Целительница будущего короля (СИ) - Свадьбина Любовь

– Простите, – повторила я, настойчиво высвобождая руку из его цепких пальцев. – Я бы хотела пойти спать.

– Тебе не за что извиняться, я не сержусь, – губы Чигару коснулись моего лба в целомудренном поцелуе.

Он шагнул назад, отпуская мою руку, и я отступила к двери, схватилась за ручку. Подозреваю, у меня был немного испуганный вид. Чигару степенно кивнул:

– Безмятежной ночи.

И отправился прочь. Убедившись, что он уходит, я приоткрыла дверь и скользнула в полумрак покоев. Нога зацепилась за что-то твёрдое, я устояла только потому, что держалась за дверную ручку.

Огляделась: перевёрнутая мебель, свезённые гармошкой ковры и разбитый кувшин.

Пернатый Герцог созерцал покои с высоты подоконника открытого окна. Черныш лежал под ним. Завидев меня, мастиф приветственно замотал хвостом, елозя по полу, заскулил, но встречать не бросился, покосившись на орла, словно спрашивал у того разрешение встать.

***

Из окна своей комнаты Кайден наблюдал, как разъезжаются гости, которым не досталось места в королевском замке. Цокот копыт и голоса эхом отдавались во дворе и уносились к звёздному небу.

Кайден ждал, попивая из кубка морс, подмечая хороших коней и то, как гаснут окна в центральной башне замка, но всё это шло фоном, потому что мысли его были заняты Эйной. И не только потому, что он ждал удобного случая, чтобы пробраться к ней в комнату и получить свою порцию лечения перед завтрашним днём. Всё оказалось намного сложнее.

Кайден был даже рад, что Черныш не угодил Венанции, и его пришлось оставить Эйне – через пса он за ней присмотрит более надёжно, чем через прикормленных стражников. Так и сейчас Кайден спокойно отпустил Эйну к ней в покои, зная, что в её комнату никто не пробрался.

К сожалению, Венанция тоже знала, что через своих собак он может за ней наблюдать, и даже если попытается устроить пакость, сделает это не у них на виду. Это-то момент – возможность увидеть и услышать через животных – и удивлял Кайдена в её просьбе подарить ей практически шпионов. Или она надеялась, что он станет за ней подсматривать? Надеялась хоть так его соблазнить?

Прикрыв глаза, Кайден мысленно потянулся к Чернышу. Расстояние было далековато, но для связи с псом, с рождения натасканным на взаимодействие, достаточно.

Собачье зрение не передавало яркости красок и немного искажало картинку, так что, к сожалению Кайдена, оно не позволяло насладиться всеми просвечивающими сквозь сорочку прелестями Эйны. Он невольно улыбнулся: Эйна наводила порядок после игрищ Черныша и его столкновения с орлом.

«Надо же было так его обозвать!» – ворчливо подумал Кайден: он до сих пор злился на то, что заподозрил Эйну в заговоре против него из-за этой злосчастной клички! Хотя кто бы не заподозрил после стольких покушений на себя?

Птица, как старший питомец, лидерство отдавать не пожелала, погоняла Черныша по комнате и теперь восседала на его загривке, наблюдая за тем, как Эйна расправляет ковёр.

– Ещё раз! – ворчала она. – Ещё только раз такое устроите – сами убираться будете!

Картинка заскакала из стороны в сторону – это Черныш завилял хвостом, заодно вовлекая в неистовое движение всю филейную часть.

Из-за этой суеты Черныш, а с ним и Кайден, не услышали шагов за дверью Эйны. Створка просто приоткрылась, и в комнату Эйны проскользнула закутанная в тёмное фигура.

Кубок вылетел из руки Кайдена, стукнулся о подоконник и рухнул на каменные плиты двора.

Глава 14. На помощь

Сбрасывая сюрко и платье, чтобы заняться уборкой за питомцами, я даже не подумала звать слуг: не привыкла перекладывать такие дела на других. Но, оценив тяжесть мебели и ковра, задумалась, можно ли просить о помощи? От прежней служанки Черныш прятался, чтобы о нём не рассказали Венанции. Даже если его спрятать, слуги заинтересуются источником беспорядка, да и местами по комнатам валялась чёрная шерсть. Так что я решила, что мебель и ковры не настолько тяжелы, чтобы рисковать жизнью такого симпатяшки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Впрочем, растягивая узорчатый ковёр, начала подозревать, что какая-никакая воспитательная беседа Чернышу нужна. От коварных планов меня отвлёк яростный рык. Вскрик. Шелест крыльев. И шум падения.

