Смерть князьям и ханам - Рустам Максимов

— Можно подумать, что я не знаю про политику, и про диктуемую ею условия, — судя по звуку, Владимир смачно плюнул, выражая своё отношение и к политике, и к политикам. — Колдун, ты же знаешь: была бы возможность, я бы сам, своими руками, душил бы всякую мразь, сидящую наверху. Они этого заслужили, суки поганые. Но, всё равно, мы расходуем слишком много топлива на ерунду, без которой вполне можно было обойтись.

— Расходуем. А что прикажешь делать? — согласился Стрельцов. — Тебе, кстати, завтра утром снова придётся слетать вместе с Ринатом. Я всё же надеюсь, ну, ты понял…

— Ясно. Я тоже надеюсь, — появившись из-за бронетранспортёра с СВДС в руках, капитан мельком бросил взгляд на меня. — Бондаренко! Водомётный движитель проверил?

— Евпатий-Коловратий! — ответ механика водителя «триста первого» БТРа заглушил удивлённый возглас старшего лейтенанта Кравченко. — Ну, нафига, тебе, Василевский, столько журналов с голыми девками, а? Лучше бы ты вместо этой хрени возил с собой какую-нибудь реально полезную книжку, чудила. Куда мы теперь денем твой «Максим»?

Я невольно усмехнулся, представив себе полное собрание сочинений какого-нибудь классика русской литературы в заначке у двадцатилетнего парня. Подобное, увы, в наше время практически нереально. У нынешнего поколения иные приоритеты в жизни. К тому же, положа руку на сердце, нам грех жаловаться — при тотальной зачистке во внутренностях бронетранспортёров нашли с десяток толковых книг. Часть из них вообще оказалась выпущена в советское время, следовательно, имела для нас просто фантастическую ценность. Чего стоит хотя бы один «Справочник инженера»!

А ведь ещё у нас в наличии «Стали и сплавы. Марочник», «Металловедение и термическая обработка», «Справочник офицера наземной артиллерии», и «Неорганическая химия». Последняя книга, что удивительно, обнаружилась у всё того же ругаемого сейчас Василевского. Книги о металлах и сталях, как уточнил Степан, принадлежали лейтенанту Трофимову, находившемуся сейчас в командировке на юге. Офицер, вроде, собирался поступать на заочный в какой-то металлургический институт, поэтому потихоньку собирал самую лучшую техническую литературу — советскую.

— Артур, этот «калаш» теперь будет твоим основным оружием, вместо временно выданного, — кивнув на автомат, прислонённый к колесу БТРа, майор протянул мне один из бандитских АК. — Бери, бери, я самый лучший из всех для тебя подобрал. Патроны и магазины наберёшь сам, из трофеев.

— Спасибо, Сергей, — ответил я, сразу же передав хозяину его собственное оружие. Затем, не мешкая, сразу же вставил в автомат один из трофейных магазинов с патронами калибра 7,62, и передёрнул затвор. Разгрузку с боекомплектом к его АКМу я отдал Стрельцову ещё перед тем, как занялся тотальной описью имущества.

— Всегда пожалуйста, месье, — наблюдая за моими быстрыми действиями, хмыкнул спецназовец. — Обращайтесь, коли что.

Тем временем, на расстеленном брезенте вырастала гора смертоносного имущества. Появились восемь ящиков с цинками патронов, десять труб РПО «Шмель», пара АГС-30 со станками, пара машинок Ракова для набивки лент. Так, а это что за зверь, гранатомёт, какой, что ли?

— Роман, а что это? — полюбопытствовал я, кивая на принесённую лейтенантом пару неизвестных мне образцов вооружения.

— ЭрГэ — шесть, револьверный гранатомёт, товарищ майор, — укладывая оружие на брезент, ответил мне Скорохватов. — Сорок миллиметров. Очень хорошая машинка для штурмовых групп.

— Жаль, только, что гранат к нему мало, — бросив взгляд на наши запасы, добавил Стрельцов. — А откуда у нас столько трассеров? Филин! Что за хрень?

— Ну, да, из восьми ящиков — шесть с трассерами, — минуту спустя подтвердил старший лейтенант Кравченко. — Колдун, извини, не доглядел, чего именно зампотех на броню кидал…

— Ладно, поздно пить боржом, сделанного не воротишь. Валентиныч сейчас далеко, и претензии ему не предъявишь, — поморщившись, почесал подбородок майор. — Может, оно и к лучшему, в этом-то времени…

— Гляньте, сотник Мирон скачет, — увидев спешащего в нашу сторону всадника, я поспешил отвлечь внимание спецназовцев от злополучных ящиков с трассерами.

— Бояре, княже Ляксандр Андреевич к себе просит, — не слезая с коня, известил дружинник. — Велел поспрошать, нету ли средь вас доброго лекаря? Двоим покалеченным утром ратникам совсем худо становится.

— Миша, собирайся, вот и для тебя работа нашлась, — обернулся Стрельцов к доктору. — Помнишь, о чём мы днём говорили?

— Уно моменто, команданте, возьму инструменты, — ответил Мышкин, юркнув в десантный отсек «триста первого» БТРа.

— Артур, пойдёшь с нами, — посмотрел на меня майор. — Кельт, махнёмся обратно, и замени-ка меня на посту… Володя, вы пока подсчитайте бэка, полностью.

