Полное собрание сочинений. Том 30. Июль 1916 — февраль 1917 - Владимир Ленин (Ульянов)

Этот пример подводит нас, несколько с другой стороны, к вопросу об интернационалистском воспитании рабочего класса. Может ли это воспитание – о необходимости и настоятельнейшей важности которого немыслимы разногласия в среде циммервальдских левых – быть конкретно одинаково в нациях больших и угнетающих и в нациях маленьких, угнетаемых? в нациях аннектирующих и нациях аннектируемых?

Очевидно, нет. Путь к одной цели: к полному равноправию, теснейшему сближению и дальнейшему слиянию всех наций идет здесь, очевидно, различными конкретными дорогами, – все равно, как путь, скажем, к точке, находящейся в середине данной страницы, идет налево от одного бокового края ее и направо от противоположного края. Если социал-демократ большой, угнетающей, аннектирующей нации, исповедуя вообще слияние наций, забудет хоть на минуту о том, что «его» Николай II, «его» Вильгельм, Георг, Пуанкаре и пр. тоже за слияние с мелкими нациями (путем аннексий) – Николай II за «слияние» с Галицией, Вильгельм II за «слияние» с Бельгией и пр., – то подобный социал-демократ окажется смешным доктринером в теории, пособником империализма на практике.

Центр тяжести интернационалистского воспитания рабочих в угнетающих странах неминуемо должен состоять в проповеди и отстаивании ими свободы отделения угнетенных стран. Без этого нет интернационализма. Мы вправе и обязаны третировать всякого социал-демократа угнетающей нации, который не ведет такой пропаганды, как империалиста и как негодяя. Это безусловное требование, хотя бы случай отделения был возможен и «осуществим» до социализма всего в 1 из 1000 случаев.

Мы обязаны воспитывать рабочих в «равнодушии» к национальным различиям. Это бесспорно. Но не в равнодушии аннексионистов. Член угнетающей нации должен быть «равнодушен» к вопросу о том, принадлежат ли маленькие нации его государству или соседнему или сами себе, смотря по их симпатиям: без такого «равнодушия» он не социал-демократ. Чтобы быть социал-демократом интернационалистом, надо думать не о своей только нации, а выше ее ставить интересы всех, их всеобщую свободу и равноправие. В «теории» все с этим согласны, но на практике проявляют как раз аннексионистское равнодушие. Здесь корень зла.

Наоборот. Социал-демократ маленькой нации должен центр тяжести своей агитации класть на втором слове нашей общей формулы: «добровольное соединение» наций. Он может, не нарушая своих обязанностей, как интернационалиста, быть и за политическую независимость своей нации, и за ее включение в соседнее государство Χ, Υ, Ζ, и пр. Но во всех случаях он должен бороться против мелконациональной узости, замкнутости, обособленности, за учет целого и всеобщего, за подчинение интересов частного интересам общего.

Люди, не вдумавшиеся в вопрос, находят «противоречивым», чтобы социал-демократы угнетающих наций настаивали на «свободе отделения», а социал-демократы угнетенных наций на «свободе соединения». Но небольшое размышление показывает, что иного пути к интернационализму и слиянию наций, иного пути к этой цели от данного положения нет и быть не может.

И здесь мы подошли к особому положению голландской и польской социал-демократии.

8. Особое и общее в позиции голландских и польских социал-демократов интернационалистов

Нет ни малейшего сомнения, что стоящие против самоопределения голландские и польские марксисты принадлежат к лучшим революционным и интернационалистским элементам международной социал-демократии. Как же это может быть, что их теоретические рассуждения представляют из себя, как мы видели, сплошную сеть ошибок? ни одного правильного общего рассуждения, ничего кроме «империалистского экономизма»!

Дело объясняется вовсе не особо дурными субъективными качествами голландско-польских товарищей, а особыми объективными условиями их стран. Обе страны 1) маленькие и беспомощные в современной «системе» великих держав; 2) обе географически расположены между наиболее остро соперничающими империалистскими хищниками гигантской силы (Англия и Германия; Германия и Россия); 3) в обеих страшно сильны воспоминания и традиции тех времен, когда обе были сами «великодержавными»: Голландия была более сильной, чем Англия, колониальной великой державой; Польша была более культурной и более сильной великой державой, чем Россия и Пруссия; 4) обе сохранили до сих пор привилегии, состоящие в угнетении чужих народов: голландский буржуа владеет богатейшей Голландской Индией; польский помещик угнетает украинского и белорусского «хлопа», польский буржуа – еврея и т. п.

Такого своеобразия, которое состоит в сочетании этих четырех особых условий, вы не найдете в положении Ирландии, Португалии (она была одно время аннексией Испании), Эльзаса, Норвегии, Финляндии, Украины, края латышского, белорусского и многих других. И вот в этом-то своеобразии вся суть дела! Когда голландские и польские социал-демократы рассуждают против самоопределения, при помощи аргументов общих, т. е. касающихся империализма вообще, социализма вообще, демократии вообще, национального гнета вообще, у них, поистине можно сказать, ошибка на ошибке едет и ошибкой погоняет. Но стоит только отбросить эту явно ошибочную оболочку общих аргументов и посмотреть на суть дела с точки зрения своеобразия особых условий Голландии и Польши, как становится понятной и вполне законной их своеобразная позиция. Можно сказать, не боясь впасть в парадокс, что когда голландские и польские марксисты с пеной у рта восстают против самоопределения, они не совсем то говорят, что хотят сказать, или иначе: они хотят сказать не совсем то, что они говорят[13].

Один пример приведен уже нами в наших тезисах[14]. Гортер против самоопределения своей страны, но за самоопределение угнетенной «его» нацией Голландской Индии! Удивительно ли, что мы видим в нем более искреннего интернационалиста и более близкого к нам единомышленника, чем в людях, которые так признают самоопределение – так словесно, так лицемерно признают самоопределение, как Каутский у немцев, Троцкий и Мартов у нас? Из общих и коренных принципов марксизма безусловно вытекает долг бороться за свободу отделения наций, угнетаемых «моей собственной» нацией, но вовсе не вытекает необходимость ставить во главу угла независимость именно Голландии, которая страдает всего более от узкой, заскорузлой, корыстной и отупляющей замкнутости: пусть весь свет горит, наша хата с краю, «мы» довольны нашей старой добычей и ее богатейшим «остаточком», Индией, больше «нам» ни до чего дела нет!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});