Преодолевая препятствия - Памела Робертс

— Может, ты тогда уж и встанешь? Позавтракаем вместе на кухне, а? — предложила она. — А то ты все лежишь да лежишь, будто больной…

— А что, пожалуй, неплохо бы.

— Отлично, — оживленно произнесла Габби. Она с самого пробуждения чувствовала себя удивительно легкой, готовой вспорхнуть и полететь. А такая перемена в отце только прибавила ей легкости. — Даю тебе четверть часа. Приводи себя в порядок, я пока быстро тут проветрю и постель перетряхну, а потом кофе поставлю.

Все было так замечательно, что ей хотелось петь и танцевать. Нетерпеливое ожидание вечера и встречи с Хэнком, явно не только для обещанного разговора, наполняло ее ощущением пьянящей радости. Настолько, что это было заметно даже окружающим.

Джо Парсонс, у которого она полдня исполняла обязанности секретарши, стуча по клавишам пишущей машинки, несколько раз поглядывал на нее и наконец решился сказать:

— Ты сегодня сама на себя не похожа, Габби. Что это с тобой творится, а?

— Со мной? Ничего.

— Ха! Ничего… Да ты в зеркало на себя взгляни! Так и сияешь вся. Влюбилась небось. Слушай, Габби, а это правда?

— Что — правда?

— Ну, то, что говорят про тебя и Джека из «Трех подков»…

Габби, которая как раз достала зеркальце и изучала свое отражение, пытаясь понять, что же в ней такого особенного, от неожиданности уронила его на пол.

— Что? О господи, вот уж действительно деревня. Ну просто невозможно чихнуть, чтобы тебе тут же пять человек не пожелали доброго здоровья. Не знаю, что именно тебе наговорили про меня и Джека, но, что бы ни было, это неправда. Ясно? — отрезала она.

— Да ладно, чего ты завелась? Я так просто спросил… не потому, что хочу в твою личную жизнь влезть или еще что… — тут же начал смущенно оправдываться ее друг и работодатель.

Но Габриелла не дала ему договорить.

— У меня нет никакой личной жизни, Джо. И ты прекрасно это знаешь. И уж от кого-кого, а от тебя я никак не ожидала, что ты будешь собирать всякие сплетни.

Брось, Габби, успокойся. Никаких сплетен я не собираю. А могла бы, казалось, и поделиться со мной. Я ж тебе только добра желаю, а ты вон как на меня накинулась… — Он принялся хлопать ящиками своего стола, якобы в поисках какой-то бумаги, но на самом деле, чтобы не смотреть на Габриеллу. Но та уже пришла в себя.

— Ну, не дуйся, Джо. Извини. Я не хотела тебя обидеть. Сама знаю, как ты ко мне относишься. Просто меня раздражает и возмущает, что у нас ничего нельзя сделать, чтобы тебе не начали тут же кости перемывать. Джек пригласил меня пообедать с ним, только и всего.

— Ого! «Пообедать, только и всего»! Это не только. Это первый раз за все пять лет, когда Джек на кого-то обратил внимание. Теперь я понимаю, что ребята не зря болтали…

— Фу ты, черт возьми! — окончательно рассвирепела Габби. — Все, Джо, прекрати! Хоть ты не веди себя как последняя кумушка. Господи, подумать только, мужики, а болтают, как бабы. Я-то думала, вы там в своем баре о бейсболе да урожае разговариваете, о кредитах и засухе, а вы…

— Все-все! — Он вскинул руки, прося пощады. — Молчу! Больше ни слова. Не злись… И вообще, мне пора.

— Ну конечно, — полным едкой насмешки тоном отозвалась Габби. — Еще бы не пора. Небось отправишься сейчас в заведение к Гарри и расскажешь, как я возмутилась. И все твои «ребята» дружно решат, что мы с Джеком послезавтра сбежим в Рино и поженимся…

Джо уже понял, что совершил непростительную ошибку, задав первый вопрос, и поспешно удалился, не дослушав ее тирады. Впрочем, Габби была частично права: он сделал именно такой вывод из ее слишком уж бурной реакции, хотя и не собирался пока им ни с кем делиться.

А его возмущенная помощница, оставшись одна, выместила раздражение на невинной машинке и так забарабанила по клавишам, что каретка задвигалась со скоростью железнодорожного экспресса. Не то чтобы ее очень уж беспокоили досужие разговоры по поводу ее вымышленного романа с Джеком. Нет, но ведь не исключена была возможность, что кто-то обратит внимание на то, что некий молодой проезжий слишком уж задержался в ее мотеле… А вот этого ей как раз и хотелось избежать.

Пальцы, летающие по клавишам, замерли.

Слишком уж задержался? Но ведь… но ведь он уедет в любую минуту!

Господи! Габриелла прикусила нижнюю губу. Как же это она могла забыть, что Хэнк только и ждет, когда его машина вернется из ремонта. А может… может, Реджи уже все закончил и его уже сегодня вечером не будет в мотеле?

Она зажмурилась, проклиная себя за глупые надежды. Смутные, туманные, расплывчатые и не совсем понятные даже ей самой, но все же надежды… Однако, несмотря на это, рванула телефонную трубку, быстро набрала несколько цифр и долго слушала длинные гудки.

Наконец звучный мужской голос отрывисто рявкнул:

— Да! Кто там?

— Реджи, привет, это я, Габби.

— О, Габби! Какая неожиданность. — Он заметно сбавил громкость и, как ей показалось, поскучнел.

— Как дела, Реджи? Как поживаешь? — Она сделала вид, что не заметила его прохладного приема.

— Страшно занят. Дел по горло. Покурить некогда.

— О, извини. Я на минутку. Только хотела узнать, как там обстоит дело с машиной моего клиента. Она уже готова?

В трубке послышалось сопение. Потом ее собеседник нехотя ответил:

— Знаешь, мне необходимо сегодня закончить с комбайном Треммера, и потом я сразу же примусь за машину того парня. Вечером позвоню, идет? Честное слово, Габби, его машина — следующая. Поверишь, я сегодня спать лег в четыре утра! Сделаю быстро. Завтра же будет готова. Договорились?

— Нет, Реджи, не договорились, — возразила Габриелла. — Что значит «сделаешь быстро»? Он сказал, ему до самого Западного побережья добираться. Еще не хватало, чтобы он отъехал на двести миль и снова сломался. Я вроде как рекламировала тебя, сказала, ты лучший механик в округе, а ты хочешь кое-как…

— Ладно-ладно, понял, не читай мораль. В общем, сейчас закончу с треммеровой развалюхой и сразу же примусь за тачку твоего парня. Все, пока. Вечером позвоню. — И он швырнул трубку.

А Габриелла облегченно перевела дух. И действительно, что это она заволновалась? Всем ведь прекрасно известно, какой Реджи волокитчик. Вот и отец так вчера говорил.

Хэнк, между прочим, почему-то даже не упомянул о машине, когда уходил утром, словно и не очень-то озабочен скорейшим отъездом. А ведь вроде бы торопился… Куда он, интересно, едет и зачем?

И Габриелла, сама того не замечая, снова погрузилась в свои неясные мечтания-размышления, которые, однако, вскоре были прерваны самым грубым образом — телефонным звонком. Она вздрогнула и схватила трубку.

— «Парсонс и Парсонс, поставки и контракты».