Портреты гомеопатических препаратов (часть 1) - Кэтрин Култер

Средних лет или пожилая женщина, ведущая добродетельную жизнь, может быть чрезмерно озабочена нравственностью других людей, горячо утверждая, что свободная сексуальная мораль и неразборчивость являются причиной падения общества. Если ей посоветовать не беспокоиться о сексуальном поведении других, а поступать самой так, как она считает правильным, то она сочтет это бессердечным. Как может кто-то не беспокоиться? Но, по сути, крайнее неодобрение сексуальности Lachesis или его пуританская забота о «нравственных образцах» часто отражает извращенное внимание к этой теме и страх перед своей собственной подавленной сексуальностью. Это осуждающее отношение может также скрывать под собой подсознательное сожаление, тревожное чувство, что жизнь проходит мимо неё, отказывает ей в чем-то несомненно жизненно важном.

По библейской и мифической традициям змея символизирует и сексуальность, и царство высшего знания: «змея — это образ изначальной, автономной и безличной жизненной энергии, лежащей в основе и созидающей существование и сознание… стремление испытать вкус жизни, познавать и расти через ощущение жизни» (Уитмонт). Таким образом, секс, содержащий в самом себе зерно духовного развития, для дуалистического сознания Lachesis приобретает черты религии, и этот человек ищет в сексуальной страсти тайну и жар откровения, обычно содержащиеся в религии. Поэтому Lachesis сразу же приходит на ум, когда пациент имеет склонность смешивать религию и секс.

Историческим примером неспособности судить, где кончается духовная любовь и начинается сексуальность, кажется, было отношение Генри Ворда Бичера, брата Гарриет Бичер-Стоу (написавшей «Хижину дяди Тома») Он был основателем и почитаемым пастором Плимутской церкви в Бруклине, в Нью-Йорке. Это был вдохновенный пастырь своей паствы, обладающий прекрасным риторическим талантом и многими высокими идеалами: он ещё за десятилетие до Гражданской войны в Америке провозглашал молитвы со своей кафедры за отмену работорговли и собирал деньги для того, чтобы покупать свободу сбежавшим рабам. Но со своим избытком христианской любви он соблазнил привлекательных жен своих двух лучших друзей и преданных финансовых сторонников. Последовавший за этим грандиозный скандал потряс все американское общество, и по его делу проходило несколько нескончаемых судебных процессов.

Какими бы ни были взгляды людей на сексуальные грешки, но они, без сомнения, представляют собой истинно свойственное Lachesis смешение между религиозной и сексуальной любовью — когда любовь к богу, любовь к человечеству и любовь к противоположному полу начинают незаметно переходить одна в другую и становятся уже не различимы.

РЕЛИГИЯ И ВЕРОВАНИЯ

Lachesis является по сути своей религиозной натурой и нуждается в какой-то сильной вере или духовном обязательстве как в подходящем выходе для его переливающейся через край эмоциональной энергии и восприимчивости к «экстазу» или в экстремальных случаях — к состояниям, «похожим на транс» (Геринг). Господь — это почти конкретное живое присутствие, с которым он устанавливает связь, это также и практическое руководство к морали и этике в бесконечной борьбе его духа, и те из них, у кого есть склонность к философии, ничто не любят больше, чем жаркие дискуссии о «природе Бога», или «о добре и зле», которые тянутся до самого утра.

Когда его спрашивают, делится ли он своими проблемами с другими или решает их сам (обычный вопрос в гомеопатии), Lachesis отвечает чаще, чем другие конституциональные типы: «Ни то, ни другое. Я делюсь ими с Богом, и не нуждаюсь больше ни в ком», или какие-то другие слова с этим же смыслом. Его стойкость при болезни или в других испытаниях часто происходит из его непоколебимой веры. Lachesis — это часто человек большого ума с исключительно тонкой психикой и высокими нравственными позициями или даже праведный по природе, который хорошо чувствует парадоксы и слабости человеческой натуры. Он прошел испытания огнем и вышел победителем из своей внутренней борьбы и сомнений, достигнув уровня сострадания и ясности духа, на который мало что может повлиять.

Случается и обратное: психические и эмоциональные проблемы Lachesis часто происходят от неправильно истолкованного и неправильно применяемого религиозного горячего устремления. Его осаждают религиозные страхи («страх быть проклятым», Геринг), ужас попадания под влияние Сатаны («думает, что находится под контролем сверхъестественного», Кент), или видит только зло вокруг и убежден, что Бог накажет каждого, включая его самого, за грехи.

