Мальчик, который уничтожил мир (СИ) - Росса Дженни

— Чем обязан? — Буркнул тихонько я.

— Чё? — ответил мне самый сообразительный из троицы. Да, их всего трое, деревня-то маленькая.

— Чё надо? Говорю. — Громко повторил я.

— Ты к нашей Верке приставал? — Вопрос меня заставил даже задуматься. Эти дни возле дома бабки ошивалось много народа, но никто Веркой не представлялся. Были женщины Маша, Света, Оля и бабушки там всякие, если не считать мужиков. А вот Верки ни одной. Да и к кому бы я приставал, это меня от работы отвлекали.

— Не, не знаю я никакой Верки. — Честно ответил я.

— Ты охренел, что ли? Ща за Верку в морду получишь! — Завопил на меня самый мелкий, который на полголовы ниже меня, но в плечах в полтора раза шире.

— Напряги мозги и объясни, что за Верка и чего она обиделась! — Продолжил я высокоинтеллектуальный диалог. Похоже «за Верку», это местный аналог «есть закурить».

— Чё ты сказал мудак городской? — Выкрикнул первый гопник, при этом схватив мня за ворот рубашки. Затрещали нитки, оторвалась пуговка. Похоже, диалог подошёл к концу.

С размаха впечатываю ему мою мороженку в лицо. Он отпускает меня, и пытается отчистить лицо. Кидаю книгу в морду второму. Толстый томик прилетает ему форзацем прямо в нос. Тоже на время выбыл из драки — схватился за расквашенный нос. Ну и просто кулаком с размаха бью третьего, тоже в нос. И… после этого они всё равно дружно запинывают меня. Мне оставалось только скрючиться на земле, закрывая руками голову.

Попинали, и сказали, чтоб к Верке больше не приставал. И даже к дому её близко не подходил. Плюнули сверху и ушли.

Повалялся для приличия пять минут, обдумывая ситуацию. На крыльцо магазина вышла продавщица, поинтересовалась как я там. Как раз вовремя! Ещё и в окно наверно любовалась на драку. Нет, чтоб выйти и разогнать молодёжь.

— Да нормально. — Ответил я и поднялся с земли. По спине потёк холодок. Я даже испугался. Но это текло с рюкзака в который я сложил купленные ранее продукты. Снял, заглянул — ну да, так и есть. Пакет молока принял на себя удар и не выжил в этой схватке. Пришлось зайти и купить ещё один.

— И за что они тебя так? — Буднично поинтересовалась продавщица, когда я рассчитывался за молоко.

— Не знаю, просто налетели. Отморозки какие-то! Сказали «за Веру». — Пожаловался я.

— А что у тебя с верой? Вроде не религиозные ребята. — Затупила она.

— Моя вера… в человечество пошатнулась. — Пошутил я, но как-то даже не смешно. Не стал ничего объяснять, отправился домой зализывать раны.

Баб Нюра, конечно, запричитала, забеспокоилась. Сказал ей, что просто упал, чтоб не беспокоилась зря. Залил все ссадины зелёнкой, а к лицу приложил пакет замороженных овощей, ведь прежде чем упасть на землю я получил по лицу. А так, в принципе, легко отделался. Спину рюкзак защитил, а голову руки. Пострадали руки да ноги, и болели уже не приятной болью от работы, а от того, что отбивную сделали.

Глава 41

Месть — это блюдо?

— Ну, ни чего, я ещё разберусь с вами, ребята! — Проговорил я, глядя на компьютер.

Пришла гениальная идея выследить их с помощью камеры, и нашинковать их моим пространственным тоннелем. При желании, я их могу стереть с лица земли в прямом смысле этого слова. Моя мстительная фантазия заиграла на полную катушку. Самое безобидное, что крутилось у меня в голове, так это устроить им инсульт во сне. Патологоанатом и не заметит, что в мозгу не хватает кусочка.

Собрал компьютер… почти. Не хватило розеток, и колонки подключить не получилось. Надо было тройник с собой везти, а где теперь его возьмёшь? В магазин за ним я сегодня точно не пойду. Да и закрыт он уже, ведь как ни странно, но он тут работает только до 15:00, а дальше у продавщицы тоже дела по дому есть, и кто не успел — тот опоздал.

