Я буду мстить - Виктория Николаевна Селезнева

вместе с ними. А вот когда я столкнулась лицом к лицу со смертью, я поняла, как слаб человек. И что жизнь — это то, за что он будет цепляться из последних сил.

Шел дождь. За ту неделю, что я была в больнице, погода испортилась, напоминая нам о том, что осень не за горами.

Моя машина была в центре города, и пришлось вызвать такси, и лишь потом забрать автомобиль.

Я постоянно оглядывалась. Пока шла к такси, когда выходила из него. До своей машины я практически бежала.

Все люди казались мне опасными. Любой мог быть убийцей и завершить начатое. Только оказавшись в своей ласточке, я почувствовала себя, более менее, в безопасности.

Пока я была в больнице, ко мне приходила тетя и сестра. Обе очень сильно за меня переживали, советовали мне куда-нибудь уехать. Но я понимала, что это не выход. Мне не спрятаться. А даже если спрячусь, не смогу вернуться к своей жизни, пока этот негодяй ходит на свободе.

Приходил и Игорь. Тоже говорил о том, что мне лучше куда-то уехать. Попросил меня не переживать за дела фирмы — управляющий пока справляется.

Их советы, конечно, были логичны. Но только для временного решения. Но если проблема не решится, что мне делать? Вечно прятаться? Этот вариант меня не устраивал.

Когда я оказалась дома, я ощутила что-то, похожее, на радость. Больница все же тяготила, а улица пугала. Но это было лишь первое впечатление.

Вечером, когда на город опустились сумерки, мне снова стало страшно. Пугали звуки, но при этом и тишина казалась невыносимой. Я включила во всей квартире свет, нашла веселый и легкий сериал, чтобы хоть как-то отвлечься, но это плохо помогало. Мне постоянно казалось, что ко мне кто-то ворвется и убьет меня. А когда я задремала, то мне приснилось, как кто-то добивает меня ножом. Очнулась я в холодном поту. На часах было три часа ночи, и это угнетало. Поскорее бы рассвет.

Можно сказать, что я почти не спала. Утром чувствовала себя отвратительно, еще и шрам кровоточил. Но хотя бы не было так страшно.

Я поняла, что одна я все это не вывезу. Не знаю, сколько должно пройти времени, чтобы я перестала вздрагивать от каждого шороха. И я решила сделать то, о чем еще неделю назад и не думала — попросить помощи.

Я позвонила сестре.

— Привет, вы как? — наигранно веселым голосом спросила я.

— Привет, все хорошо. Ты как, Юль? Как ты себя чувствуешь?

— Если честно… Так себе. Может, ты ко мне заедешь? — с надеждой в голосе, спросила я.

— Эм… Давай в кафе встретимся?

Выйти на улицу для меня было, словно, войти в клетку к разъяренному тигру. Но признавать этого мне не хотелось.

— Ладно. Давай недалеко от моего дома? Через час?

— Хорошо. До встречи!

Я положила трубку и стала морально готовиться к тому, чтобы выйти в опасный мир. Дом был для меня своеобразным островком безопасности, и покидать его совершенно не хотелось. Но я уже договорилась, ничего не поделать. К тому же мне было важно поговорить с сестрой. Я хотела попросить у нее разрешения пожить пока у них. Все же, когда кто-то есть рядом, все кажется не таким страшным.

Поэтому, переодевшись, я практически перебежками добралась до машины. К счастью, ничего не произошло. И в кафе я входила, уже не такой испуганной. Мелькнула даже мысль, что, может, то нападение не связано с убийством моих родителей. Мало ли психов на свете? Но как бы мне ни хотелось в это верить, умом я понимала, что вероятность этого ничтожно мала.

Сестра уже была на месте, когда я приехала. Она махнула мне рукой и ободряюще улыбнулась.

— Привет, ну ты как? — ласково спросила Оля.

— Ох, даже не знаю, — пожала я плечами.

Мы сделали заказ. Я не спешила переходить к делу. Пустая болтовня была тоже своего рода спасением для меня.

Когда мы обсудили все, что можно, я все же озвучила свою просьбу.

— Оль, мне неудобно, но не могу я немного пожить у вас? Стыдно признаться, но мне очень страшно. Я сегодня ночью практически не спала.

Я была уверена, что сестра мне не откажет. Но, когда я задала этот вопрос, заметила, как смутилась Оля.

— Понимаешь… — протянула она. — Нам сейчас не очень удобно, у нас там ремонт…

Я хмыкнула и пожала плечами.

— Да и ладно. Я, если нужно, помогу. С Лешкой посижу лишний раз.

Оля тяжело вздохнула и грустно посмотрела на меня.

— Юль, прости. Я бы и рада, но…

— Что, но? — спросила я.

— Пойми, у меня ребенок. Если бы не Лешка, то, конечно! Но тебя пытались убить, и не факт, что не попробуют снова этого сделать. Твои родители мертвы, и явно у этих людей нет никаких ценностей и морали. Я не могу так подставить своего сына. Прости.

Умом я ее понимала. Она боится за жизнь ребенка. И это, наверное, правильно. Но на сердце было так тошно, что хотелось выть. Появилось четкое ощущение, что я одна. Что только родители могли меня принять, несмотря ни на что. Только они меня защищали. А теперь их нет, и свои проблемы придется решать самой.

— Я понимаю, не извиняйся, — проговорила я, проглатывая ком в горле.

— Юль, мне очень неудобно…

— Все нормально, Оль. Правда.

Я вымученно улыбнулась, а затем встала.

— Я поеду. Лешке и мужу привет.

Оля кивнула, стыдливо опуская взгляд.

Я дошла до своей машины, села за руль, и уже там разревелась.

Глава 23

Внутри пустота… Как справиться с этим, я не знала. От меня отвернулись родственники, и я их понимаю. Никому не хочется быть под прицелом. Мне тоже не хочется, но у меня выбора нет.

Интересно, это мне теперь всю жизнь бояться, если убийцу не найдут? Хотя, с учетом покушения, возможно, и жизнь моя не будет такой уж длинной. Так что, может, и мучиться я буду недолго.

Я опять включила свет во всей квартире, сделала звук на телевизоре громче и отправилась на поиски еды. Нашлись пельмени, которым был уже, наверное, год. Обычно, я не ем полуфабрикаты. Раньше часто бывала у родителей, и те всегда давали мне с собой кучу еды, или же питалась в кафе. Изредка, под настроение, что-то готовила.

А теперь позаботиться обо мне некому, а в кафе я под страхом смертной казни не пойду. Съездила сегодня, чтобы с сестрой встретиться, так такой ужас испытала. Особенно,