Принцесса Греза - Лада Лузина

— Известным. Значит, тебе известно, кто он? — сказала Дображанская.

— Я окончательно поняла, кто он, как только Пуфик прочла нам постскриптум… Тот, кто отдал жизнь ради любви! Помните, о чем Сара просила Могилевцева? «Не измените мне с какой-нибудь прекрасной идеей. Не говорите, что готовы отдать жизнь ради нее… это счастье отныне вы выбираете сами». А Жорж уличал противника в любви к некой Марии. Он подслушал, как тот говорил: «Пусть я пропаду, не она. Отдать жизнь за нее — счастье».

— Он умер вместо своей любимой? И кто эта Мария? — спросила Катя.

— Та, за чрезмерную любовь к которой в 30-е годы легко можно было угодить под арест. Контрреволюционная буржуйская морда Мария — лик Богородицы «Нерушимая стена» в Софийском соборе. А историк — профессор Николай Емельянович Макаренко. Единственный, кто отказался поставить подпись под актом о разрушении Михайловского собора. В память о нем сейчас на монастырской стене висит табличка и бронзовый бюст Макаренко. Хоть он там совершенно на себя не похож. Я даже не узнала его… А жаль, ведь это его единственная память о человеке, который сделал все, чтоб спасти Софию… И спас ее!

Я не раз слышала версию, мол, именно он спас ее. Но не понимала как… Есть много версий, почему, уничтожив в Киеве десятки церквей, большевики сохранили ее. Одни говорят — просто не успели разрушить, началась Вторая мировая война. Другие — что за нее заступился французский писатель — нобелевский лауреат Ромен Роллан. Третьи — что Макаренко боролся за нее сколько мог, пока мог… Вряд ли он верил в ее магию. Он просто прочел письмо, нашел Лилию. Он просто был ученым, на глазах у которого рушат святыни. И в отчаянии он произнес: «Пусть я пропаду, не она». И Лилия приняла его просьбу и подарила ему счастливую смерть. Его арестовали, расстреляли в Сибири. У него нет ни могилы, ни памятника. Но умереть вместо нее действительно было для него счастьем. До сих пор спасенье Софии Киевской считалось чудом… Теперь мы знаем, так оно и есть.

— Забавно. Алмазная Лилия тоже француженка, — приметила закономерность Катя. — И на защиту Софии Киевской вдруг встал французский писатель…

— Нет, — оспорила Маша. — Вся Франция. Роллан приехал в Советский Союз, был на приеме у Сталина и сообщил ему, что, по мнению французского правительства, София — не только древнерусская, но и французская святыня, ведь на ее фресках изображена Анна Ярославна — дочь Ярослава Мудрого, ставшая королевой Франции.

— Но там была изображена не только она, но и Дева Мария, — сказала Катя. — Теперь мы знаем, за что Кылына взъелась на Шоколадку — благодаря ей был спасен самый мощный православный оберег. Но как профессор нашел Лилию?

— Он отыскал второй тайник. Но к несчастью, Макаренко показал находку новому другу. Тот предложил продать ее и поделить деньги. Когда же ученый отказался, они подрались… Архангельский донес на него в соответствующие органы, историка забрали. Так Жорж получил Лилию. Видимо, помимо Макаренко, он один прознал, где находится тайник.

— И познал на собственной шкуре свойства магических амулетов, — скривилась Катя. — Сильный талисман не признает того, кто взял его силой и мстит за хозяина. Вскоре Архангельского постигла та же судьба — его арестовали и уничтожили те же органы, а Лилия перешла к арестовывавшему… Верно сказала Сара: «Легенда всегда берет верх над историей». История про невинно погибшего деда-дирижера, у которого был роман с Сарой Бернар, звучит красивее, чем история про предателя, вора и доносчика.

— То же можно сказать и о самой Саре, — закивала Маша. — Ее биография, как гобелен, сплетена из легенд. Но, похоже, правда о ней — еще удивительней. К тому же, с ее помощью мы тоже узнали важное свойство. Если такие, как ты или она, достаточно долго носят талисманы-модерн, при передаче другому те не теряют магических свойств даже спустя много лет. Ведь, в течение двадцати лет, Лилия Сары не утратила способности даровать счастливую смерть.

В коридоре Башни послышался топот.

— Ну, что у вас тут? — в круглую комнату влетела Даша Чуб с рыжей кошкой на плече. — Я так классно выступила! Вы бы видели… Не зря я все же пошла на спектакль. Я там сразу подумала, что в середине своей трогательной песни вдруг сорвусь… Сначала так — сюси-пуси, а потом бабах! Взрыв… Предрасстрельный канкан. И все поймут, что это лишь кажется трогательным и сюси-пусистым, а на самом деле — трагедия. А потом я сделала, как Сара. Сначала эту ее фишку скопировала, потом сделала так… Смотрите сюда. — Чуб завертелась, демонстрируя отрывки из номера. — Завтра огласят итоги конкурса…

Катя кисло посмотрела на Дашину руку с кольцом Бернар, изукрашенным водными лилиями, известными также как одолень-трава.

— Прости, — сказала она, — не хочу тебя расстраивать, но у тебя нет ни малейшего шанса… проиграть.

— Что?

— Подожди, — Катерина импульсивно поднялась с кресла. — Я пропустила главное… Ты нашла тайник с Лилией в 1917 году? На двадцать лет раньше Макаренко! Мы можем вернуться в тот год и забрать ее…

— Не можем, Катя, прости, — скорбно сказала Маша. — Ведь тогда Николай Макаренко не сможет найти Лилию и не спасет Софию. А Софийский собор — гораздо бóльшая ценность, чем любой амулет, пусть даже повелевающий смертью. Ты и сама это знаешь.

— Хорошо. — Катя села обратно. Взяла в руки мобильный с переброшенной неутомимой блондинкой новой «стильной заставкой». Найденная Виктором Арнольдовичем алмазная Лилия бросила на Катерину последний прощальный взгляд. — Пусть так… Пусть Лилией владеет жена депутата Мерсюкова, прапрадед которой сдал твоего профессора на верную смерть.

— Прости, — просительно повторила Ковалева. — Это она? — виновато-сочувственно спросила студентка, беря телефон из Катиных рук. И вдруг выкрикнула: — Но это ж совсем не она!

— Что?

— Я же нашла тайник, я видела Лилию, держала в руках! Это совершенно другая брошь. Как ты могла не понять? Она даже не в стиле Модерн…

— Модерн, — Катерина моргнула. — Постойте… Вы говорили, что видели не только окно жены депутата…

— Но и окно вредного деда, и дверь магазина, — перечислила Даша, — и еще…

— Точно! Вспомнила. Едем…

* * *

Был вечер, к тому же буднего дня, потому лишь немногие избранные киевляне смогли лицезреть это во всех отношениях примечательное зрелище.

Из дорогой машины вышла высокая темноглазая красавица в платье от Сони Рикель и, решительно направившись к мусорному баку в стиле Модерн, полезла в него драгоценными, сверкающими самоцветными перстнями пальцами.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась Маша с директором библиотеки Марией Андреевной Чижик.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});