У некоторых индивидуумов Lachesis сила веры соседствует с узостью взглядов, в результате его мировоззрение приобретает «догматический» характер (Беннингхаузен), жесткий или даже «фанатический» (Борланд). Женщина, последовательница какой-нибудь маленькой религиозной секты, которая энергично навязывает свою веру и стиль жизни окружающим, выражает импульсы, свойственные конституциональному типу Lachesis, так же как и мужчина средних лет, в прошлом сибарит и повеса, а теперь пресыщенный своими несдержанными поступками, который подчиняет себя строгой религиозной дисциплине для того, чтобы управлять своими уже неприемлемыми более чертами характера, а также и тот индивидуум, который обратился к религии из-за своего глубокого горя и разочарования; и тот, кто вырос в строгой религиозной атмосфере и порвал с ней, однако продолжает сохранять черты укоренившегося в нем догматизма.

Поскольку наличие сильного импульса, направленного в одну сторону, заставляет ожидать, что такой же сильный импульс может быть направлен и в другую сторону, то неудивительно, что самых пылких и воинствующих атеистов можно встретить среди личностей типа Lachesis довольно часто — тех, кто сильно и цинично ненавидит все, связанное с религией (а Lachesis может ненавидеть более яростно, чем любой другой тип, за исключением, может быть Natrum muriaticum), её институтами, или самого Бога. Даже во время первого визита к врачу пациенты выражают горькое сожаление по поводу своей прошлой причастности к религии и пользуются малейшим предлогом, чтобы вернуться в разговоре к своему больному вопросу. Фактически на определенном уровне уже едва ли имеет значение, за религию он или против, поскольку страстное отрицание также фокусирует его внимание и чувства, как это делает вера.

Обученный иезуитами Вольтер, самый яркий представитель Просвещения XVIII столетия (чью натуру Lachesis легко рассмотреть по его пространным письмам и комментариям его современников на тщательно подготовленном публичном выступлении, в какое ему нравилось превратить свою жизнь), который провел большую часть своей жизни в нападках на Церковь и своим острым языком и злым пером или обрушиванием громов и молний на само существование нравственного или милосердного Господа выдавал этой своей одержимостью, длящейся всю его жизнь, свою завороженность, характерную для типа Lachesis, этим предметом. История о том, что он на смертном одре умолял о последнем отпущении грехов, может быть всего лишь легендой, но, во всяком случае, такой поворот вполне соответствовал бы его природе.

Таким образом, Lachesis может быть либо исключительно преданным и набожным последователем своей религии, либо, если у него сильно выражены черты независимости и анархии, может яростно отстаивать точку зрения, что организованная Церковь и религия, которой доверено сохранять искренние религиозные порывы, фактически гасят спонтанную и наполненную смыслом связь человека с Богом, так как сводит откровение к догме, а мистическое познание к обрядам и ритуалам.

Протест Мартина Лютера, который привел к протестантской Реформации, можно в свете сказанного рассматривать как страстную реакцию Lachesis против интеллектуализации Фомой Аквинским прямой связи человека с Богом и против слишком церковно сильной формализации веры человека в церковные службы.

Такая же глубокая эмоциональность отмечается в убеждениях и верованиях Lachesis, не связанных с религией.

Например, у Зигмунда Фрейда всю жизнь был ужас ко всему, что связано с религией, и в его сознании место религии заняла сексуальность. Он излагал свои взгляды с догматизмом, не допускающим никаких отклонений от его истинной доктрины (см. главу «Зигмунд Фрейд» в книге К. Юнга «Воспоминания, мечты и раздумья»). По сути, фрейдовская насыщенная сексуальностью психология с её представлением о том, что религия, духовность, культурная и творческая деятельность в основном являются преобразованиями сексуальных неврозов или подавленной сексуальности, носит окраску истинно Lachesis.

Действия и реакции Lachesis могут быть вызваны воинственной ненавистью к какой-либо определенной идеологии, идее или даже к индивидууму. Школьница, например, может питать сильную нелюбовь к кому-нибудь из педагогов, членов семьи или соучеников. Это происходит без видимых причин; этот человек, может, и не причинил ей никакого вреда, просто выглядит так, как будто её острая эмоциональность ищет себе какой-то отрицательный выход, за неимением положительного выхода. Неудивительно поэтому, что подсознательно ей может нравиться тот, кого она ненавидит, как кажется, явной и ярко выраженной ненавистью, хотя она не может признаться в этом даже самой себе. Поэтому, например, она может проявлять сильную антипатию к какому-либо предмету в школе или к какой-то внешкольной деятельности. Затем на следующий год она делает типичный для Lachesis поворот и выходит на первое место или просто выдвигается на первый план по тому самому предмету или той самой отвергаемой деятельности.