Клуб мертвяков - Шарлин Харрис

— Ну вот, как новенький! — и с широкой улыбкой помогла ей надеть жакет.

— Спасибо, Сьюки, — Дженис говорила слишком бодрым тоном. Она заподозрила, что тут что-то не то.

— Да не за что, — я безостановочно улыбалась.

— Да, конечно, — элегантная дама была слегка сконфужена. — Ну, пока, Дженис, до следующей недели. — Она зацокала высокими каблуками к двери, не оглядываясь. Когда она скрылась из виду, я сунула руку в карман, зажала в кулаке серьги, вытащила их и протянула к Дженис. Она подставила ладонь, я разжала пальцы, и серьги оказались у нее в руке.

— Господи Боже мой! — Дженис вдруг постарела на пять лет. — Я забыла и оставила их в доступном для нее месте.

— Она всегда так делает?

— Угу. Вот поэтому наш салон — уже пятый, который она осчастливила за последние десять лет. Остальные ее кое-как терпят, но, видно, она уже превзошла сама себя. Так богата, так образована, и воспитана в приличной семье. Не понимаю, зачем ей это.

Мы посмотрели друг на друга, одновременно пожали плечами: причуды состоятельных белых воротничков нам непонятны. У нас было полное взаимопонимание.

— Надеюсь, ты не лишишься ее как клиентки. Я была максимально тактична.

— Ценю. Но серьги мне дороже, чем потеря этой дамы. Это подарок мужа. Они немного жмут, и я их снимаю чисто автоматически.

Меня просто осыпали благодарностями. Я надела пальто:

— Пожалуй, мне пора. Такое удовольствие получила, замечательно обслужили.

— Брату спасибо говори, — Дженис опять широко улыбалась. — И потом, ты ведь сама отблагодарила за все. — И она подняла повыше серьги.

Я тоже улыбалась, выходя из теплой и дружеской атмосферы салона, но этого хватило ненадолго. Столбик термометра упал, небо с каждой минутой темнело. Я быстро зашагала к дому. После холодного скрипучего лифта я была рада, что Олси дал мне ключ, отперла дверь и вошла в теплую квартиру. Включила лампу, телевизор, чтобы не чувствовать одиночества, свернулась на кушетке и стала вспоминать только что пережитое удовольствие. Но как только я оттаяла, то поняла, что Олси, видно, выключил обогреватель. Конечно, в доме — не на улице, но квартира не отапливалась.

Звук поворачиваемого в замке ключа вывел меня из раздумий, и в квартиру вошел Олси с папкой, набитой бумагами. Он был усталым и озабоченным, но сразу расслабился, когда увидел, что я его жду.

— Мне Дженис звонила, сказала, что ты была у нее, — его голос становился все теплее. — Она просила меня еще раз поблагодарить тебя.

Я пожала плечами:

— Мне так нравится, что они со мной сделали. Я ведь никогда в жизни не бывала в таких салонах.

— Как, ни разу не была в парикмахерской?

— Бабушка ходила иногда. А я только один раз, мне кончики волос подстригали.

Он так изумился, будто я призналась, что ни разу не была в туалете со сливом.

Чтобы скрыть свое замешательство, я растопырила пальцы, ожидая от него восхищения моими ногтями. Я не хотела длинные, и Коринна нашла самые, по ее разумению, короткие, какие только были. — И на ногах — тоже в тон, — похвасталась я хозяину дома.

— Покажи, — попросил он.

Я развязала кроссовки и стащила носки. И вытянула ноги. — Здорово, верно?

Он смотрел на меня странным взглядом.

— Очень красиво, — тихо сказал он.

Я бросила взгляд на часы, стоявшие на телевизоре.

— По-моему, мне надо пойти подготовиться. — Я старалась сообразить, как бы принять ванну и не испортить ногти и волосы. Вспомнила, что мне рассказала Дженис о Дебби.

— Ты действительно готов принарядиться к вечеру, а?

— Готов, — храбро сказал он.

— Потому что я намерена блеснуть.

Его это заинтриговало:

— Как это понимать…

— Подожди — и увидишь. — Прекрасный он парень, и из хорошей семьи, и сделал мне такую любезность. Ну ладно, его заставили. Но он все время был более чем добр ко мне, в каждой мелочи.

Спустя час я выкатилась из своей комнаты. Олси в кухне наливал себе кока-колу. Увидев меня, он застыл, и струя из бутылки полилась прямо на пол.

Да, это был комплимент.

Вытирая пол бумажным полотенцем, он все бросал на меня взгляды. Я медленно поворачивалась, демонстрируя себя со всех сторон.

На мне было красное платье — кричаще красное, цвета пожарной машины. Я понимала, что обречена мерзнуть весь вечер, потому что мое платье было с открытыми плечами, хотя и с длинными рукавами, надеваемыми отдельно. Застегивалось оно на молнию на спине. Юбка была расклешенной от бедер, хотя сколько там этой юбки было — ниже бедер. Моя бабушка легла бы поперек порога, чтобы не выпустить меня на улицу в таком виде. Я его обожала. Я купила его на экстренной распродаже в «Нарядах от Тары»; и подозреваю, что Тара отложила его специально для меня. Подчиняясь внезапному импульсу, я прикупила к нему туфли и губную помаду. А теперь и ногти под стать наряду, спасибо Дженис! У меня была серая с черным шелковая шаль с бахромой, чтобы накинуть на себя поверх платья, и сшитая из кусочков кожи маленькая сумочка в тон туфлям.

— Еще раз повернись, — хрипловато попросил Олси. На нем был обычный черный костюм, белая рубашка и зеленый узорчатый галстук под цвет глаз. Но волосы его приручить не могло ничто. Может, это не мне надо было пойти в салон к Дженис. Он был красив грубоватой красотой, хотя ему больше подошло бы слово «привлекательный».

Я медленно поворачивалась, демонстрируя себя со всех сторон. Но я была не до конца уверена в себе, и когда сделала полный оборот, брови мои поползли вверх с выражением немого вопроса.

— От тебя просто слюнки текут , — он говорил явно искренне. Я с облегчением выдохнула, — оказывается, я и не знала, что затаила дыхание.

— Ну, спасибо, — я старалась не сиять, как новенький пятак.

Залезать в пикап Олси было для меня испытанием, если учесть, что я была в коротком платье и на высоченных каблуках, но Олси тактично подтолкнул меня в спину, и я забралась.

Ехали мы в небольшое заведение на углу Кэпитол и Роач-стрит. Снаружи — ничего особенного, но кафе «Мэйфлауэр» оказалось именно таким интересным, как обещал Олси. Пол выложен белыми и черными кафельными плитками, по залу разбросаны столики, и за ними сидели господа, разодетые в пух и прах, как мы с Олси. Некоторые, впрочем, были и в джинсе. Кто-то принес с собой вино или ликер. Я обрадовалась, что мы не пьем: Олси взял себе одно пиво, и все. Я пила чай со льдом. Еда была хорошая, но без выдумки. Обед тянулся долго, неторопливо, но было интересно. Олси знали многие, они подходили к столику, здоровались с ним и интересовались, кто я. Кто-то из них работал в правительстве, кто-то — как Олси — в строительной промышленности, были и друзья его отца.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});