Неразгаданная тайна. Смерть Александра Блока - Инна Свеченовская

И все же Люба полна сомнений. Любит ли он ее? Если да, то почему поехал в этот далекий немецкий городок? И каким он вернется назад? Будет ли по-прежнему влюблен в нее или станет холоден? Она вся в волнении, в ожидании приезда Блока. Но вот… Скоро, уже совсем скоро все разрешится.

А что же Блок? Сейчас его привлекает только одна женщина – Люба Менделеева.

Наконец Блок возвращается и происходит решительное объяснение. Он сумел убедить Любу в неизменности своих чувств и… Две семьи, дружившие столько лет, начинают готовиться к свадьбе. Возникает множество хлопотных и неотложных дел. Отец Блока присылает сыну тысячу рублей, конечно, это деньги, но не такие уж большие. Ведь нужно столько всего купить. Мебель, одежду, кольца. Во всем Саше помогает мать, но он и сам, несмотря на свой поэтический и романтический облик, проявляет завидный практицизм. И вот в ночь с шестнадцатого на семнадцатое в его записях появляются такие строчки: «Францицку – заплатить попам и певчим, получить бумаги. В субботу – Дмитрий за букетом. В субботу – диакон с обыском – в Боблово 3–4 ч., после к нам. Сказать, что не надо молебна и слов попа. В 9.30 ч. утра Сережа едет с букетом в Боблово. В 10 ч. утра Николай Дмитриевич едет за попом. В 11 ч. утра я еду в церковь. В 12., венчание. Получить бумаги, заплатить попам».

Наконец-то наступил долгожданный день свадьбы. Всю ночь накануне он не смыкал глаз. Везде и всюду ищущий знаки, Блок не мог не думать о дурном предзнаменовании. Когда они с Любой прогуливались по аллее в Шахматово, то увидели мертвого щегленка. Он лежал на самой обочине аллеи, спрятавшись в траве. Такое крохотное и трогательно беззащитное тельце… И при каждом шаге яркое пятнышко перышек мертвой птички все больше и больше тревожило его своей обреченностью.

Блок перевернулся на другой бок. «Это все глупости. Они с Любой будут непременно счастливы. Он и его Беатриче!»

Утро встретило его дождем и сразу не задалось. Букет, заказанный накануне, так и не прибыл. Теперь его придется составлять на месте. Он срезал в цветнике все розовые астры, и с этой охапкой его и увидела Александра Андреевна. Она улыбалась, а потом произнесла: «Дождь – это к счастью. Все будет хорошо, Сашура». Господи, как же давно его не называли этим именем. И ему самому хотелось верить, что все знаки – это пустое придуманное людьми. Они с Любой будут выше этого. Впрочем, пора ехать. Прибыла нанятая тройка. Красивые, рослые кони светло-серой окраски, дуга была украшена яркими лентами. На козлах сидел молодой симпатичный ямщик, и у Блока отлегло от сердца. «Нет, он определенно напридумывал всяческие страсти-напасти, а на самом деле все будет прекрасно и замечательно». Под моросящим дождиком они все отправились в Боблово. Венчание состоялось в маленькой сельской церквушке. Люба в длинном батистовом платье с длинным шлейфом и фате с памеранцевыми цветами, была чудо как хороша. Но рядом с ней Блок почувствовал себя неуютно. Он едва смог выдавить из себя очередную деревянную улыбку. Да к тому же купленное специально по такому торжественному поводу штатское платье казалось ему уродливым и дешевым. В этот момент священник по старинному обряду надел ему с Любой серебряные венцы прямо на голову. «Свершилось, – подумал Блок». Сережа Соловьев, который был шафером, счастливо улыбался, родители плакали… И все желали им счастья.

Глава 6

Земное

Люба сидела перед зеркалом и расчесывала свои прекрасные волосы. Молодая женщина придирчиво изучала свое отражение. Да, конечно, красавицей ее трудно назвать. И все же… Она была чудо как хороша. Тогда почему же Саша?.. Они уже женаты больше года, а так и не стали мужем и женой по-настоящему. Сразу же после свадьбы Саша стал рассуждать о том, что физическая близость только разобьет их отношения. Нет, он не может прикоснуться к ней, осквернить ее… Он говорил очень долго, а Люба смотрела на него и только диву давалась. «Что же это такое… – пронеслось в голове у девушки. – Он ведь любит меня, я это точно знаю… Тогда отчего?»

А Саша продолжал дальше развивать свою мысль. Оказывается, что физическая любовь между мужем и женой – это пережитки прошлого. Напрасно Люба убеждала мужа, что она хочет близости с ним, что любит, что хочет принадлежать ему вся без остатка, что именно он должен ввести ее в этот новый, неведомый прежде мир. Саша был непреклонен. Он не должен, не смеет… И так далее в этом же духе. Потом долго молчал и, не глядя на Любу, произнес: «Пойми, эти отношения не могут быть длительными. Я неизбежно уйду к другим». «А я?» – спросила Люба. «И ты… Ты тоже пойдешь по другим». Ей показалось, что он оскорбил ее. Будто залепил звонкую пощечину. Она не знала, что пройдет совсем немного времени, и он окажется прав, а слова эти станут пророческими.

Но тогда, после его слов, она проплакала всю ночь напролет. Дочь известного химика, Люба была воспитана в уважении ко всему земному, к опыту и фактам. Любая мистика ей претила.

Она поднялась с кресла и спустила с плеч тонкую ночную рубашку. Люба стала рассматривать свое тело в зеркале. Оно было очень и очень соблазнительно. Вот только толку в этом. Ведь Сашу она как женщина не привлекает, и как это ни горько, но это правда. Хорошо, что природа не одарила ее бурным темпераментом. Иначе ненормальные супружеские отношения вскоре довели бы ее до истерики. Хотя… Темперамент северянки тоже довольно-таки обманчивая вещь. Его можно сравнить с замороженным шампанским, мирно дремлющим до поры до времени. Зато когда пробьет его час… Искрящийся огонь вырвется наружу, и никакие преграды его не смогут сдержать.

Люба придирчиво осмотрела себя. Плавные линии девичьей фигуры. Бархатная золотистая кожа, молодое тело – мягкое и упругое… Нет, выглядит она очень соблазнительно. Почему же у Саши исчезло влечение к ней? Да и было ли оно?

Раздался стук в дверь. Быстрым жестом она набросила шелковый халат и подошла к дверям. На пороге стоял Блок. Он был одет так, что тотчас становилось понятно, что и сегодня Саша уйдет в ночной загул. Да и снизу гремел голос его приятеля и собутыльника – Григория Чулкова. Тот о чем-то оживленно спорил с матерью Блока.

Тем временем Блок вошел в спальню к Любе. Наклонился и нежно поцеловал ее в щеку. «Не жди меня, – проговорил. – Ложись, отдохни как следует». «От чего?» – хотела спросить Люба. Но он уже вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. А она, опустившись в кресло, горько заплакала. Неужели эти слезы и есть то, что уготовило ей супружество? Снизу раздался голос Александры Андреевны, она причитала, что же будет с Сашей?! Куда его приведут эти якобы дружки? Мать Блока была права. Она видела то, что пока ускользало от глаз Любы: ее обожаемый сын разделял все пороки своего времени.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});