Еврейская сага - Пётр Азарэль

тебя у меня никого не было, — прошептала она.

— Почему ты мне ничего не сказала?

— Боялась, что ты испугаешься и не решишься сделать меня своей женщиной.

Он поднялся на локте и лёг на бок, провёл ладонью по ткани тахты и, почувствовав липкую влагу, поднёс её к глазам. Пальцы покрылись тёмно-красной краской крови. Он посмотрел на её прекрасное лицо.

— Ты всегда вела себя так раскованно, вокруг тебя крутилось столько парней, — произнёс он. — Я, дурак, думал, что…

— Да, у меня было много возможностей. Но без любви я не хотела отдаться никому. В эти дни, когда мы попрощались со школой и вырвались на волю, мне вдруг стало страшно, что ты исчезнешь, и я не познаю твою любовь. У тебя уже были женщины?

— В Крыму прошлым летом. Познакомился с ней на пляже в Алупке. Она приехала из Прибалтики и сняла там комнату. На пятнадцать лет старше меня. Влюбилась и не отпускала, пока у неё не кончился отпуск. Больше не было никого.

— А я в школе думала, что у тебя есть.

— Просто флиртовал, создавал впечатление.

— А со мной ты не играешь?

— Нет, тебя я люблю.

Так они лежали и тихо говорили, и свет торшера падал на их лица и руки.

— Тебе пора идти. Позвони домой и уходи. Наверно, тебя уже ищут.

— Ты права, Наташенька.

Они поднялись с постели и вернулись в гостиную. Санька взял трубку телефона и набрал номер.

— Где ты, Саша? — услышал он взволнованный голос мамы.

— Я провожал девушек. Скоро приду.

— Только не задерживайся, дорогой.

— Хорошо, мамуля.

Он положил трубку и подошёл к Наташе. Она обвила его шею руками и поцеловала.

— Мы увидимся? — спросила она.

— Я позвоню завтра.

7

Через несколько дней ребята встретились во дворе. Санька появился с четырёхлетней сестрёнкой, обещающей стать в девическом возрасте красоткой, но уже сейчас кокетливой и забавной, с интересом посматривавшей на парней.

— Родители ушли на юбилей к главному инженеру института, где отец работает. Оставили мне Эллочку. Давайте посидим на лавочке, а она на детской площадке побегает, — произнёс он извиняющимся тоном.

— Да всё в порядке, Саня. Не нужно оправдываться. Мы что — звери что ли?

Она очень славная и, когда вырастет, станет нашей младшей подругой, — успокоил его Ромка.

— Хорошо, друзья мои, — сказал Санька. — Я, честно говоря, хотел собраться у того пивного ларька на соседней улице. Там продают даже солёную и копчёную рыбку. Но не судьба.

— Мы обязательно это сделаем, — произнёс Илюша. — Давай ближе к телу. О чём ты собирался поговорить?

— Интрига, ребята, в том, что наступает время, когда предстоит ответить на вопрос — что делать дальше, куда пойти учиться? Прямо по Чернышевскому. Мне кажется, что нужно обсудить всё на нашем форуме. Если хотите, конечно.

— А что, дельная мысль, — поддержал его Ромка. — Мы знакомы ещё с детского сада и дружим почти всю жизнь. Не хочу быть высокопарным.

— Я согласен со Стариком, нужно получить хорошее образование, чтобы содержать семьи, которые, надеюсь, у нас появятся. Выбор должен учитывать нашу национальную принадлежность. Наша родная коммунистическая партия не желает готовить специалистов для народного хозяйства Америки и Израиля. Поэтому попасть в ВУЗ нужно обязательно в этом году, иначе загремим в армию. А там и Афганистан недалече, — рассудил Илюша. — Вступительные экзамены скоро начнутся. Надо успеть подать документы и зарегистрироваться.

— Хорошо сказал, — одобрил Санька. — Мне нравятся точные науки, и я хочу изучать математику. У мамы есть знакомая в Московском университете. Попытаюсь поступить туда на мехмат.

— Без математики не обходится ни наука, ни техника, — заметил Ромка. — У меня в Москве нет никакого особенного блата. А вот в Воронежском университете работает дядя отца, профессор. Папаша уже говорил с ним и тот поторопил, сказал, чтобы я приехал.

— Моё положение труднее, чем у вас, — сказал Илюша. — Мама мечтает, чтобы я поступил в консерваторию, а папа видит в этом большие проблемы. Ему не понравится, если после многих лет учёбы я стану концертмейстером при какой-нибудь певичке или преподавателем музыкальной школы. А буду ли я знаменитым пианистом, лауреатом международных конкурсов, большой вопрос. И сильных связей в консерватории у нас нет.

— Отец твой, похоже, прав, — произнёс Санька. — Тогда нужно искать альтернативу. Что он советует?

— У него друзья, с которыми папа учился, остались преподавать в МЭИ. Один даже защитился. Он хочет увидеться с ними.

— Прекрасно, он станет родоначальником династии инженеров-электриков, — сострил Ромка. — Сказал же Владимир Ильич, «коммунизм — это советская власть плюс электрификация всей страны».

Ребята засмеялись, похлопывая друг друга по плечу. Эллочка повернулась на смех и тоже улыбнулась.

— А не кажется ли вам, господа, — заявил Санька, — что наша девочка заслужила эскимо?

— Конечно, заслужила, — одобрил Ромка. — Элла, ты хочешь мороженое?

— Да, да, — защебетала она и подбежала к ним.

— Тогда пошли в кондитерскую, — сказал Санька.

Ребята поднялись и, подшучивая друг над другом, вышли на улицу. Уже смеркалось, и они поторопились — кондитерская закрывалась через полчаса. Шура, полноватая женщина средних лет, давнишняя знакомая ребят, увидев их, радостно воскликнула:

— Мальчики, ну, наконец, явились — не запылились! Что-то давно вы не появлялись?

— Шурочка, у нас были выпускные экзамены, а недавно состоялся выпускной вечер. Нам было не до сладостей, — подыгрывая ей, произнёс Санька.

— Ну и как, сдали? — спросила она. — Да что я говорю? Вы же талантливые парни.

— Всё в порядке, Шурочка. Вот мы и пришли отметить, — не угомонялся Санька. — Три чашки кофе с заварными пирожными не сваришь нам? А Эллочке — эскимо?

— Что за вопрос, конечно. Садитесь за тот столик.

Через десять минут девочка уже с наслаждением ела мороженое, а они пили и наслаждались крепким душистым кофе.

8

Наутро Катя опять обзвонила всех, предложив провести время на пляже в Серебряном бору. Наташа неважно себя чувствовала, а Санька без неё ехать не хотел. Ромка одолжил «Москвич» у отца и сейчас лихо катил по живописному шоссе, обступаемому с обеих сторон плотной стеной лиственного леса.

— Какая красота! — восхищённо сказала Яна. — Жаль, что Наташа не смогла.

— По-моему, у Саньки с нею нешуточный роман, — буркнул Ромка.

Он хорошо знал друга и, как чувствительный барометр, ещё накануне определил едва уловимое изменение в его настроении.

— А почему бы и нет, оба они красоты неописуемой и умницы. Великолепная пара. Она его любит, сама мне призналась как-то, — подтвердила Катя.

Припарковав машину на стоянке, ребята взяли вещи и вошли на территорию пляжа. На широкой, поросшей травой и обрамлённой деревьями поляне было немноголюдно в разгар рабочего дня. Они направились к реке,