Монашество и монастыри в России XI‑XX века: Исторические очерки - Коллектив авторов

Белоозеро находилось в уделе сына Дмитрия Донского — князя Андрея Дмитриевича Можайского. Очевидно, князь был заинтересован в освоении земель своего удела и христианизации края, в развитии просвещения. Его заботами новые обители обеспечивались многими угодьями, а монастырским поселениям предоставлялись различные податные льготы, они освобождались от дани и пошлин, помимо этого князь немало посылал в монастыри «доволные милостыни». В 1408 г. Андрей Дмитриевич призвал преподобного Фера- лонта в столицу удела, г. Можайск, для устройства в версте от города на реке Лужки Рождественского монастыря, который впоследствии получил название Лужецкого Можайского. Здесь Ферапонт и закончил свое земное существование 27 мая 1426 г.

Ученики и воспитанники «школы» Преподобного Сергия внесли, таким образом, выдающийся вклад в распространение принципов об- щежительства. Трудами и подвигами братства основанных ими монастырей совершенствовались правила иноческого делания, создавалась богатейшая письменная культура средневековой Руси, распространялось христианское просвещение во вновь освоенных землях.

ТРОИЦКИЙ МОНАСТЫРЬ ПРИ ПРЕЕМНИКАХ СЕРГИЯ

При Сергии Троицкий монастырь не имел ни земельных владений, ни промысловых угодий, так что Епифаний Премудрый в своем Похвальном слове мог с полным основанием сказать о Преподобном: «И ничто же не стяжа себе притяжаниа на земли, ни имениа от тленнаго богатства, ни злата или сребра, ни скровищь, ни храмов светлых и превысокых, ни домов, ни сел красных, ни ризь многоценных, но сице стяжа себе паче всех истинное нестяжание и безъимен- ство, и богатство — нищету духовную, смирение безмерное и любовь нелицемерную равну к всемь человеком» (Тихонр., № 705. Л. 115).

В то же время благодеяниями «христолюбцев» и правителя княжества монастырь был в достаточной мере обеспечен продуктами, тем самым обитель сумела высвободить интеллектуальные силы для образования иноков, организации правильного богослужения, для переписки и украшения рукописей, пополнения монастырской библиотеки. В общежительный период существования монастыря это пополнение библиотеки имело целенаправленный характер, поскольку Иерусалимский устав содержал указания на широкую номенклатуру произведений, чтение которых было обязательным в те или иные дни годового цикла. В результате Троицкий монастырь Уже при Сергии стал своеобразным центром воспитания монашества и подготовки квалифицированных кадров (игуменов монастырей и епископов)[253].

Замечается резкое изменение политики монастырских властей при игумене Никоне (1399–1428 гг.)[254]. Монастырь приступил к широкой скупке пустошей, деревень и сел, получал на них различного Р°Да льготы от великого князя и удельных князей. Ряд земельных падений поступил в виде вкладов «на помин души».

Троицкий монастырь естественным образом являлся молитвенным местом для населения большой округи, включавшей как сам Радонеж, так и соседние Переяславские и Дмитровские волости, так что поток «милостыни» не оскудевал. С 1410 г., после смерти Владимира Андреевича Храброго, Радонеж становится столицей удельного княжества его сына князя Андрея Владимировича (1410–1426 гг.). Новый патрон предоставил Сергиевой обители щедрые податные льготы, а под конец жизни завещал три села, расположенные в непосредственной от нее близости. Примеру князя следовало его окружение: так, радонежский боярин В. Б. Копнин сделал Троицкому монастырю значительные вклады, а впоследствии постригся и сам. Благоволило к монастырю и столичное боярство в лице И. Д. Всеволожского (дочь которого была замужем за князем Андреем Владимировичем) и А. Ф. Кошкина. Значительную прослойку в монастыре составили представители богатых купеческих фамилий: Антоновы, Ермолины, Сурмины. Поддержка купечества сыграла свою роль в материальном обеспечении обители.

Однако главная заслуга Никона заключалась в предпринятых им огромных организационных усилиях по прославлению памяти основателя Троицкого монастыря — Сергия Радонежского. К счастью, среди учеников Сергия оказался человек, которому поставленная задача оказалась по силам — это был лучший писатель той эпохи, настоящий мастер «плетения словес», Епифаний Премудрый.

Первое свое произведение, посвященное Сергию — Похвальное слово «великому старцу» — Епифаний написал к освящению нового храма Троицы и прочел его 25 сентября 1412 г., в день памяти Сергия и 20–летней годовщины со дня его преставления. По некоторым данным, именно к этому дню написал божественную «Троицу» гениальный Рублев.

