Привяжи меня - Джейн Дэвитт

По крайней мере не больше, чем то, что последний раз они говорили по телефону полгода назад, и закончился разговор тем, что Майкл назвал его чертовым идиотом и бросил трубку.

Начало одиннадцатого, значит, в Сиднее обед. Самое то. Оуэн устроился на диване со стаканом виски и нажал быстрый набор.

Майкл ответил уже после третьего гудка, его голос звучал так знакомо, что Оуэн прикрыл глаза, наслаждаясь, упиваясь им — его звук бодрил и помогал расслабиться почище виски.

— Алло?

— Привет, — выдавил Оуэн. — Это я.

Этого было более чем достаточно, чтобы сказать Майклу все что нужно — Оуэн протянул пальмовую ветвь первым. И все же за этим последовала пауза, как будто Майкл обдумывал, а не бросить ли ему трубку, хотя оба знали, что он этого не сделает.

— Привет, — наконец ответил он. — И прежде чем ты скажешь что-нибудь еще, просто послушай, хорошо? Я прощаю тебе прошлую ссору, но я не прощаю того, что ты так долго не звонил. Ты прекрасно знаешь, что я могу разговаривать с тобой сколько угодно, но только если ты позвонишь первым — я не собираюсь нарушать правила Дарена. Даже ради тебя. — Было так легко представить себе улыбку на лице Майкла. — Так что стряслось?

— Дарен был бы не против, если бы ты изредка нарушал правила, — заметил Оуэн, вспоминая их старую шутку, чтобы как-то справиться с облегчением, которое затопило его оттого, что он снова говорит с Майклом. Да, тот имел право злиться на него за то, что ему понадобилось столько времени, чтобы собраться с духом и позвонить. Оуэн даже пропустил день рождения Майкла, потому что все еще обмусоливал подробности их ссоры. — Ты портишь ему все удовольствие.

— О, поверь мне, удовольствий ему хватает. — В трубке послышался плеск воды… может, он моет посуду? Когда их с Дареном игра переросла во что-то более серьезное, Майкл настоял на полноценных отношениях — того же он когда-то просил от Оуэна, но тот не смог ему это дать. Теперь Майкл сидел дома, занимался их с Дареном хозяйством и, судя по всему, был до нелепости счастлив. — Раз ты не отвечаешь на мой вопрос, значит, что-то действительно не так. Что случилось?

— Скажем так… если я сделаю неверный шаг, в Австралии появится новый иммигрант. — Оуэн вздохнул. — Я вроде как встречаюсь со студентом. Не из моих, и он на последнем курсе, так что ему почти двадцать один, но все же…

Майкл восхищенно присвистнул.

— Ну, я чертовски рад за тебя, — сказал он, прежде чем Оуэн успел как-то умерить его явный восторг. — Слава богу, что ты наконец-то с кем-то встречаешься. Я уже начинал думать, что ты так и будешь заводить одну интрижку за другой, ты ведь понимаешь, что заслуживаешь большего. Он милый?

— Он настырный, самонадеянный и, когда я вел у него лекции, он сводил меня с ума, — сказал Оуэн, — но должен признать, вне аудитории, на коленях он довольно привлекателен. Милый? Нет. У нас что-то со связью? Ты не расслышал, что он мой студент?

— Но ты сказал, ему почти двадцать один, — возразил Майкл. Плеск воды прекратился, послышался звон посуды. — К тому же он не твой студент, что немаловажно. И ты ведь не стал бы связываться с ним, если бы в самом деле боялся, что он на тебя донесет, верно? Какой в этом смысл? И тебе же нравятся настырные и самонадеянные.

— Я знаю, — простонал Оуэн. — Черт, подумать только — наконец отшлепать его за все выходки… а как он выглядит, когда я говорю что-нибудь, чтобы спровоцировать его… Он просто… У него все на лице, он ничего не утаивает.

Майкл фыркнул.

— Похоже, он само совершенство. Неудивительно, что ты немного не в себе.

— Он не совершенство, — сказал Оуэн и задумался. Он никогда не обсуждал сабов с другими людьми… но это же Майкл, и он на другом конце света. — Он узнал обо всем этом две недели назад. То есть он не просто новичок, он… Боже, Майкл, он ищет ответы на вопросы в темноте наощупь, и еще у него этот странный пунктик относительно пассивной роли в сексе, я пытался сделать так, чтобы он оставил меня в покое, даже сказал, что до совершеннолетия о сексе не может быть и речи, но ничего не вышло.

Оуэн сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Нет, он не боялся показать Майклу свою растерянность и неуверенность, но он не в том возрасте, чтобы лопотать как младенец.

— Ты и правда не в себе, — заметил Майкл. — Ладно, во-первых, ты сидишь или, как обычно, бродишь по дому?

— Сижу.

— Отлично. Давай ограничимся ответами в одно слово, договорились? Да или нет. — Майкл с легкостью переключался в режим помощи, что в свое время страшно раздражало Оуэна, но сейчас он был за это благодарен. — Тебе нравится мысль о том, что он новичок в Теме, потому что это значит, что ты станешь его проводником.

Это был даже не вопрос, но Оуэн все равно подтвердил:

— Да.

— И ты собираешься сделать так, чтобы он захотел, чтобы его трахнули?

— Да, — неохотный, но все-таки ответ.

— И тебе нравится, что он так сильно хочет тебя, — сказал Майкл. — Это сводит тебя с ума, так что ты готов на что угодно — даже ждать.

— Да, — рявкнул Оуэн. — Ну как, черт возьми, это может не нравиться? Если бы до моего дня рождения не оставалось еще несколько месяцев, я бы решил, что ты нашел мне идеальный подарок. Теперь доволен?

— Да, спасибо. — Майкл сказал это так буднично и беззаботно, что Оуэн почувствовал, что начинает закипать. — Осталось выяснить только одно — чем недоволен ты? Ведь нет никаких причин. Почему ты не можешь просто наслаждаться вместо того, чтобы зацикливаться на мрачных мыслях? Тебе же нравится вызов. Хочешь знать, что я думаю?

— Может быть, — хмуро ответил Оуэн, потому что если бы он этого не признал, Майкл просто указал бы на то, что он первый начал этот разговор.

— Я думаю, — сказал Майкл, — что к твоим ногам упал твой идеальный мужчина, обнаженный и готовый к порке, но ты такой неврастеник, что ищешь, на что бы пожаловаться, вместо того чтобы поблагодарить вселенную, которая в своей бесконечной мудрости вручила тебе этот невероятный презент. — Он понизил голос до бархатного шепота, который, как оказалось, был сейчас необходим Оуэну даже больше, чем он думал. — Милый, ты заслуживаешь счастья. Все заслуживают, но ты особенно.

— Большие, плохие Домы не должны распускать нюни, а то, думаю, я бы расплакался, — сказал Оуэн, зная, что Майкл услышит за его словами невысказанную благодарность. Дом вокруг казался пустым — тишина и множество комнат — и Оуэн чувствовал себя словно в клетке, но Майкл делал то же, что и всегда — помогал ему почувствовать связь с миром. Им обоим понадобилось немало времени, чтобы оставить прежние отношения в прошлом — когда Майкл впервые вышел из себя и отказался идти на попятный, они страшно поссорились, — но оно того стоило. — Если он когда-нибудь позволит мне дотронуться до своего зада, я посвящу его первую порку тебе.