Тыкнул кнопу, загудели вентиляторы. По экрану побежали строки загрузки. Появился экран приветствия, а следом рабочий стол. Привычная мелодия загрузки ожидаемо не прозвучала. Запустил программу, и начал серфить по деревне.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Своим незримым оком прошёлся по всем улицам, но безуспешно. Сколько бы я не курсировал по всем пяти улицам, на экране их рожи так и не появились. Наверно сидят по домам и зализывают раны. Я ведь им тоже знатно надавал, носы поразбивал, фингалы понаставил, мороженым накормил. От таких мыслей даже тепло на душе стало. Начал заглядывать в дома. Чего мне стесняться? Давно уже частная жизнь людей не является для меня запретной.

Наткнулся на голую бабку. Ну и пусть. Дома же сидит, а не по улице голой ходит. Но появилось стойкое желание помыть лицо, в особенности глаза с мылом.

Так в основном, большая часть деревенщин ужинает. Глянул на время — и мне бы не мешало поесть. Баб Нюра что-то не торопиться с кормёжкой. Закинул в топку пару бутеров с чаем, не отрываясь от процесса поиска.

Сильно удивил меня тощий мужик с окраины. Жуткая и довольная рожа, и руки в крови. В округе жертв не обнаружил, и успокоился. Только собак много у мужика. Может просто кормил мясом, и руки отмыть ещё не успел. Но какой-то жуткий тип всё равно.

Наткнулся на сцену избиения пьяного мужика. Жена его нещадно колотила сковородкой. Сковородка современная и дешёвая — гнулась об вяло отбивающегося мужика, не причиняя особого вреда. Ему повезло, что его грымза старую чугунную сковороду не имела под рукой.

Всяких бытовых сценок пруд пруди, а этих чертей нигде нет. Прячутся, гады! Чуют, видно, мой праведный гнев. А может они вообще из соседней деревни, и успели к себе укатить.

Поднял камеру на высоту птичьего полёта, да осмотрелся в округе. Не видать в близи деревень.

Когда бабка позвала на поздний ужин, то оставил затею с поисками. Тем более, что за окном уже стемнело. Да, обида уже не так давила камнем на грудь. Поужинали тихо-смирно. Порасспрашивал про соседние деревни. Оказывается, есть парочка таких же мелких неподалёку.

Поставил в уме заметку уточнить местоположение деревень, и опросить свидетелей. Как показалось, продавщица из магазина знает, что за ребята были. С такими грандиозными планами отправился спать.

* * *

Что удивительно, но проснулся бодрячком. Мышцы почти не болели, фингал не сильно отсвечивал. И уже не хотелось всех убивать. Позавтракал, и отправился вновь искать обидчиков, хоть уже и без особого рвения.

В обед бабуля выдала мне новый квест. Попросила разобраться с нужником, или попросту уличным туалетом. Разговор этот она завела почему-то во время еды. Прямо не к столу было сказано, что надо бы разобраться с излишней наполненностью ямы. Предложила воспользоваться ведром и верёвкой.

Для неё всё было просто, а вот я даже курочку не доел, и остался без десерта. Не привыкший я к таким вещам. И это не смотря, что я регулярно в течение года посещал туалет в общаге. А ведь там ещё то разнообразие антисанитарных поступков студентов. Короче, сказал, что обдумаю это вопрос. И отложил чистку ямы на неопределённое время.

Отправился в магазин для допроса продавщицы с целью опознания лиц совершивших нападение по предварительному сговору. Ну, ещё и молока купить парного, которое кто-то из местных реализует в местном магазине.

— Не знаю я ничего! Ты тут погостишь и уедешь, а мне ещё жить здесь! — Не оказала содействия женщина за прилавком. Громко стукнула бутылкой молока по прилавку, показывая свое недовольство. Ещё и бутылку выбрала самую стрёмную — с большим недоливом и совсем маленькой прослойкой сливок наверху. И как-то неожиданно цена на десять рублей подскочила, по сравнению с вчерашним днём.

Вывод напрашивается только один — сообщничество и покрывательство.

На выходе из магазина встретил пацанёнка, с которым недавно вместе катались. Глаза его испуганно выпучились, и он рванул прочь от меня. Вспомнил, похоже, что телефон мне так и не вернул, а отправил старшую сестру.

— Стоять, Дениска! — Гаркнул я громко. Он и встал как вкопанный. — Небоись, солдат ребёнка не обидит. Дуй суда, разговор есть.