Скользящий странник (сборник) - Олег Рой

«Разве не об этом я мечтал, сидя в четырех стенах на этой занудной работе, хотя и в престижном холдинге…»

Он еще покопался в своем сознании, доискиваясь до причины беспокойства, потом махнул рукой. В конце концов, это может быть обыкновенное волнение и страх перед переменами…

Опять же, нервный срыв при увольнении… Этот его смелый выпад! При воспоминании об этом Славе стало стыдно: «Повел себя, как придурок! Столько времени молчал, а когда появилась альтернатива… сразу и осмелел». И все же он был рад своей свободе! Не надо спешить, бежать, выглядеть, делать соответствующее выражение лица, чтобы подчинять и подчиняться… Можно взять и прямо сейчас, не думая о том, что завтра – на работу и хорошо бы пораньше лечь спать, забуриться к старому другу или поехать к родителям – чем, несомненно, порадовать их… Или всю ночь смотреть телевизор – никаких ограничений! Какое счастье!

Зазвонил мобильный, напоминая, что настоящая жизнь еще не отошла в прошлое и в ней еще многое оставалось недоделанным, недосказанным, недопонятым…

Слава посмотрел на дисплей: «Стелла!…твою мать!»

– Алло! – взвинченно отозвался Вячеслав.

– Это я…

– Да понял я уже… Чего надо? Мы же все выяснили уже…

– Слушай, давай без хамства, а? Слав, я не понимаю, какая муха тебя укусила…

– Ты что собираешься со мной обсуждать? Мое поведение? Или увольнение? Или каких-то там мух, черт возьми! Я – сам себе хозяин! Что хочу, то и ворочу!

Стелла перебила его:

– Угомонись, а? Никто и не собирается лишать тебя свободы выбора! Я тут рядом. Есть разговор… Ты дома?

Через несколько минут в дверь позвонили. Открывая своей уже бывшей любовнице, Слава приготовился к бою. Так просто эта дама свои позиции не сдаст!

Стелла прошла на кухню.

– А теперь по порядку! Что за истерика у начальника в кабинете? Он до сих пор в шоке…

Спокойный голос Стеллы частично остудил пыл Вячеслава.

Он сел напротив, скрестил на груди руки и устало сказал:

– Ничего не случилось. Мне осточертела эта работа, мой начальник да и все остальные начальники тоже, мой безукоризненный костюм и…

Стелла дополнила:

– …и я.

Слава вскинул голову:

– Да! И ты мне тоже надоела!

– Давно?

– Давно! Просто я трусил тебе об этом сказать. – Он горько усмехнулся. – Боялся за свое тепленькое местечко…

Они молча смотрели друг на друга. Слава отвел глаза первым:

– Поверить не могу, что со мной стало… Нельзя ходить на работу, которая лишает тебя самого главного…

Стелла закурила:

– И чего же лишила тебя эта работа, которая, заметь, на дороге не валяется? С таким-то окладом…

– Да пропади пропадом этот оклад! Если из-за него я лишился самого себя!

– Ой-ой-ой! Какие мы трепетные, сентиментальные… Да ты эту свою философию знаешь куда засунь?! Придумал себе сказочку! И все только потому, что хода назад нет. Если б был, ты бы сейчас другие песни пел…

Слава вытаращил глаза:

– Ты что, правда так считаешь?

– И ты так считаешь – не только я… А хочешь, я тебе помогу вернуться? Не задаром, конечно, – она кокетливо и одновременно с вызовом посмотрела на него.

Слава опешил. Неужели он действительно производит такое омерзительное впечатление?!

– Слушай, Стелла… Возможно, я имею некоторую долю продажности, но не до такой же степени!

Она вспыхнула:

– Что ты этим хочешь сказать?! Я так неприятна тебе, что ты готов пожертвовать хорошей работой, чем согласиться… чем согласиться… оставить все как прежде – быть иногда со мной…

Вячеслав был настолько подавлен, настолько противен самому себе, что сил почти не осталось.

– Стелл, давай закончим со всем этим. Я уволился. У меня начинается новая жизнь, в которую я не хотел бы брать ни тебя, ни кого-то еще… Тем более со старой работы. Так что не обессудь, сейчас мы с тобой попрощаемся и расстанемся, как добрые приятели. – Он встал, показывая, что разговор закончен.

– Хорошо. Я уйду. Но хочу тебе напоследок сказать: ты делаешь глупость! Потерял столько лет, чтобы быть там, где ты сейчас есть; и уйти – в никуда! Опять потерять время, чтобы достичь сегодняшнего уровня (и это еще не факт!), и все ради чего? Ты думаешь, что на новой работе не надо будет улыбаться, подчиняться и так далее? Или начальники будут какие-то другие, особенные, без претензий? Так вот! Они будут еще хуже! Потому что такое место, как в нашей фирме, ты вряд ли найдешь. Я вообще сомневаюсь, что ты найдешь работу по своим запросам.

