Печальный урожай - Дженнифер Роу

— Да как сказать, миссис Трелор, — сказал Тоби. — Для меня, например, кое-какие вопросы остались невыясненными. — Он поёрзал на стуле и провёл своей лапищей по изрезанному морщинами лбу и блестящей загорелой лысине. — Собственно говоря, с вами, миссис Трелор, мне бы хотелось побеседовать особо… если вы не возражаете, конечно… у меня есть к вам несколько вопросов относительно вашего и мужа и всё такое…

Бетси встрепенулась и уже было открыла рот, но Тоби опередил её.

— Я думаю, это лучше сделать с глазу на глаз, — пробормотал он, осматриваясь с каким-то скучающим видом. — Нет-нет, мы никого не побеспокоим. Миссис Тендер, у вас найдётся какой-нибудь тихий уголок, куда мы могли бы удалиться?

— О, разумеется, — засуетилась Бетси. — Я сейчас…

— Мы пойдём к тебе в спальню, мама, — безучастно проговорила Анна. Она поднялась и повернулась к Тоби. — Вы ничего не имеете против спальни? Там есть письменный стол и стулья.

— Что вы, что вы! — галантно отозвался Тоби. — Я её надолго не задержу, миссис Тендер. Макглинчи!

Он повёл Анну к выходу. Долговязый констебль вскочил, увидев, как эти двое скрылись в коридоре, окинул гостиную каким-то виноватым взглядом и выскользнул следом Дверь щёлкнула.

— О господи, да что же это!

Голос Бетси звоном отозвался в ушах вышедших в коридор. Мартин взглянул на Анну и страшно удивился, когда она улыбнулась в ответ. Улыбка у неё была очаровательная, несмотря на то что ей явно приходилось нелегко. Мартин покраснел, как школьник, которого поймали с поличным.

— Не сердитесь на неё, — обратилась она к Тоби. — Мама очень за нас переживает, и всё это для неё ужасное потрясение.

— Конечно, конечно. Я всё понимаю, миссис Трелор, — с готовностью откликнулся Тоби.

Он дёрнул за шнурок выключателя у двери, и спальня наполнилась тусклым желтоватым светом.

Мартин огляделся. По стенам стояла массивная резная мебель, неуклюжая кровать подавляла своей непомерной величиной. В углу были кое-как свалены сумки и чемоданы, однако же косметика Бетси, вся в розовых тонах, очень элегантно и в образцовом порядке поместилась между хрустальными флакончиками и серебряными тарелочками, расставленными на старинном трюмо. На всём уныние и мёртвая тишина: очень напоминает какой-нибудь захолустный краеведческий музей — следы человеческого присутствия только подчёркивают мрачность интерьера. Да, местечко не из весёлых! Мартин ещё раз взглянул на кровать и вообразил на ней румяную черноволосую миссис Тендер, а рядом — её седого, усталого мужа. Его передёрнуло. Чёрт, этот дом начинаем действовать ему на нервы. Он покосился на шефа, но тот повернулся к нему лысиной; Тоби устроился в старом кожаном кресле напротив Анны Трелор, присевшей на жёсткий шезлонг. Коленки и руки у неё были плотно сжаты.

Мартин подошёл к письменному столу и сел, стараясь, насколько это возможно, слиться с мебелью. Он догадывался: Тоби сейчас нужно, чтобы он стал незаметным. Мартин достал свой блокнот и ручку и принялся бездумно записывать первые формальные вопросы и ответы. Он понятия не имел, чего добивается сержант, и только надеялся, что этот допрос не будет для Анны слишком тяжёлым испытанием. Казалось, Анну он уже где-то видел, хотя что за ерунда — где он мог увидеть такую красотку! И что она нашла в этом щуплом хорьке с безвольным подбородком и обвислыми усами? Ничего удивительного, что брак этот оказался недолговечным.

Но внезапно ему стало жаль покойника, Дамьена Трелора… Он вспомнил рыжеватые усы с прилипшим пучком мокрой травы, капюшон дорогой утеплённой куртки, натянутый поверх щёгольской лыжной шапочки, а из капюшона выглядывает искажённое ужасом лицо; потёртые джинсы и поношенные сапоги на высоких каблуках заляпаны грязью. Его, как собаку, выгнали в гараж, тогда как изнеженная красавица жена сладко спала под надёжной защитой своего благородного семейства. Он как будто даже умер униженным, опороченным: после смерти попался на краже яблок. И умирал в полном одиночестве, наверняка спрашивая себя, за что же ему такая участь. А утром пришли люди, которых он и в глаза не видел, стали его вертеть, щупать, обыскивать, даже Тоби, хмурясь, что-то искал на теле — интересно, что? — а потом забрали с собой и повезли на последнее в этом мире унижение. Небось ни одному из рода Тендеров никогда не делали вскрытия.

— … значит, миссис Трелор, ваш муж хотел помириться с вами, а вы отказались?

