то позарится. Зачем соблазнять людей? Джинсовые изделия в нынешние времена дороже денег стоят.

На завтраке мы встретились с нашими «соседями». Я наконец-то увидел брата, не спящего на полу, а бодрствующего. Хотя вид у него был какой-то помятый. Такой бывает после пьянки обычно.

Судя по всему, Анюта тоже была рада видеть Марину всё-таки одетой.

Перед самым окончанием приёма пищи, к нам подошёл Искандер и сообщил, чтобы мы задержались после завтрака.

Мы сидели на подоконнике у самого выхода из столовой, когда на главном входе нарисовался очень знакомый человек. По крайней мере, мы с Лёшкой его уже видели, и даже общались перед операцией по захвату банды. Хотя имени своего он нам тогда так и не назвал.

Снайпер… Худощавый мужчина средних лет с сединой на висках…

— Не со всеми я тут знаком… Да и Вас я пока ещё не научился различать… Хотя… Кто это тебя так? — он указал на Лёшкину бровь.

— Это она! — тут же сдал свою подругу брат.

— Ты — Алексей! — высказал своё предположение снайпер.

— Да. А она — Марина. — представил он свою валькирию.

— А я — Аня. — пискнула мелкая.

— Ну, раз все уже разобрались.кто есть кто. То я — Саша!

— Ясно. — улыбнулся снайпер.

Это была очень скупая и почти незаметная улыбка. Похоже, что привычки постоянно лыбиться, как у Игоря Васина, нет у нашего собеседника.

— А как нам к Вам обращаться?

— Давайте так договоримся, ребята. Пока мы с вами наедине, то зовите меня — Бес, и давайте сразу на «ты». Мне так привычнее.

— А если рядом будут всякие начальники?

— Тогда просто «товарищ инструктор». Всё ясно?

— Так точно, товарищ инструктор! — отрапортовал я.

— Хм.

— Как скажешь, Бес. — тихо сказал Лёха…

— Теперь вот