Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Весной 1774 года британский парламент при поддержке короля принял ряд ответных мер, так называемые Принудительные акты, которые колонисты прозвали «невыносимыми». В частности, порт Бостона был закрыт до восстановления «мира и соблюдения законов», а также компенсации Ост-Индской компании убытков, которые она понесла в связи с гибелью чайного груза.
Параллельно с этим Георг III перекрыл кран с административным кислородом, жестко ограничив политическую роль советников и судей в Массачусетсе, которых отныне мог назначать лишь сам король. Колониальные суды утратили юрисдикцию над британскими военными, обвиняемыми в незаконном открытии огня на поражение; теперь только английские суды были правомочны рассматривать такие дела. Эти меры ознаменовали переломный момент в отношении американского общества. Теперь колонисты лучше, чем когда-либо прежде, даже чем после введения налога на чай, понимали, что британский парламент считает их гражданами второго сорта. С этого момента беспорядки вышли за пределы Бостона.
Месяц спустя британский парламент принял Quebec Act[64], который наделял французских католиков, живущих в колониях, гражданскими правами, следовательно, признавал их британскими подданными. Французам было разрешено продолжать использовать родной язык и сохранить свое правительство и религию, а границы колонии были установлены от Квебека до реки Огайо. Американские колонисты пришли в ярость, увидев в Акте о Квебеке и британской поддержке французских католиков заговор или как минимум вопиющую несправедливость. Но Георг III упорно не хотел ничего замечать. Летом 1774 года он даже заявил, что «в Америке все идет очень хорошо и ситуация существенно улучшается». Первые сообщения генерал-лейтенанта Гейджа в метрополию были менее оптимистичны: «Дела обстоят хуже, чем после принятия Акта о гербовом сборе, причем не только в Бостоне, но и повсюду. Если вы полагаете, что десяти тысяч солдат и миллиона фунтов стерлингов будет достаточно, то выделяйте двадцать тысяч и два миллиона, и вы сэкономите не только деньги, но и жизни». Что же, Гейдж получил ответ Лондона. Ему, получившему прозвища Timid Tommy[65] и Old woman[66], были выделены под начало три генерала, которых доставил в Америку военный фрегат «Цербер». Название судна было выбрано неслучайно – в древнегреческой мифологии так назывался ужасный трехголовый пес, охранявший вход в подземный мир.
Исполненное величия и мужества трио британских военачальников сошло на берег в Бостонской гавани 25 мая 1775 года. Одним из них был Уильям Хау, отличившийся в Семилетней войне; его мать приходилась племянницей бывшему королю Георгу I. Вторым был упрямый Генри Клинтон, который сам себя называл трусливой сволочью. Он был родом из Нью-Йорка, но учился военному делу в Англии. По завещанию отца Клинтон получил в наследство огромный участок земли с домом и поэтому был заинтересован в сохранении британского контроля над колониями. Третьим генералом, прибывшим на «Цербере», был «джентльмен Джонни» Бергойн, который, как и Хау, принимал участие в Семилетней войне и был столь тщеславен, что в парламентских коридорах получил прозвище Юлия Цезаря Бергойниуса. Политик, писатель и основоположник жанра готического романа Хорас Уолпол оставил в своем дневнике насмешливое описание новоприбывших: «Хау считают чувствительным человеком, но он столь скрытен, что никто не знает, правда ли это; Бергойн – тщеславный и очень амбициозный человек, который понимает лишь половину происходящего вокруг; а у Клинтона эти недостатки отсутствуют из-за того, что он представляет собой полное посмешище». Главнокомандующий не произвел должного впечатления на эту троицу, которая немедленно заявила, что Томас Гейдж – это «жалкое посмешище, неспособное руководить борьбой с колонистами».
Мир и войнаВ 1775 году сопротивление колоний не прекратилось. Их борьба против налогов вылилась в призыв к независимости. В это же время лорд Норт в Лондоне был настроен весьма оптимистично: «Я не знаю, как американцы отреагируют на приезд [наших генералов], но я бы на их месте задрожал как осиновый лист».
