Невольница для жестокого (СИ) - Иванова Валерия

Не делай мне больно…

Последние слова снова и снова красными буквами вспыхивали в голове.

— Сделаю. Мне надо посмотреть твои раны, — я рывком стянул с нее обувь. Девушка снова закричала, схватилась за мои плечи.

Достал со стола бутылку виски и всучил ей в руки.

— Пей! — приказал, она сделала, как было велено. Давилась пойлом, но пила.

Краем глаза увидел, что некоторые собравшие повставали со своих мест, собираясь уйти.

— Никому не двигаться! — повысил голос. — Если хоть кто — то пошевелиться, то я убью его.

— Ты вообще ебн*лся?! — заорал Айзир. — Я не буду терпеть такое отношение!

Этот увалень хотел встать, я встретился глазами с одним из своих охранников и кивнул ему. Тот без лишних слов скрутил Айзира и усадил на место.

— Еще раз рыпнешься — попрощаешься со своей бесполезной жизнью.

Я снял с куклы второй сапог. Все ее ступни превратились в кровавое месиво. Я посмотрел внутрь обуви и увидел, что там стекла. Медленно стал и выпрямился во весь рост. Не спеша осмотрелся вокруг, никто не желал встречаться со мной глазами, тут же отводили.

Я ухмыльнулся.

— Все знают, что в моем доме самое главное правило — не трогать мои вещи. И кто такой смелый, что решил нарушить его? — молчание. — Что, никто ничего не скажет? Хорошо, тогда спросим у Куклы.

Я подошел к блондинке и посмотрел ей в глаза.

— Кто? — спросил, а она молчала. Кусала истерзанные губы и отводила взгляд.

За*бало! Сейчас полетят головы.

— Ты! — указал на тощую брюнетку. — Сюда иди.

Девушка тряслась всем телом. Вышла из — за стола и подошла ко мне.

— Ты видела, что случилось?

— Н — нет, господин, — дрожащим голосом ответила она.

Я скривил рот в улыбке, конечно не видела.

— Малик, — обратился к другому охраннику. — Отведи девушку к парням, пусть освежат ей воспоминания.

— Да, Амин бей, — сказал охранник и взял кричащую брюнетку за руку потащил за собой. Она вопила, умоляла ее простить, но я ее не слушал. Меня волновали крики лишь моей Куклы.

Я обернулся к ней и приподнял бровь.

— Вспомнила кто? — та поджала губы и отрицательно головой покачала.

— Ты, — указал на другую брюнетку. Краем глаза заметил, как вздрогнула Кукла.

— Амин! Хватит! Ты ведешь себя, как непонятно кто! Какая разница, кто пошутил над этой идиоткой, — услышал голос Марьям.

— Пошутил? У меня тоже хорошее чувство юмора, вместе посмеемся, когда я заставлю сожрать эти стекла.

— Из — за какой — то шлюхи ты наказываешь невиновных? Без объяснений, без суда и следствия.

— Я здесь судья! И невиновных здесь нет. Все ослушались моего приказа. А я устал повторять.

— Я в этом фарсе участвовать не собираюсь! — сказала Марьям. Она развернулась чтобы уйти.

— Еще шаг и я прикажу сломать тебе ноги, — спокойно сказал.

Марьям остановилась, словно ее приклеили к месту.

— Как тебя зовут? — обратился к брюнетке.

— Элина, — тихо ответила девушка.

— Ты видела, что случилось, Элина? — брюнетка нервно сглотнула. Сперва посмотрела на Куклу, затем Марьям. Опустила глаза в пол и покачала головой.

— Нет, господин, я ничего не видела…, — сказала едва слышно.

Я подошел к ней и поцокал языком и достал складной нож, открыл его.

— Тогда зачем тебе глаза? — схватил девушку за лицо и замахнулся ножом.

Лезвие было в миллиметре от глазного яблока девушки, когда услышал голос Куклы.

— Перестань! Марьям! Это была Марьям!

Оттолкнул от себя брюнетку, та упала в траву и быстро начала отползать от меня. Медленно повернулся и посмотрел на Марьям.

— Амин! Ты что веришь этой шалаве? Я бы никогда тебя не ослушалась, ты же знаешь. Твои приказы для меня закон! Спроси у любой из девочек, они подтвердят, что эта сука врет! Она сама хотела себя искалечить! И все скинуть на меня! Амин!

Марьям ослушалась бы меня, еще как. Это я знал точно. Если Демир был моим голосом разума, то Марьям была голосом безумия. И сейчас именно безумие накрывает меня с головой.

