Пробирная палата - К. Паркер

– Расскажите мне о нем, – попросил полковник. Исъют покачала головой:

– Нет, не хочу. По крайней мере до тех пор, пока вы не объясните, почему интересуетесь им.

– Меня очень заинтересовала вся ваша семья, – сказал гость совершенно равнодушным голосом. – Я изучаю человеческие натуры.

– Да уж.

– В моем народе это что-то вроде всеобщего увлечения. – Он сложил пальцы шалашиком. – Есть и другая причина. Горгас предложил нам сформировать альянс против Темрая. Понятно, что мы хотели бы собрать о нем как можно больше информации, прежде чем принимать какое-то решение.

Она ненадолго задумалась.

– Хорошо. Не думаю, что мой рассказ нанесет ему вред. И вот что я вам скажу. Вы сообщите мне то, что уже знаете, а я дополню.

Полковник едва заметно улыбнулся.

– Как пожелаете. Нам известно, что еще будучи молодым человеком, он заставил заниматься проституцией свою сестру, а потом убил своего отца и зятя, когда те узнали, что он сделал. Он также попытался убить свою сестру, но потерпел в этом неудачу. Тогда же он убил вашего отца, не так ли?

Исъют кивнула:

– Все так. Просто удивительно, сколь многое известно посторонним людям.

– Мы гордимся своим вниманием к деталям. Совершив эти убийства, он бежал из Месоги и некоторое время занимался пиратством и служил наемником. Потом, когда его сестра, ваша мать, учредила банк Сконы, он присоединился к ней, и они стали работать вместе. Будучи главой службы охраны банка, ваш дядя, насколько нам известно, открыл ворота Перимадеи перед войском вождя Темрая, в результате чего город был взят и сожжен до основания. Три года назад, когда обострились отношения между банком и Орденом Шастела, Горгас Лордан организовал блистательную оборону, хотя силы, которыми располагал банк, были несопоставимы с силами Ордена. Однако несмотря на замечательные победы в двух сражениях, Скона уступила и была захвачена. Ваш дядя сбежал с Острова перед самым его падением, прихватив с собой остатки армии. Отплыв непосредственно к Месоге, он взял власть там. Пройдя некоторую начальную стадию неустойчивости, его режим стабилизировался, хотя получение надежной информации из Месоги сейчас затруднено.

Полковник положил руки на колени ладонями вниз.

– В целом верно?

– Вы меня поразили, – сказала Исъют. – Должна сказать, работать вы умеете. Что ж, вы лишь не упомянули о том, почему он сдал Скону войскам Ордена как раз перед тем, как разбить третью армию Шастела. До этого, как вы помните, он разгромил уже две. Дело в том, что дядя Бардас убил его сына, а моя мать сбежала, бросив его. Учитывая все это, дядя Горгас не видел смысла продолжать агонию. Полковник кивнул:

– Спасибо. Что еще вы можете мне рассказать? Исъют снова задумалась, теперь уже надолго.

– Наверное, можно сказать, что он представляет собой трудно контролируемую смесь идеализма и прагматизма. Идеализм заключается в его представлении о семье, хранимом глубоко внутри. Он убежден, что считает семью самой важной на свете вещью. Не думаю, что это так, то есть я хочу сказать, что, по-моему, он обманывает сам себя, когда так думает, но верит искренне.

Она немного помолчала, прижав ладонь к губам.

– Прагматизм – другая сторона той же монеты. Его философия такова: что сделано, то сделано, над пролитым молоком не плачут, главное – с наибольшей выгодой воспользоваться нынешней ситуацией и не позволять прошлому вставать на пути будущего. – Она усмехнулась. – Можно сказать, что эту философию он доводит до крайности. Но вообще Горгас и сам человек крайностей.

Сын Неба снова сменил позу, возможно, у него просто затекла нога.

– Как вы думаете, почему он захватил власть в Месоге? Исъют вздохнула:

– Причин может быть много. – Она посмотрела в окно. – Увидел свой шанс и воспользовался им. Месога была его домом. После всего, что Горгас натворил там, он уже не мог вернуться в Месогу иначе, чем во главе армии. Вот он и прихватил с собой армию. Наверное, если вы спросите его об этом, он скажет, что заботился о благе своего народа, может быть, он даже и сам так считает. Такой уж у него талант – способен поверить всему, если так нужно.

– Зачем ему нужна война с племенами? Ведь он помогал им разгромить Перимадею.

Исъют кивнула:

– Хороший вопрос, но если бы вы слушали меня внимательно, то уже сами дали бы ответ. Именно из-за предательства по отношению к Городу Бардас и возненавидел его. Вероятно, Горгас полагает, что если он начнет войну с племенами и убьет Темрая, то как бы поквитается с Бардасом. В то же время он угодит вам, а это необходимо, если он намерен остаться вождем Месоги. Ему нужны друзья. Например, такие, как вы. Но политика – это только внешняя канва. Все дело в Бардасе. Бардас – вот мотив, определяющий почти все, что делает Горгас, когда не исполняет приказы моей матери. Абраин нахмурился:

– Объясните.

– От Горгаса больше всего пострадали двое. Нет, скорее, трое. Моя мать, Бардас и я. Именно в таком порядке. С тех пор он всячески пытается загладить свою вину. Благодаря его помощи моя мать получила возможность разыгрывать из себя Господа Всемогущего в Сконе. Ради Бардаса он готов убить вождя Темрая. Ну а… мной он займется позже. – Она зевнула и потянулась как кошка. – В общем, если вас и впрямь интересует человеческая натура, то он хороший образчик для коллекции. Горгас либо плохой человек, старающийся принести добро своей семье, либо хороший человек, совершивший страшное злодеяние. Возможно, он и то и другое. Как я уже сказала, он чувствует себя в огромном долгу перед моей матерью, потому что именно она пострадала от него больше всех (не считая, конечно, убитых, но они мертвы, и здесь уже ничего не поправишь). Но на самом деле больше всего он старается ради Бардаса.

– Даже при том, что Бардас убил его сына?

Исъют пожала плечами:

– Дядя Горгас обладает исключительной способностью прощать. Это не вполне совпадает с гипотезой о его злом начале, как и случаи с предательствами и убийствами не укладываются в представление о нем, как о добром по своей природе человеке. Видите ли, мы, Лорданы, та еще семейка. Отсюда и все проблемы.

Сын Неба медленно поднялся, стараясь не опираться на больную ногу.

– Спасибо. Вы мне очень помогли.

– Не за что. – Исъют осталась на своем месте. – Но, если это в ваших силах, окажите мне любезность. Нельзя ли как-нибудь затруднить жизнь моей матери… валютными регуляциями, таможенными сборами, импортными лицензиями, чем-то в этом роде. Ее такие вещи просто бесят.

– Очень жаль, – безжалостно отрезал полковник. – Но мы так не работаем.

– Неужели? Ну ладно, забудьте. До свидания.

Когда посетитель ушел, Исъют опустилась на пол, прислонилась спиной к стене, обхватила руками колени и стала думать о странном, повторяющемся сне, в котором Патриарх Алексий говорил ей, что если она пожелает, то он возьмет острый нож и отрежет от нее лордановскую половину. Каждый раз она просыпалась перед тем, как Алексий начинал резать. До сих пор ей так и не удалось решить для себя, кошмар это или нет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});