Этот мир придуман не нами - Павел Шумил

— Он не сильно поранился? Фых, простите рабыню.

— Надеюсь, нет. Если что — вылечим.

— Шеф, а у тебя как дела?

— Все идет по плану. Заранее разработанному и утвержденному! — Я не мог скрыть гордости в голосе. — Сегодня состоялся очень важный разговор с Владыкой. Подробности — на разборе полетов.

— У нас будут гости, — обернулся Петр. — Караван с запада, со стороны пустыни. Дойдут до оазиса часа через четыре.

С тех пор, как мы перенесли МОК (Малый Обитаемый Комплекс) к оазису, это первый крупный караван. За весь прошлый год их было всего три. Обычно караваны выходят из пустыни на сто километров южнее и дальше на север двигаются по побережью. Ну что ж, наладим контакт. Это даже хорошо, что слухи о нас разнесутся по всему материку.

Вызываю базу на связь. Откликается Мухтар. И тут же подходит Стас.

— Ну что, племя ленивых домоседов, дождались? У нас будут гости! Разверните вокруг МОКа побольше навесов и удобств до подхода каравана. Задача ясна?

— До чего же не вовремя! Шеф, а может, на пару дней отодвинем МОК в пустыню? — предлагает Стас.

— Нет, Стас. Пора выходить в массы и зарабатывать авторитет. Кстати, об авторитете. Мухтар, сможешь поразить караванщиков шикарным ужином?

— Девять мясных блюд из образцов, привезенных Миу, я в синтезатор заложил. С соусами и подливками пока по нулям. С напитками совсем плохо. Нет образцов.

— Тогда попробуем объединиться с их поварами.

Тут машина резко наклонилась, заходя на посадку, и подняла нос, гася скорость.

— А-а-а, берегись! — я повалился на Миу, впрессовал ее в мягкое сиденье. Девушка пискнула. Нет, реакция у меня хорошая. Но в левой руке зажат коммуникатор, а правой ухватиться не за что.

— Видишь, малышка, что бывает с теми, кто не привязывается! Я тебя не раздавил? Тебе не больно?

— Рабыне совсем не больно. Даже приятно, — выдала Миу. Линда хихикнула, прикрывшись ладошкой.

Ррумиу, рабыня

Просыпаюсь от ласки. Сладко потягиваюсь, открываю один глаз… Ужас! Нет, не так. Ужас! Ужас!! УЖАС!!! Проспала, и хозяин уже встал. А вчера… Точно меня вечером на конюшне плетка ждет. Звезда восхода, сделай так, чтоб конюшня сгорела. Я тебя никогда об этом не просила. Ну пожалуйста!

Не может быть. Хозяин продолжает меня ласкать. Неужели не сердится? Спасибо, звезда восхода.

— Хозяин так добр к своей рабыне. Рабыне стыдно, она проспала.

— Мы скоро летим во Дворец. Хочешь с нами?

— А можно? — Сердце забилось.

— Можно. Будешь изображать во Дворце мою рабыню, — говорит хозяин. Звезды севера, а сейчас я кто? Неужели изгнанная? Нет, только не это! Как же узнать? Лучше сразу спросить.

— А сейчас Миу кто?

— Сейчас Миу стажер и моя подопечная. Подопечная — это вроде приемной дочки. Я отвечаю за тебя перед обществом до твоего совершеннолетия.

— Может рабыня спросить, что будет с ней потом?

— Потом ты станешь взрослой и свободной. Мне бы хотелось, чтоб ты осталась в нашей группе. Но решать тебе самой.

Пока хозяин добрый, нужно закрепить свое положение.

— Рабыня хочет остаться с хозяином.

— Тогда быстро поднимайся, умывайся, переодевайся и идем завтракать. И запомни на будущее, у нас не принято спать в одежде. Точнее, для спанья есть специальная одежда. Называется пижама. Ну, подробности у Линды расспроси.

Удалось! Раз хозяин правила объясняет, гнать не будет. Теперь — показать, что я послушная рабыня. Вскакиваю, ласкаюсь на ходу щекой о плечо хозяина, спешу выполнить его распоряжения. Секунда — и постель убрана, а я уже у двери. с одеждой подмышкой.

— Стой! — замерла на полушаге. Опять страхом в сердце ударило. — После вчерашнего голова не болит?

Прислушалась к себе.

— Нет, господин.

— А если вот так помотать?

Покрутила головой, опять прислушалась.

— Нет, господин.

— Это хорошо. Ну, беги.

Зря себя накручиваю. Точно, я — доверенная рабыня. Стал бы хозяин о простой рабыне так заботиться. Теперь главное, чтоб хозяин во мне не разочаровался. До совершеннолетия совсем ничего осталось. Звезда восхода, спаси и помоги!

Бросаю ношенную одежду в шкаф. Потом простирну, чтоб запаха не было. Выбираю новую, для Дворца. Чтоб не так ярко, как у танцовщиц. Но и не так серо, как у знатных дам. Быстро вычесываю себя влажной щеткой, впрыгиваю в шальвары, поправляю браслет на руке. Бросаю взгляд в зеркало. Мама Рритам мною бы гордилась. Блузку пока надевать не буду. Пусть хозяин видит, какое чудо ему досталось!

Теперь — завтрак хозяину. Сначала — спросить, что желает. Потом… Потом видно будет. Если что — госпожа Линда выручит.

Вдох-выдох, вхожу, кланя… Нету хозяина. В ванной? Нет. В туалете? Ох, по голове настучит, если помешаю… Нет. Мать-прародительница, да что за день сегодня такой? Быстро, бегом, может, догоню.

Влетаю в трапезную… Поздно! Все уже за столом. И перед хозяином его завтрак. Опоздала! Точно по мне плетка плачет. Остается красиво принять неизбежное. Хозяин хлопает по стулу рядом с собой.

— Привет, Миу! Ты с киберкоком уже освоилась? Мухтар тебе в меню еще колбаски добавил. — Линда отвлекает разговором, заговаривает хозяину зубы. А я еще на нее сердилась вчера.

— Рабыня умеет готовить только завтрак хозяину.

— Сейчас покажу, — тащит меня за локоть подальше от хозяина. Осторожно выспрашиваю, сильно ли мне попадет за опоздание? Неужели только поворчит?

А передо мной уже кусок горячего мяса. Третий день одно мясо. Хочется чего попроще. В рабских пеналах вообще к мясу не привыкли. Кашки бы, овощей…

— А можно рабыне попросить молока? Как у хозяина, только вдвое меньше.

— Да без проблем! — Линда с такой скоростью тыкает пальцем в экран, что ничего не успеваю запомнить. Но передо мной уже бокал молока и какая-то золотисто-желтая загогулина на тарелочке.

— Это называется рогалик, — объясняет Линда. — Если не понравится — не ешь! Подберем тебе что-нибудь другое. А теперь — садись за стол. Шеф тебя не обидит. Он сегодня добрый.

Сама знаю, что сегодня добрый. Разбудил ласково, не ругал даже. Но все равно, страшно. Осторожно ставлю тарелочки на стол. Хозяин с интересом смотрит, как я ножом и вилкой привычно режу мясо на кусочки. А ведь первый раз вот так, за столом, для себя режу! Вот что значит — быть доверенной рабыней.

— От мяса с молоком не поплохеет? — спрашивает хозяин. А я не знаю даже, не поплохеет ли мне от одного молока. Больше половины бокала не пила. Линда предупреждала, если много сразу выпить, может понос замучить. Но молоко такое вкусное!

— Рабыня не знает, — прижимаю ушки, чтоб не обидеть хозяина таким уклончивым ответом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});