Неудавшееся ограбление - Евгений Владимирович Степанов

смял лист и швырнул его в сторону. После чего быстро вскочил на ноги и затопал в сторону от магазина и от ментов, в соседний двор.

— Чуваки, — чуть не заорал я в рацию из-за досады. — Нас кинули. Нет в этом кейсе ни хрена!

— Чего? — не понял кто-то.

— Чё слышал, — огрызнулся я, сразу узнав по голосу «Байкала». — Кейс пусть. А вместо вашего хвалённого «груза» там бумажка с подробным адресом, куда идти тем, кому ума хватит добить этот самый треклятый кейс. Нас тупо кинули, блин!

— Чё? Реально? — заволновался народ.

— Нет, блин, вымышлено. Это всё была подстава с самого начала!

И тут на моём пути оказался наряд то ли ДПС, то ли ППС. Выяснять, кто это такие, мне было как-то не очень-то и интересно, и я резко свернул от них. Видать такой мой выпад заинтересовал служителей правопорядка. Меня окликнули. Но не в моих планах было предъявлять им паспорт для проверки.

Я сорвался на бег. Позади послышались крики. Дворы зданий замелькали у меня перед глазами. Я даже в школе так не сдавал нормы ГТО по бегу. Вот бы сейчас меня видел мой физрук… Точно бы переправил мне тройбан на десятку с плюсом. Потому что летел я на все две пятёрки.

У одной скамейки я чуть не сшиб бабульку, на другой луже обрызгал чурку, потом ногой разнёс куличик мелкого пацана в песочнице… В общем, развлекался я по полной.

— Шухер!.. — орал я в рацию запыхавшимся голосом. — За мной хвост! Суки, не вытащите меня, всех паровозом потяну за собой!

И тут, как гром среди ясного неба. Мотоциклы. Где-то я их уже видел. Один пролетел у носа УАЗика Буханки. Тот шарахнулся в сторону, налетел на бордюр и опрокинулся на бок. Другой — распугал пеших ментов.

— Это ты магаз автобусом разнёс? — спросила Карина.

— Да! — крикнул я в рацию.

— Мы рядом. Дуй к проспекту.

— А где он?!

Я выскочил в промежуток между домами и тут же оказался на проспекте. Точнее, на его проезжей части — ну, не очень-то и вовремя я затормозил. И едва я остановился, как услышал пронзительный гудок сигнала бибики, вместе с визгом тормозов. На меня с приличной такой скоростью надвигался БТР. Отскочить от его бампера я успел в са-амый последний момент, когда чуть было не получил бронёй промеж глаз. Тяжёлая машина проскрипела покрышками мимо меня, завоняв горелой резиной.

— Круто… — выдохнул я. А сзади возрождалась погоня, очухавшихся ментов. — Ядрит твою дивизию.

Уже ноющими ногами я рванул к БТРу. Его кормовые двери распахнулись, показав симпатичное такое лицо «Чёрной смерти». Как же я тогда был рад её видеть. На полном ходу я запрыгнул в машину, повалившись на пол. Карина захлопнула двери и устремилась на сидение пассажира у водителя. А я помирал от нехватки влаги в моём организме, ноющих мышцах, бешено колотящегося сердца и, просто удачно сложившегося дня. Даже вставать не хотелось. Лучше бы пристрелили прямо там.

— Теперь держись! — скомандовал Тёма.

— Чего? — не понял я.

А этот паразит так втопил педаль газа, что я улетел в самый конец салона, треснувшись башкой о двери, через которые сюда и попал. Далее моего дружбана понесло, видимо, по дворам. Вряд ли бы он так стал вилять по широкому проспекту. Я же летал по всему салону БТРа, как, даже не знаю, с чем сравнить. Только я хотел прижать свою пятую точку к какому-нибудь сидению, как очередной поворот бронемобиля отбрасывал меня куда подальше от сидения.

Рация, тем временем, с ума сходила от переговоров всей нашей банды на не очень-то цензурном языке. Все проклинали наших дорогих кураторов и желали им долгой жизни где-нибудь подальше от сюда. Те отвечали взаимностью. «Задроты», вообще, пропали из эфира, видимо, в страстном желании покинуть страну по моему примеру.

Короче говоря, все начали разбегаться. Вот только теперь сделать это было не так-то и просто. На уши были подняты все экстренные службы. Город, наверняка, уже наводнили все, какие только возможно, подразделения внутренних и не очень войск. Стрельба творилась во многих участках Кемерово. И каждый из нас пытался по-своему свинтить отсюдова.

Наконец, наш дорогой «Ворон» оторвался от погони. Бронемобиль под его командованием перестал выписывать пируэты по дворам. С неимоверно огромным облегчением я угнездился на долгожданное мягкое сидение и смог перевести дух уже по-настоящему. Через пару секунд БТР прошмыгнул между ржавых каркасов каких-то машин, миновал полу развалившийся забор из металлической сетки и въехал внутрь какого-то недостроя. Мощные покрышки крошили под собой битый кирпич, а двигатель урчал с характерным эхом. Тёма вывел машину в центр здания и остановил её на повороте. Двигатель замолчал. С минуту все сидели молча. Тишину нарушали только вопли из рации всех троих.

— Ну? — спросил первым Артём. — И что теперь будем делать?

— Ты нас спрашиваешь? — выдохнул я.

— А кого ещё?

— Схоронимся где-нибудь, — ответила за меня Карина. — Подождём пока всё устаканется, да и смоемся из города вместе с нашим золотом.

— Идея неплохая, — подал я голос. — Вот только, как быть с техникой?

— Уничтожим, — сказал Артём. — В Томи утопим и всё.

— Концы в воду, — усмехнулся я. — Не-е-е… План не очень. Да, у нас есть золото и даже остатки денег от… кхе… гонорара. А что потом?

— Верно, — Артём навалился на баранку. — Пусть мы смоемся из Кемерово и даже сможем реализовать золото. Наши дорогие кураторы, наверняка, найдут нас, как не нужных свидетелей, и пустят в расход.

— Блин… — я запрокинул голову, затылком ударившись о стенку БТРа. — Как вы только могли упустить колонну в лесу? Нет бы взять их прям там, увидеть подставу и расстрелять этих двух дебилов. А вот уже потом топить бэтэры с их телами, хоть в Томи, хоть в Искитимке.

— Да, вот не получилось так, — развёл Тёма руками. — Всё этот хренов инкассатор виноват.

— Инкассатор ему виноват, — простонал я. — Я из Новосиба, на парашюте… И на тебе…

И в этот момент мои полузакрытые глаза распахнулись, как бабочки. Единственная трезвая идея посетила мой мозг за весь этот хренов день.

— Инкассатор?! — я подпрыгнул на сидении, уставившись на затылок Артёма.

— Ну, да, — ответил тот недовольным голосом. — Сам же чего там угорал в матюгальник. Очень чего-то там…

И тут до Артёма дошла та же самая мысль, что озарила и внутри меня жизнь смысла. Я схватил рацию так, что та заплясала у меня в руках.

Я её еле удержал.

— «Задроты», ахтунг, — сказал я в рацию. Ответом послужила гробовая тишина.

— «Задроты», мать вашу! — рявкнул Артём.

— Чего? — отозвались