Воздушный мост - В Михельсон

Потребовались решительные меры, чтобы наладить отправку необходимых кадров четко по графику. В конце концов эвакуируемые осознали государственную важность экстренного вылета в тыл страны. Там их ждали. Надо было как можно скорее развернуть производство танков, авиационных моторов, полковых и дивизионных пушек и другого вооружения для фронта.

Кто еще мог сделать это, если не они - потомственные питерские рабочие, мастера своего дела, гордость рабочего класса страны!

Утром над аэродромом появилась первая группа ПС-84. Не прошло и четверти часа, как они зарулили на стоянки.

Перегрузка продуктов из самолетов в автомашины, посадка пассажиров идут быстро, без задержек. Надо торопиться. В любую минуту может начаться обстрел. Нельзя исключать и возможного налета фашистской авиации. Слаженно работают команды грузчиков, экипажи транспортных кораблей активно им помогают. Они-то знают, что минут через десять - пятнадцать прибудет вторая группа самолетов. А в диспетчерской непрерывно на все лады звонят телефоны. Комнатка небольшая, тесная, и телефоны стоят на столе, стульях, подоконнике, ящиках и даже на полу. Они звонят, трещат, гудят, пищат, перебивая друг друга...

Вдруг все телефоны заглушает словно вспоровший воздух пронзительный вой сирены - воздушная тревога!

Люди мигом прячутся в окопы, которых на аэродроме нарыто немало. Воздушные стрелки, как всегда, у пулеметов. Изготовилась к бою зенитная батарея.

К счастью, фашистские бомбардировщики прошли на большой высоте и сброшенные ими бомбы не причинили большого вреда. Взлетная полоса осталась целехонькой. Правда, одна бомба взорвалась вблизи стоянок, от ее взрыва загорелся ПС-84, но пожар погасили.

Бомбежка задержала отправку первой группы. Вот-вот над аэродромом должна появиться вторая группа ПС-84. Диспетчер И. П. Тараповский знает, что ее сопровождают истребители. Значит, надо под их прикрытием сначала посадить вторую группу, а потом сразу выпустить первую в обратный рейс.

Ну вот, кажется, все улажено. Приземлившиеся ПС-84 разгружаются. Первая группа ушла в обратный рейс. "Теперь бы покурить", - думает диспетчер. Но не удается. Звонит телефон. Из штаба ВВС Ленинградского фронта. Срочно потребовали начальника авиабазы А. М. Мака-ревича. Дано важное указание. Немедленно подготовить аэродром к переброске войск. Каких войск? В каком количестве? Куда? Об этом ни слова. Сказано коротко и четко: "Перевозки срочные и безотлагательные. Самолеты с войсками выпускать при любой погоде".

Последний рубеж

Вечером 23 октября 1941 года в Ленинград была передана телеграмма заместителя начальника Генерального штаба генерал-майора А. М. Василевского. Ставка приказывала, не прекращая активных действий по прорыву блокады, перебросить в район Тихвина две стрелковые дивизии 54-й армии, а также 191-ю и 44-ю стрелковые дивизии и 6-ю бригаду морской пехоты из Ленинграда.

...Шла последняя неделя октября сорок первого года. Обстановка на Ленинградском фронте резко изменилась. 16 октября немецко-фашистские войска начали наступление на Тихвин и Волхов, угрожая выходом на реку Свирь, соединением с финскими войсками и охватом Ленинграда вторым блокадным кольцом. Над городом нависла смертельная опасность.

Это и заставило наше командование сократить масштабы боевых действий южнее Ладожского озера и принять меры, чтобы остановить, а затем и разгромить противника на тихвинском направлении.

...Все круче проявляла свой характер ленинградская осень. С залива дули сырые, пронизывающие до костей ветры. Зябко, сыро в окопах. Но бойцам и командирам 25-го стрелкового полка, державшим оборону на юго-западной окраине Ленинграда, этом последнем рубеже перед городом, тот хмурый октябрьский день улучшил настроение.

А накануне в штабном блиндаже, расположившемся в Шереметьевском парке, склонились над картой майор и старший политрук. Это командир 25-го стрелкового полка М. И. Супагин и его комиссар А. С. Ермолаев.

Минувшей ночью полковые разведчики проникли на территорию близлежащего совхоза, занятого фашистами. Добыв нужные сведения, они незамеченными пробрались к овощехранилищу, набрали картошки, капусты, свеклы для полковой кухни.

Но главное, удалось установить - гитлеровцев немного, можно попытаться выбить их оттуда. Вот и прикидывали командир и комиссар полка, как это сделать и тем самым улучшить позиции полка, обеспечить дивизию овощами, подбодрить людей.

Обсудив план удара и передав распоряжение начальнику штаба, командир и комиссар обошли позиции. Надвигалась ночь. Накрапывал дождь. Старый парк, засыпанный опавшими листьями, наполнился едва уловимым шумом и тревожными шорохами.

На участке полка было сравнительно спокойно. Времяот времени с немецкой стороны взлетали ракеты и, повиснув яркими фонарями, на секунду-другую освещали изрытую снарядами, минами и авиабомбами нейтральную полосу. С наступлением темноты дежурные немецкие пулеметчики, как обычно, принялись постреливать, выпуская в нашу сторону одну-две короткие пулеметные очереди.

Перед рассветом один батальон полка вместе с полковыми разведчиками внезапно атаковал позиции противника и в коротком бою выбил фашистов из совхоза.

- В двадцатых числах октября 1941 года, когда после удачного удара мы подсчитывали трофеи, - вспоминает бывший комиссар 25-го стрелкового полка А. С. Ермолаев, - в расположении нашей дивизии появился секретарь горкома партии, член Военного совета Ленинградского фронта А. А. Кузнецов. Мы сразу догадались - этот визит не был случайным и вызван какими-то чрезвычайными обстоятельствами. Так просто руководитель столь высокого ранга в расположение дивизии не явится.

Командованию полка, понятно, было неизвестно, что Ставка отправила в район Тихвина 92-ю стрелковую и 60-ю танковую дивизии из своего резерва и одну дивизию с Северо-Западного фронта. Командованию же Ленинградского фронта было предложено срочно направить на решающий участок подкрепления из войск фронта. Это обстоятельство и привело в 44-ю стрелковую дивизию секретаря горкома партии А. А. Кузнецова, который, как член Военного совета, отвечал за формирование резервных частей фронта, а также Балтийского флота.

...Секретарь горкома партии перед этой поездкой посетил Нарвскую заставу, выступал перед коммунистами Кировского и Ждановского заводов. Говорил им о необходимости быстрого превращения всей Нарвской заставы в неприступный для врага бастион. Проезжая через Нарвскую заставу, Кузнецов убедился, что вся ее жизнь перестроена на фронтовой лад. Увидел железобетонные доты под Урицком, у Красненьского кладбища, в деревне Алексеевке; на территориях заводов, на улицах и площадях - баррикады и кирпичные стены с бойницами, дома с амбразурами вместо окон, заложенных кирпичом, артиллерийские и пулеметные дзоты, блиндажи и окопы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});