Славу это рассмешило:

– Ошибаешься – уже нашел! Если это вообще можно назвать работой! Скорее, оплачиваемым отдыхом! Причем за границей. На Лазурном Берегу, где всегда лето! А теперь прощай, надеюсь, мы больше никогда не увидимся, моя сексуальная наставница!..

Уже в дверях Стелла устало сказала:

– Дурак ты, Славка! Ты в России-то не можешь найти себя, а туда же, за границу… Да там работодатель с тебя семь шкур снимет, прежде чем заплатит. Ты каждый доллар вдоль и поперек отработаешь! Там с нашим братом не церемонятся. Будешь у своего хозяина «частной собственностью», крепостным, рабом. Попомни меня, – и ушла.

Слава осторожно закрыл за ней дверь. Пока шел обратно на кухню, в голове промелькнула предательская мысль: «Может, окликнуть ее?» Он сел и попытался все обдумать.

«Ну, хорошо. Предположим, доля правды в словах Стеллы есть… И что? Не ехать теперь? А с другой стороны, не надо забывать, что у Стеллы – шкурный интерес. Она – лицо заинтересованное! Ей вовсе не хочется терять молодого любовника…»

Он быстро переоделся, дал себе слово: сегодня больше не думать о работе, и отправился к своему институтскому приятелю. На днях они созванивались, и Петр его звал в свое кафе, где с недавних пор работал барменом.

Слава решил заявиться без предупреждения, как снег на голову. Если Петька на работе – отлично! А если выходной – что ж, он и один напьется.

Петро в белоснежной рубашке натирал до блеска бокалы, когда услышал голос товарища.

– Привет, работяга!

Петька расплылся в улыбке:

– Славка! Какими судьбами?! Я думал, ты безвылазно на работе торчишь, а ты…

– А я вот зашел. И вижу – ты рад! Рад ведь?

– Ну, о чем разговор! Только что ж не звякнул? Я бы договорился со сменщиком… посидели бы, выпили, старое вспомнили…

– Ну, считай, что позвонил. Давай договаривайся… Я подожду. Только налей мне чего-нибудь… Чтоб вкусно и пьянелось побыстрее…

Петр участливо заметил:

– Случилось чего?

– Короче, Петро… Ты договариваешься? Или мне одному пьянствовать мое увольнение?

– Все! Понял. Минут сорок подождешь?

Славка кивнул.

– Тогда вот тебе легкий коктейль – тяни помаленьку. Жди меня, и я вернусь. Постараюсь быстро!

Время давно перевалило за полночь. Приятели уже порядком захмелели, но расходиться по домам не торопились. Да и куда спешить?

– Вот ты мне скажи, Петро… На фига было заканчивать МГУ, чтобы тут халдеем ошиваться?..

– Сам ты халдей! – беззлобно огрызнулся друг. – Я здесь отдыхаю. Не то что на старой работе! Вот там – да! Там я был халдеем!

– Правда, что ли? А мне говорили, ты в газете работаешь… Журналистом.

– В газете. Журналистом. Только это так называется. А на деле – слуга слугой! Писать надо не то, о чем хотелось бы, а о чем скажут. Ладно. Я был готов. Но на то, чтоб и писать так, как скажут, – это увольте! Пусть себе других «бобиков» поищут! И так я протерпел два с половиной года… А потом плюнул, сказал им все, что о них думаю, и ушел на вольные хлеба! И ничуть не жалею…

– Прям как я сегодня…

– А ты-то чего? Сам же говорил, что работа – супер! И оклад, и все такое… Врал, что ли?

– Говорил. И не врал! Вернее, думал, что не вру. А теперь вот прикинул: что мне там делать? Петька, я ж в этом пресловутом холдинге в старика превратился! Ты бы видел меня… Весь такой правильный, деликатный, предупредительный… Как будто мне лет пятьдесят, не меньше! Тьфу! Противно вспомнить…

– Ну, почему сразу «в старика», – попытался возразить Петр.

– Да погоди ты… Я самого главного не сказал. Ты, вообще, знаешь, что я – крутой серфер?

– Ну, помню… Ты в универе каждое лето куда-то на моря сваливал…

– Сваливал… Я совершенствовался! И сейчас – в самой лучшей своей форме! И мне – не поверишь – предложили работу за границей!

– А при чем здесь серфинг?

– А при том. Работа – это и есть серфинг! Я буду тренером у богатеньких туристов. И за это собираются платить неплохие деньги!

– Ха-ха-ха! Поздравляю! Теперь мы – коллеги! Я халдей тут, а ты халдей – там, за границей!

– Дурак ты! Ни фига не понимаешь!

– Ладно, не обижайся! Я хотел лишь тебе показать, что главное – отношение самого человека к своей работе, а не то, что считают другие… Но то, что ты будешь обслуживать за деньги других, ты же не станешь отрицать?