Изгнанник - Елена Хаецкая

— И кто вы после этого? — прошипел Авденаго. — Какой же вы после этого тролль? Не обо всем догадались, ну надо же! Да я сейчас разрыдаюсь! Собственного ребенка во вселенной не почуяли!

— А я еще погляжу на тебя, когда ты вернешься в Истинный мир и обнаружишь, что жена твоя тоже родила. Родила без тебя. А? А ты ни о чем и не подозревал. А?

Авденаго хотел было ответить, что очень даже подозревал, и сейчас подозревает, но вдруг сдался, обмяк.

— Мой господин, мне и правда больно. Пустите руку… Ну да, да, я очень хочу увидеть мою жену… Вам это требовалось услышать?

— А я, по-твоему, не хочу? — вопросил Моран, выпуская наконец Авденаго. — Да я только этого и хочу — увидеть мою дочь!

Авденаго потер плечо.

— В таком случае, вывод ясен, — сказал он, — нам следует сотрудничать с Анохиным и компанией. Вы не находите?

— Нахожу, нахожу. — Моран в волнении забегал по комнате. — Раньше я считал, что у меня куча времени, но обстоятельства переменились. Я должен застать мою дочь еще ребенком. А то она потом вырастет. Дочери очень быстро вырастают. Становятся высокомерными и сексуальными. И с ними невозможно иметь дело! Чтобы пробиться к собственной дочери, приходится расшвыривать орды ее поклонников. Отсюда и поговорка: «Путь к дочери лежит через трупы».

— Точно, — подтвердил Авденаго.

— А ты откуда знаешь? У тебя ведь нет дочери.

— Это пока что неизвестно.

— Настоящий тролль всегда знает такие вещи, — мрачно заявил Моран. Он оглядел Авденаго, и тот мог бы поклясться, что в глазах Морана мелькнуло сочувствие. — А коль скоро мы с тобой явили себя в этом деле недостаточно настоящими троллями, то предлагаю утаить наш позор. Никому ни слова, договорились?

— Угу, — подтвердил Авденаго. — Скроем это дело намертво.

Моран уселся на диван, кивнул Авденаго, чтобы тот устраивался на стуле возле стола. Моран не часто позволял Авденаго сидеть в своем присутствии — ревниво соблюдал субординацию.

— Я просто уничтожен, — проговорил Моран. — Сложись моя судьба немного иначе, я бы сейчас, наверное, немедленно уехал в подмосковную и там запил… А есть какой-нибудь другой способ утешиться?

Он посмотрел на Авденаго умоляющими глазами.

Авденаго хмыкнул.

— По-вашему, я отпустил этого тролля, ничего не разведав?

— Ты и так разведал достаточно… достаточно, чтобы уничтожить своего бедного господина, — вздохнул Моран.

— Отнюдь, — сказал Авденаго. Он считал это слово отменно противным.

— Говори, — насторожился Моран.

— В Петербурге существует портал. Способ пройти в Истинный мир, минуя фотоаппарат и прочие приспособления.

— Портал? Где ты нахватался таких слов?

— Это просто слово, мой господин. Если вам угодно, пользуйтесь другими. Дверь, вход, ворота…

— Радуйся, — сказал ему на это Моран. — Я уничтожен. Мои враги добились своего. Джурич Моран проникает в Истинный мир через дырку от бублика. Воображаю заголовки газет! «Величайший Мастер пойман при нелегальной попытке перейти границу…» Желтая пресса меня задушит.

— Нет, — возразил Авденаго. — Ничего подобного.

Моран прищурился, посмотрел на него горько.

— Пощады не будет, — повторил он. — Особенно для меня. Ты хоть знаешь, что такое изгнание?

— Это когда тебя выгоняют, — сказал Авденаго.

— Тебя-то выгоняли только из гостиной, где ты являл дурные манеры, и из класса за плевание жеваной бумагой, — буркнул Моран. — Это не истинное изгнание.

— Подробнее, — попросил Авденаго. — Есть что-то, чего я не знаю?

— Вселенная полна умных мыслей и полезных вещей, которые недоступны твоему пониманию… — Джурич Моран пожевал губами.

Авденаго видел, что троллю стоит больших усилий перейти к сути, поэтому он не торопил Морана. Но и взгляда не отводил. Морану не удастся избежать ответа на заданный вопрос.

— В Истинном мире и изгнание — истинное, — сказал наконец Моран. — Понимаешь?

— Не совсем.

— Ненавижу, когда мне так говорят! — разволновался Моран. — «Не совсем»! Сказал бы просто — «нет», ты, деликатный тупица.

— Деликатность — хорошее свойство.

— Нет, когда она обращена не на собеседника, а на самого себя… Ты ведь сказал «не совсем» вместо «нет» потому, что проявил вежливость по отношению к собственной персоне, не так ли? Нет чтобы просто признаться: «Я тупой», или «Я ничего не знаю», или «Я не разбираюсь в проблеме»…

— Я не разбираюсь в проблеме, — послушно повторил Авденаго. — Я тупой.

— Другое дело… Истинное изгнание заключается в том, что весь мир становится тебе отвратителен, — объяснил Моран и вдруг улыбнулся. — Теперь понимаешь? Все, что я любил, все, что мне было дорого, — все это в моих глазах искажено, испорчено, все кажется каким-то… неприемлемым. Я могу любить Истинный мир только в моих снах. Только в воспоминаниях я по-прежнему вижу его прекрасным.

Авденаго разглядывал узор на скатерти. Он даже не подозревал о том, что на самом деле случилось с Джуричем Мораном. До сих пор он считал, что Морана просто выставили за дверь. И то обстоятельство, что Моран не сделал ни одной попытки вернуться в Истинный мир с черного хода, вызывало у Авденаго снисходительное удивление. Вот это, блин, честность! А дело-то, оказывается, вовсе не в честности…

— Но теперь все это не имеет значения, — сказал Моран. — Я должен увидеть дочь во младенчестве.

— А вы не боитесь, что она покажется вам безобразной? — спросил Авденаго.

— Моя дочь? Безобразной? — Моран впился в него горящими глазами. — Ты соображаешь хоть, что говоришь?

— Соображаю… — без всякой снисходительности к себе или собеседнику ответил Авденаго. — Если из-за проклятия вас с души воротит от Истинного мира, стало быть, и ваша дочь не будет исключением.

— Да от собственных детей всегда тошнит! — сказал Моран. — Эка невидаль! В этом-то я не отличаюсь от любого другого родителя… Мне ли тошноты бояться? Тебя когда-нибудь тошнило?

— Мнократно, — кивнул Авденаго.

— Ну и?

— Что?

— Ничего страшного?

— В тошноте? — Авденаго задумался. — Да нет, пожалуй, — признался он. — Так, немного неприятно…

— Вот видишь, — разволновался Моран. — Ради дочери я как-нибудь вытерплю.

— Я вам не все еще рассказал, — сообщил Авденаго. — Возможно, терпеть не придется.

Моран насторожился:

— Продолжай. Конечно, я готов был пойти на любые страдания, но если есть возможность избежать…

— Да, — просто сказал Авденаго. — Вы можете вернуться совершенно легально. Проклятие будет снято.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});