Ника Лосовская и законы физики - Галина Полонская

Неожиданно к Лосовским подскочила пожилая смотрительница музейных залов, приметившая, что Ника время от времени что-то деловито записывает в блокнот.

— Вы, наверное, журналистка, — предположила она. — А удостоверение у вас имеется?

— А зачем вам мое удостоверение? — удивилась Ника.

— Да я просто так полюбопытствовала, — ответила смотрительница. — У меня внучка в московском университете учится, а летом, когда на каникулы приезжает, то подрабатывает в нашей местной газете. Так у нее соответствующий документик всегда при себе есть…

Ника пожала плечами, не представляя, что на это сказать. Но музейной работнице наверное просто хотелось пообщаться.

— Видите, на той стене резные деревянные ходики висят? Гирька у них сделана в виде березового полешка, а маятник изначально имел форму топорика, снующего туда-сюда мимо полешка. Так этот топорик недавно украли. Слава Богу, не в мою смену. А смастерил эти ходики наш местный зэк. Он на зоне с семнадцати лет сидит почти беспрерывно. Сейчас-то ему уже за пятьдесят.

* * *

Дома Ника просмотрела свои записи, сделанные в блокнотике с осликом Иа-Иа на обложке, и среди них подчеркнула три:

часы с сенбернаром — 13 час. 12 мин.

часы с ирисами — 8 час. 20 мин.

часы «Копилка» — 22 час. 05 мин.

Идти в киоск с лотерейными билетами было уже поздно, и Ника очень жалела об этом. Вчера, уже почти ни на что не надеясь, она воззвала к богине удачи Фортуне и попросила дать внятный намек на верное направление поисков. Мысленно Ника даже сорвала с ее глаз повязку — чтобы богиня увидела ту, которая так нуждалась сейчас в ее помощи!

После этого она открыла наугад романовский дневник и попала в аккурат на запись о посещении Музея часов:

«Я никогда не любил носить ручные часы, а будильник прятал в тумбочку. Но музей этот воспринял как чудо… Некоторые часы идут, некоторые стоят, и почти все показывают при этом разное время. Несмотря на то, что я находился чуть ли не в храме часов, меня охватило состояние, когда осознаёшь вдруг всю условность времени.

Я ощутил, что реальное время для меня вдруг исчезло. В этот момент я находился не только в сибирском городке Ангарске, но везде и всегда: знойным полднем наблюдал за каплями воды в клепсидре в Древней Греции; промозглым осенним вечером грелся перед камином, поглядывая на стрелки каминных часов в Англии девятнадцатого века; следил за приборами на орбитальной космической станции «Салют»…»

Решив довериться подсказке свыше, девушка пригласила Любовь Эмильевну посетить Музей часов еще раз.

Как и писал Борис Сергеевич, большинство старинных часовых механизмов не работало. Неработающими оказались и те часы, которые ему особенно понравились. Застывшее на них время Ника записала себе в блокнот.

Глава 26

Наутро она опять стояла у знакомого киоска, виновато улыбаясь знакомому веснушчатому личику в окошке.

— Ваш дедушка вспомнил новые цифры? — доброжелательно встретила Нику киоскерша.

Ника кивнула, вновь мысленно призвав на помощь Фортуну, и в этот момент ее взгляд скользнул по прикрепленному к стеклу билету лотереи «Обыкновенное Чудо». Она подумала, что фильм с аналогичным названием наверняка нравился Борису Сергеевичу — ведь он так часто употреблял в дневнике слова «чудо» и «чудесный».

— Ой, извините! — сказала она киоскерше, уже достававшей таблицы лотереи «Шанс». — Он ведь не только новые цифры вспомнил… Теперь дедушка говорит, что он покупал билет лотереи «Обыкновенное Чудо», а вовсе не лотереи «Шанс»!

Порывшись в папках с таблицами многочисленных лотерей, девушка с улыбкой протянула Нике то, что она просила, и, открыв дверь киоска, стала разговаривать с только что подошедшей приятельницей.

Так что у Ники Лосовской было время справиться с постигшим ее потрясением. Богиня Фортуна не подвела!..

Не чувствуя под собой ног, она протянула таблицы обратно в окошко, охрипшим вдруг голосом пробормотала оторвавшейся от увлекательной беседы киоскерше:

— Извините, спасибо… Наверное, дедушка опять что-то напутал… — и пошла прочь.

Произошло обыкновенное чудо: старинные часы сохранили тайну Бориса Сергеевича Романова и передали ее, сами того не ведая, доморощенной сыщице Нике Лосовской. Все зачеркнутые в билете числа выиграли в одном из апрельских тиражей «Обыкновенное чудо». Скромный пенсионер, бывший учитель русского языка и литературы, стал в одночасье миллионером!..