Марьям — единственный человек, который остался со мной из прошлой жизни. А я не сентиментальный, я не цепляюсь за прошлое. Если меня предают, то я выкидываю таких людей из своей жизни. В мешках для трупов, разумеется.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— А — амин, — начала заикаться Марьям, когда я подошел к ней.

— Не ври мне, — тихо сказал. Ненавижу ложь.

— Это не я… Это она…

Схватил лживую тварь за волосы, она вскрикнула.

— Марьям — Марьям, — покачал головой. — Ты же знаешь меня лучше всех и знаешь, как я терпеть не могу, когда мне врут.

— Амин, пожалуйста… Я хотела тебя защитить! Я же вижу, как она на тебя влияет! Это все для тебя!

— Для меня?! — оттолкнул от себя девушку, она упала на колени. Стала захлебываться слезами.

— Пожалуйста, пощади!

— А она тебя умоляла? — кивнул на Куклу.

— Амин…

— Кукла, какое наказание должно быть у Марьям?

— Н — никакое…

— Никакое? У тебя есть возможность постоять за себя! Воспользуйся шансом, а не просирай его! — подошел к блондинке и взял за горло. Чувствовал, как испуганно запрыгал под моими пальцами пульс. — Какое наказание?!

— Т — такое же, как преступление…, — тихо сказала девушка. Я улыбнулся и погладил большим пальцем кожу на ее горле.

— Правильно, — взял с земли сапоги и швырнул ими в Марьям. — Надевай.

— Амин…, — начала плакать еще сильнее.

— НАДЕВАЙ! — заорал я.

Девушка всхлипывая и воя от боли надела сапоги со стеклами на ноги. Я видел, как из ее ступней начала идти кровь, окрашивая траву в красный цвет.

— Ты поняла, что будет, если меня ослушаться?

— П — поняла, прости — и — и…

— Хорошо. А теперь запомни, что я не прощаю тех, кто меня предал. Я отрекаюсь от тебя, Марьям, ты больше не под моей защитой. Я больше никогда не хочу тебя видеть.

— Нет… Амин, умоляю, не надо!

— Айзир, тебе нужна новая шлюха? — обратился к притихшему мужчине.

— Всегда, ты же знаешь, что у меня девочки быстро выходят из строя.

— Забирай, — киваю на Марьям. — Дарю.

— Амин! Амин, прошу, прости! — Марьям ползет ко мне, размазывая слезы по лицу. Хватает за штанину, а я брезгливо отпихиваю ее ногой.

Подхожу к Кукле и беру ее на руки. Надо обработать ей раны.

— Ами — и — и — и — н! — слышу нечеловеческий голос за своей спиной. — Вернись! Прости! Пожалуйста… Ты пожалеешь! Я отомщу!

Не оглядываясь, я ухожу с улицы и быстрым шагом направляюсь к себе в покои.

Кукла крепко обнимает меня за плечи, прижимается лицом к моей шее. Кожей чувствую ее дыхание. Теперь она в безопасности. Никто не обидит. На ходу отдал распоряжение, чтобы послали за врачом.

Пинком открываю дверь в комнату и сразу направляюсь в ванную. Сажу девушку на край ванны. Включаю холодную воду. Беру ее ногу за лодыжку.

— Надо все промыть, — сообщаю очевидный факт. — Будет больно. Дать еще виски?

— Н — не надо, я выдержу, — храбро отвечает.

Я ухмыляюсь. Какая сильная малышка.

Начинаю мыть ей ноги. Кукла шипит от боли, кусает губы в кровь, но не умоляет, чтобы я прекратил, понимает — надо. Я как можно аккуратней смываю кровь с ее ног. При виде этих ужасных ран, я хочу вернуться за Марьям и убить ее собственными руками. Я всегда знал, что она опасная сука, но она никогда не делала мне назло. А с куклой все иначе. И для чего? Знала же, что я все узнаю.

Промыл девушке обе ступни, снова подхватил на руки и принес в комнату, усадил на кровать.

— Снимай платье, — приказал девушке.

Подошел к шкафу и достал оттуда свою футболку. От вида обнаженной девушки я едва не зашипел. Такое чувство, что я помешался на ней. Мне всегда мало ее. Мало нашего секса, мало ее тела… Я хочу больше. И мне это не нравится. Я не люблю привыкать к людям. Впустил Азалию в свою жизнь и ее не стало…

— На вот, надень, — протянул ей футболку, девушка сделала, как я велел.

Достал аптечку, взял ватные диски и перекись. Сел на кровать и закинул ноги Куклы себе на колени.