Когда я развернулась, Черныш уже прижимал к полу… девушку. Это если судить по подолу, выглядывающему из-под тёмного плаща. Пернатый Герцог снисходительно наблюдал за борьбой с кресла.

– Спасите, – простонала пойманная почти детским голоском.

– Черныш, фу! – окликнула я и бросилась к креслу.

Схватила сюрко, торопливо надела поверх сорочки. Черныш отступил от добычи, и вошедшая без стука девчонка (ей было лет двенадцать, если не меньше), отползла к стене, продолжая прикрываться рукой.

Черныш махал куцым хвостом, но при таких габаритах и оскале это не делало его вид дружелюбнее.

Придерживая сюрко руками, я подошла, разглядывая девочку: перепуганные глаза, багровый рубец на скуле, уходящий под растрёпанные светлые пряди.

– Черныш, отойди.

Пёс отступил на пару шагов и склонил голову набок. Он наблюдал за девочкой, и судя по тому, как она косилась на него, она воспринимала его интерес как гастрономический.

– Не бойся, – я сконцентрировала в руках целительскую силу и подошла ближе, коснулась руки девочки, посылая успокаивающий импульс. – Он тебя не обидит, если ты не будешь нападать.

Шмыгнув, девочка посмотрела на мои пальцы на своём запястье, затем на меня. Её глаза наполнились слезами.

– Госпожа, – она ухватила меня за руку. – Пожалуйста, помогите. Пожалуйста, только вы можете помочь!

Глухо зарычал Черныш. И хотя на девочку было наложено успокоение, по щекам хлынули слёзы.

– Что случилось? – я влила ещё немного силы, пытаясь справиться с её страхом, хотя, в общем и целом, страх не болезнь и не поддаётся лечению, просто если замедлить стук сердца и углубить дыхание, человек успокаивается.

– Вы целительница, – девочка опять шмыгнула носом. – Вы можете им помочь!

– Кому? – Тут же вспыхнула догадка. – Тем людям с позорных столбов?

Девочка закивала:

– Там и моя мама. Им очень плохо. Новый кнут её высочества такой острый, выпоротым очень плохо, говорят, только целитель поможет. Пойдёмте со мной, пожалуйста. Прошу вас, мы отдадим вам всё, что у нас есть, все накопления, всё-всё, только спасите.

Сердце ёкнуло. Я сталкивалась с такими отчаянными просьбами и раньше. Но… это территория Венанции, и пусть она не вправе выгонять кого-то из свиты герцога, меня предупреждали одной никуда не ходить, иначе это может закончиться моим бесследным исчезновением.

Эта девочка – служанка королевской семьи. И она искренне может бояться за маму, которой угрожает Венанция.

– Но я не единственный целитель в замке, – напомнила я.

– Никто другой не возьмётся! – девчонка впилась в мою руку. – У нас слишком мало денег, а целители принцессы не будут помогать каким-то жалким слугам, они лечат аристократов, в крайнем случае воинов. Пойдёмте, пожалуйста, пожалуйста, я вас очень прошу, – её глаза опять переполнились слезами, и моё сердце дрогнуло. – Они возле кухни, это в самом низу, возле подвала.

Страх перед Венанцией и её коварством смешивался… с тревогой, с опасением не успеть. Я знала, каково это – потерять самого близкого человека. И всё же…

– Почему ты решила, что я помогу, если другие отказались? – я бы лучше поверила, что те люди с позорных столбов уже в относительном порядке, а мне готовят в ловушку, чем в скорую гибель этих людей.

Губы девочки дрожали, слёзы покатились по ещё мокрым щекам.

– Больше некого просить, – едва слышно прошептала она. – Я просто надеюсь на вашу доброту. Люди герцога Кайдена обычно добры к нам…

***

Я сомневалась. Одеваясь, выскальзывая из комнаты вместе с Чернышом – сомневалась. Но не пойти не могла: я привыкла исцелять. Даже если нуждающийся в этой помощи находился так далеко, что я не ощущала позывов магии. Я выросла этим. С самого детства я знала, что моё предназначение – помогать людям, удерживать их на берегу живых. Но это не значит, что я была слишком доверчива.