— Сделаем, командир, — сдержанно кивнул капитан Коваль. — Надеюсь, Артур Иванович поделится своим гроссбухом?

— Я ещё и папочкой поделюсь, чтобы вам писать было удобно, — протянув папку Владимиру, ответил я. — Там, внутри, чистые листы бумаги имеются. Если надо — берите.

— Я готов, — рядом с нами появился доктор с защитного цвета рюкзаком в руке. — Где пациенты? Что у них за ранения?

Термина «пациенты» Мирон не понял, поэтому удивлённо воззрился на старшего лейтенанта с немым вопросом в глазах. Мышкин перефразировал спрашиваемое, с поправкой на средневековую лингвистику, все минут пять нашего короткого путешествия уточняя характер ранений воинов князя. Судя по ответам сотника, дружинники вовсе не находились при смерти, но лекарь Остея всё же признал собственное поражение.

— Беда у нас, бояре, — встречая нас у своего шатра, взволнованным голосом произнёс князь. — Не в силах мой лекарь исцелить всех добрых ратников, пораненных проклятыми душегубами. Помогите, бояре, коли то в ваших силах.

— Где раненые? — тотчас деловым тоном поинтересовался Михаил, окидывая подозрительным взором стоявшего рядом с Остеем понурого мужика, судя по всему, местного доктора.

— В моём шатре они, оба, — князь, похоже, моментально сориентировался, кто сейчас главный, без лишних разговоров сделал приглашающий жест, и первым вошёл внутрь.

Мы с майором пропустили Мышкина вперёд, и зашли следом. За нами сунулся тутошний врачеватель, стараясь не попадать на глаза хозяину. Пока мои глаза привыкали к полутьме, старший лейтенант что-то тихо спросил у Остея. Князь кивнул, обернулся, и поманил пальцем своего лекаря.

— Будешь во всём помогать боярам, — повелительным тоном произнёс «литовец». — Смотри и учись у них всему.

Тем временем Михаил отстранил в сторону седовласого дружинника, находившегося в шатре, и бегло осмотрел обоих пациентов. Судя по всему, в процессе осмотра раненым было больно, но они ни разу так и не застонали. Лишь морщились и кусали губы.

— Так, необходимо срочно сделать две операции, чтобы извлечь пули, — распрямившись, вынес вердикт Мышкин. — Здесь скудное освещение, и оперировать придётся на свежем воздухе. Мне нужен крепкий стол, а котором можно было бы работать.

— Всё будет, боярин, — кивнул Остей, и первым вышел из шатра. — Андрей, Трофим, Евлампий, живо сюда! Делайте всё, что повелит вам боярин Михаил! Мирон, повели своим ратникам смастерить добрый стол, да доставить его сюда.

Мы со Стрельцовым едва успели покинуть шатёр до того, как старший лейтенант приставил к работе вновь назначенных «литовцем» помощников, в т. ч. и тутошнего лекаря, и седовласого дружинника.

— Сергей Александрович, Артур Иванович, предлагаю посидеть у костра, да испить доброго сбитня, — отдав все необходимые распоряжения, обернулся к нам князь Остей. — А там, глядишь, и жаркое на ужин поспеет.

— Выносите раненых наружу, — из шатра появился Мышкин, и сразу же разрушил все планы князя. — Товарищи майоры, мне понадобятся два толковых ассистента. Поэтому попрошу вас обоих отложить очередной переговорный процесс в сторону.

— Прости, княже, но доктор прав: нам придётся помочь ему при оперировании. Больше некому, твои ратники, ведь, никогда не ассистировали Михаилу, — я постарался добавить своему голосу как можно больше мягкости и дипломатичности.

— Добре, бояре, делайте, как велит ваш лекарь, — если Остей и удивился внезапной смене власти в наших рядах, то не подал виду. — Ага, будет вам стол: вон, сотник Мирон с дружинниками тащат сюда доски да колья. Видать, повозку, какую, по долям разломали.

— Вообще-то, Артур, мы тоже никогда не ассистировали доку. До сих пор, слава богу, во всех командировках мы обходились без экстренной хирургии, — негромко заметил Стрельцов. — Так, Маус, какой высоты стол нужен? Мирон, давайте сюда материал: доски, колья, там, и прочее.

Возникла лёгкая суета с сооружением приемлемой для Мышкина рабочей площадки. Требуемый доктором стол был быстро завершён объёдинёнными усилиями сразу двух майоров и шестерых дружинников. Затем, не теряя ни секунды, Михаил приказал ратникам положить на стол первого раненого, а сам быстро промыл спиртом руки и хирургические инструменты. Мы со Стрельцовым сделали то же самое, после чего натянули на руки зелёноватые одноразовые перчатки. Стоящий рядом с нами княжеский лекарь изумлённо взирал на манипуляции пришельцев из будущего, особенно на разложенный с краю стола хирургический арсенал нашего доктора. Одноразовые шприцы-тюбики, и их применение вызвали конкретную оторопь отвесившего челюсть здешнего эскулапа. Стоявшие несколько поодаль ратники также удивлённо перешёптывались, периодически крестясь, и оглядываясь на князя. Сам князь Остей с огромным интересом взирал на происходящее, тактично не проявляя назойливого любопытства в виде ненужных и лишних вопросов.