С трудом осознав это, Ника задала себе новый вопрос: как Борис Сергеевич поступил с такой гигантской суммой? И тут же похолодела от новой, внезапно посетившей ее мысли: а что, если Романов-старший успел получить эти деньги и они сгорели во время пожара в домике на улице Весенней?.. Неужели улыбка богини Фортуны — всего лишь ехидная насмешка?

* * *

Ника задумчиво размешивала ложечкой чай, забыв положить в него сахар. Любовь Эмильевна наблюдала за ней с тревогой.

— Никуся, — наконец не выдержала она, — я прекрасно понимаю, что ты грустишь по своему Вовке… Но нельзя же доводить себя до такого состояния! Поверь мне, никуда твой муженек не денется. Сама увидишь, что он скоро вернется!

Ника внезапно расхохоталась — да так, что опрокинула чашку. Знала бы сентиментальная бабуля, что голова ее внучки настроена сейчас исключительно на меркантильный лад! А о Вовке Ника уже третий день не вспоминает!..

— Ну вот, бедная, у тебя уже истерика начинается, — запричитала Любовь Эмильевна. — Иди, девочка, почитай что-нибудь веселенькое, отвлекись от тяжких женских дум. Только очень тебя прошу, не рыдай. Скоро твоему мужу осточертеют и тамошний рис, и палочки для еды, и девицы узкоглазые. Захочется ему русского борща ложкой похлебать да на твою курносую и ясноглазую мордашку полюбоваться…

Любовь Эмильевна нежно чмокнула пристыженную обладательницу «мордашки», и та отправилась к себе — дальше ломать голову над местонахождением романовских денег.

* * *

Ника лежала на кровати и бездумно созерцала висевшую на стене политическую карту мира, где несуществующая уже страна СССР укрывала серо-розовым пятном добрую половину Евразии. Все имеющиеся в Никином распоряжении умственные извилины работали на пределе возможностей.

Если деньги лежат под самым бабулиным носом, как намекал Борис Сергеевич, значит ли это, что они находятся в ее квартире? Куда здесь можно было спрятать сверток с купюрами? Каких размеров должен быть этот сверток?

Никины извилины не выдавали ничего, кроме избитых литературно-киношных вариантов. Сундук, зарытый на необитаемом острове в море Фиджи. Кулек, закопанный старухой-процентщицей из «Преступления и наказания» в кадке с фикусом. Это — если Борис Сергеевич успел получить деньги. А если нет? Лотерейный билет, свернутый трубочкой и вставленный через полую шею в туловище бедной куклы с отворачивающейся головой — именно так прятала от злодейки Джины важный документ очередная жена Мэйсона в телесериале «Санта-Барбара».

Что же делать? Перетряхивать чемоданы на антресолях? Вспарывать пуховые подушки? Просматривать вазы с засушенными декоративными букетами?

Можно, конечно, пролистать все книги Любови Эмильевны, но сколько времени на это уйдет?! Ведь в каждой из трех комнат квартиры по два книжных шкафа, и на каждой полке книги стоят в два ряда! Если учесть к тому же Никину аллергию на книжную пыль, то непременно потребуется противогаз… Девушка вспомнила, что в одном из подвалов бабулиного дома располагается бомбоубежище, противогазы там вполне могут храниться. Но тут Ника представила себе, каким уродом она будет выглядеть в этом милом головном уборчике и что подумает о ней бабушка… Нет, от мыслей о противогазе лучше пока отказаться: любую проблему надо стараться разрешить красиво!

Она наугад открыла томик стихов Арсения Тарковского.

Я не буду спать ночью новогодней,Новую тетрадь я начну сегодня.Год переберу, месяцы по строчкеПередам перу до последней точки…

В стихотворении говорилось о дневнике. Опять дневник! Похоже, ей никуда от него не деться. Взяв аквамариновую тетрадь, Ника снова взялась изучать вдоль и поперек перечитанные строки…

Весь вечер она провела лежа на кровати с дневником в руках. Никина интуиция дремала. В конце концов задремала и сама Ника. Перед тем, как окончательно провалиться в сон, она прочитала:

Официальные названия улиц Ангарска очень редко употребляются здесь в разговорной речи — разве когда водитель в трамвае объявляет остановки. А всё оттого, что архитекторы разбили когда-то наги город на квадратные участки-кварталы с порядковыми номерами. Эти номера сразу прижились и до сих пор более популярны, чем появившиеся позднее названия улиц. Но есть в Ангарске одна топонимическая изюминка: три квартала обозначены не номерами, а буквами — «А», «Б» и «Л»[2].