За прошедший год колонисты не тратили время впустую. Вскоре после того, как Георг III 5 сентября 1774 года заявил, что в колониях все в порядке, 56 представителей 12 из 13 колоний (Джорджия не была представлена, так как все еще рассчитывала на поддержку англичан в борьбе с маскогами) собрались на Первый Континентальный конгресс в Филадельфии. В то время Филадельфия была самым крупным городом и одним из важнейших портов во всех американских колониях. Колонисты были единодушно настроены против британцев. Но в ходе переговоров выяснилось, что за внешней солидарностью скрываются разногласия. Например, Джордж Вашингтон, представитель от Виргинии, был убежден, что Принудительные акты, принятые с целью отомстить Массачусетсу за уничтожение чая, не должны затрагивать другие колонии. Иными словами, Вашингтон разделял недовольство бостонцев, но не был согласен с уничтожением частной собственности.
Несмотря на то что колонии сочувствовали бостонским морякам и торговцам, серьезно пострадавшим от блокады порта, далеко не все были убеждены в необходимости отстаивать самостоятельность, к которой стремились жители Массачусетса. Представители Пенсильвании и Нью-Йорка были склонны к поиску компромисса и хотели смягчить радикальный курс конгресса, поскольку не верили в плохое отношение британского правительства к колонистам. В частности, Джон Адамс отмечал, что многие участники конгресса за обедом поднимали тосты за «союз Великобритании и ее колоний», а также что Георга III некоторые называли «любящим отцом своего народа». Джордж Вашингтон в одном из выступлений даже заявил, что колонистам самостоятельность не нужна.
Все участники конгресса, однако, считали, что прибытие новых британских войск в Америку не приведет ни к чему хорошему. В это время стремительно распространился слух о том, что «регулярные войска», как называли британских солдат, расстреливают мирное население Бостона, а британский флот готовится к обстрелу города. В результате делегаты начали опасаться войны с Англией. В завершение конгресса в конце октября 1774 года представители 12 колоний-участниц совместно подписали Декларацию прав колоний. В этом документе были подробно изложены решения английского парламента, которые колонисты считали незаконными.
Во всех проблемах члены конгресса считали виновным не столько короля, которому они присягнули, сколько парламент. Конгресс призвал колонистов к всеобщему бойкоту для единой борьбы и давления на парламент: «С 1 декабря 1774 года мы должны отказаться от ввоза любых товаров, которые были произведены в Англии и Ирландии или проданы нам через них. В частности, будет введен запрет на чай, тростниковый сахар, древесину, кофе и пряности с британских или доминиканских плантаций». Отказавшиеся от участия в этом бойкоте попали в черные списки. В это же время из Амстердама повстанцам были отгружены первые партии оружия и боеприпасов. Неизбежность войны стала очевидной, и участники конгресса призвали колонистов начать создавать необходимые запасы.
По всей сельской Америке проповедники читали Ветхий Завет как an appeal to
- Огненный скит - Юрий Любопытнов - Исторические приключения
- Книга о русском еврействе. 1917-1967 - Яков Григорьевич Фрумкин - История
- Жизнь в средневековой деревне - Фрэнсис Гис - Исторические приключения
- Форма времени: заметки об истории вещей - Джордж Кублер - История / Культурология
- Камень ацтеков - Елена Долгова - Исторические приключения
- Корабли-призраки. Подвиг и трагедия арктических конвоев Второй мировой - Уильям Жеру - История / О войне
- РАССКАЗЫ ОСВОБОДИТЕЛЯ - Виктор Суворов (Резун) - История
- Повесть о братстве и небратстве: 100 лет вместе - Лев Рэмович Вершинин - Прочая документальная литература / История
- История Франции т. 2 - Альберт Манфред(Отв.редактор) - История
- Рассекреченные страницы истории Второй мировой войны - Георгий Куманев - История