Анна подняла глаза. Она выглядела ужасно несчастной.

— Да… я… Это бы всё равно ни к чему не привело. — Её щёки и лоб слегка порозовели.

Ну что ж ты молчишь, старый хрыч, помоги же ей, думал Мартин. Хотя и знал, что шеф не станет задавать наводящих вопросов. Тоби отлично понимает, что вытянет из неё гораздо больше, если даст выговориться, не перебивая.

— В общем, однажды мама пошла в магазин — в его антикварный магазин — и сказала, чтоб он больше не приходил, потому что его визиты очень меня расстраивают. И он больше не приходил. До вчерашнего вечера… — Голос её пресёкся.

— Но он же пришёл… — подсказал ей Тоби.

— Да, он пришёл к Джилл Мишон, как она вам говорила. — Анна глядела на свои руки.

Какой-то у неё странный тон, отметил про себя Мартин. И глаза от Тоби прячет… Размышляя о ней, он пришёл к выводу, что, как бы Анна ни хотела казаться холодной и безразличной, её чувства к покойному мужу такими не были — отнюдь.

— Да, так он всем сказал. Но вы не думаете, что это был предлог?

Тоби положил свои ручищи на колени. Рубаха в том месте, где была оторвана пуговица, распахнулась, и стала видна не совсем чистая майка. Анна женским взглядом отметила это и перевела глаза на лицо сержанта.

— Я вас не… — У неё задрожали веки, и она сглотнула комок в горле. — Я не понимаю. Вы считаете, что Дамьен…

— Да, мы не исключаем и самоубийство, миссис Трелор.

— Самоубийство? — Анне вдруг полегчало, она как будто даже развеселилась. — Боже правый, нет!.. Дамьен никогда бы… — Она запнулась и слегка побледнела.

— Не знаю, пока я не могу полностью отказаться от этой версии, — мягко возразил Тоби. — Человек с бурным темпераментом стремится вернуть жену и терпит фиаско. Такой человек мог решиться на самоубийство только для того, чтобы заставить жену мучиться раскаянием. И место для этого выбрано подходящее.

Анна молчала. На лице её отразилась душевная борьба. Несомненно, ей хочется ухватиться за эту версию, подумал Мартин. Большой соблазн — по-новому взглянуть на человека, которого представляла себе совсем другим.

— Что ж, возможно, — произнесла она наконец. — После ваших слов я даже готова в это поверить. — Она невесело улыбнулась Тоби. — Дамьен любил всё драматизировать. Сначала эта… как вы говорите, версия застала меня врасплох… но в общем, не исключено… если, конечно, это не был несчастный случай. Значит, вы думаете, Дамьен мог что-нибудь принять?

— Пока ничего определённого сказать не могу, — Тоби, улыбаясь, развёл руками.

Эта дружеская улыбка засияла в комнате, согрев и Мартина. Она как бы растопила стылую и напряжённую атмосферу, и Анна сразу оттаяла, успокоилась.

— Я сделаю всё возможное, чтобы отыскать истину, — добавил Тоби.

— Я понимаю, сержант, конечно, — с готовностью закивала Анна. — Я чем-нибудь ещё могу вам помочь?

— Да нет, не думаю… — начал Тоби, сосредоточенно глядя в свою записную книжку.

Анна стала подниматься с шезлонга.

— Ах нет, минутку! — воскликнул Тоби. — Как я сразу не подумал! Ещё один вопрос.

Анна снова села с застывшей на лице сдержанной улыбкой, которую, подумал Мартин, она наверняка переняла у матери.

— В заключение мне хотелось бы узнать, когда те, кто оставались в доме, в последний раз видели мистера Трелора?

— Но ведь мы же уже вычислили, — тихо сказала Анна. — Он ушёл в гараж где-то в четверть одиннадцатого.

— И больше никто из вас его не видел?

— Мне трудно говорить за других, — произнесла Анна, и кровь снова прилила к её щекам, — хотя, думаю, они бы сказали тогда. Я, во всяком случае, больше его не видела.

— В котором часу вы пошли спать?

— Около одиннадцати.

— Из дома до утра не выходили?

— Зачем? В такой холод?

— А может, вы видели или слышали, как кто-нибудь другой выходил?

— Нет, дверь была плотно закрыта. Я сплю очень чутко и поэтому всегда её закрываю.

— Значит, ночью вы совсем ничего не слышали? Довольно странно, не так ли? В этом старом деревянном доме и без ковров… А я-то думал, те, у кого сон чуткий…

— Погодите, погодите, дайте подумать… по-моему, я… ну да, слышала какую-то возню в холле, вскоре после часу ночи. Жена брата, видимо, испугалась чего-то и вскрикнула, а потом они довольно долго разговаривали.

— А время поточнее не припомните, миссис Трелор?

— Нет, то есть… вроде бы часы недавно пробили четверть второго. Значит, скорее всего, это было минут двадцать. Впрочем, брат ведь сам может рассказать.