Материалы для Жития Сергия Радонежского Епифаний стал собирать почти сразу же после кончины Преподобного и за 20 лет (т. е. примерно к 1414 г.) написал ряд глав о жизни Сергия. Но еще до этого Епифаний создал «летописную» биографию Сергия и включил в так называемую Троицкую летопись[255]. Наконец, в конце 1418 — начале 1419 г., через 26 лет после кончины Преподобного, Епифаний закончил Житие своего учителя.

Игумен Никон не ограничился прославлением Сергия в памятниках письменности, но предпринял энергичные усилия для его канонизации. Воскресным днем 5 июля 1422 г. состоялось «обретение мощей» Сергия Радонежского, после чего было принято решение о строительстве мемориального белокаменного Троицкого собора. К осени 1426 г. здание было воздвигнуто (умерший осенью этого года радонежский князь Андрей Владимирович был в нем похоронен). Мощи преподобного Сергия были перенесены в новый храм, расписанный знаменитыми живописцами Даниилом и Андреем Рублевым.

Сам Никон, скончавшийся 17 ноября 1428 г., был похоронен «при гробе» своего учителя святого Сергия.

Длительное игуменство Зиновия (1432–1445 гг.) падает на период династического кризиса, вспыхнувшего во второй четверти XV в. При Зиновии Троице–Сергиев монастырь приобретает значительное влияние, его владения растут небывало быстрыми темпами и к середине XV в. в общих чертах складывается основной земельный фонд монастыря.

При Зиновии были созданы новые редакции Жития Сергия Радонежского, автором которых являлся выдающийся сербский агио- граф Пахомий Логофет. Свою литературную деятельность на Руси Пахомий начал в Новгороде во второй половине 30–х годов XV в., но к 1438 г. появился уже в Троице–Сергиевом монастыре и тогда же создал первую редакцию Жития Сергия Радонежского (Троиц., № 746). В Троице–Сергиевом монастыре Пахомий прожил около 20 лет (до конца 50–х годов). За это время агиограф написал пять (возможно — шесть) новых редакций Жития Сергия (и еще одну краткую — для включения в Пролог), составил Службу святому, а также два варианта Жития Никона Радонежского. Особенной полнотой отличается редакция (третья по счету) Жития Сергия, написанная Пахомием около 1442 г. (и открытая лишь недавно); в ней описаны события, которых не мог знать первый биограф Сергия — Епифаний Премудрый: обретение мощей Сергия в 1422 г., строительство каменного храма Троицы, посмертные чудеса святого.

Значение Троице–Сергиева монастыря наконец‑то оценила центральная власть, и с 30–х годов XV в. началось постепенное превращение монастыря в «государево богомолье». Впервые Василий Π посетил Троицкий монастырь 25 сентября 1432 г. (на Сергиеву память), а на следующий день 26 сентября игумен Зиновий получил от князя жалованную грамоту на села Присеки и Вилгош в Бежецком Верхе. В другой раз великий князь почтил память Сергия 25 сентября 1439 г., как можно предполагать, исходя из выдачи игумену Зиновию (в самом Троицком монастыре) жалованной грамоты на село Сватское в Верхдубенском стане Переяславского уезда.

С троицким игуменом считаются обе противоборствующие стороны, и в 1442 г. убеленному сединами игумену удалось остановить стремительный поход на Москву Дмитрия Шемяки и Александра Чарторыйского, о чем в Ермолинской летописи записано: «и не пусти их игумен Зеновей, и еха наперед сам игумен и помири их» (с великим князем). Мир был заключен и клятвы произнесены перед ракой Преподобного Сергия.

Почитание Сергия Радонежского самим великим князем означало уже собственно государственное признание культа святого. Сформулированный в великокняжеских докончаниях 1448 г. обще- Русский пантеон святых включал имена святителей Петра и Леонтия, преподобных Сергия Радонежского и Кирилла Белозерского.

Тем временем слава о монастыре как о «святом месте» растет. Становится традицией крестить наследников престола в Троице–Сергиевом монастыре. Так, родившегося 22 января 1440 г. княжича Ивана (будущего Ивана III) крестил игумен Зиновий. 4 апреля 1479 г. Василия III крестили в Сергиевом монастыре ростовский архиепископ Вассиан (бывший троицкий игумен) и игумен Паисий Ярославов. 4 сентября 1530 г. в Троице–Сергиевой обители торжественно крестили будущего Ивана IV: восприемниками были известные святой жизнью старцы — Даниил из Переяславля, столетний Кассиан Босой из Иосифо–Волоколамского монастыря, Иов Курцев из Троицы, священнодействовал троицкий игумен Иоасаф Скрипицын.