Сокровища Кряжа Подлунного - Иван Сибирцев

— Ты, Кузьма, все на холод жаловался, — пошутил Рокотов, когда Беспалов закончил свой рассказ. — А завтра окунешься в Кипящее, согреешься, все арктические простуды, как рукой снимет.

— Что ж, Кипящее, так Кипящее, — усмехнулся Беспалов, — наше дело подводное, была бы вода, а скафандр будет.

— Да, завтра Кипящее, — задумчиво заговорил Стогов, — и сдается мне, что далеко ведут дороги от этого озера.

И Стогов заговорил о том, что все три года пребывания в Сибири влекло и манило его к себе, волновало воображение и вдохновляло на упорную, кропотливую работу по подготовке этой экспедиции.

Часами не выходя из лаборатории, где рождался стогнин возглавляя гигантские работы по созданию города науки, Стогов ни на один день не забывал о тайне пика Незримого. Поиски разгадки этой тайны вели беспокойного профессора в геологические архивы и в библиотеки, в минералогические музеи и, что было уже совсем неожиданно, к историкам, этнографам и даже фольклористам.

Еще до первого неудачного полета Стогов собрал довольно многочисленные, но очень противоречивые и порой фантастичные сведения о таинственном пике. Коренные народности, населявшие в древности этот район, видели в Незримом проявление враждебных человеку сверхъестественных сил и молениями и жертвами пытались умилостивить таинственную, не виденную никем гору. Особенно страшили здешних старожилов доносившиеся время от времени с покрытой белесой завесой вершины Незримого громовые раскаты и видимые издалека вспышки ослепительного пламени, от которых зловеще багровела пелена неподвижного тумана.

В древности этот гром, слышавшийся иной раз даже зимой, жители этих мест воспринимали как голос злых духов; позднее, пытаясь объяснить эту загадку природы, отдельные ученые считали, что Незримый — это действующий вулкан несколько особого рода. Но так как никаких других признаков вулканической деятельности Незримого, кроме грома и пламени, не было, «вулканическая гипотеза» оказалась недолговечной.

Были и еще попытки объяснить тайну Незримого, но все они за неимением фактов оказывались беспочвенными.

В последние годы, в связи с успехами геофизики, были даны новые объяснения загадки пика. Геологи установили, что Кряж Подлунный является хранилищем руд расщепляющихся ядерных элементов. Наличием большого количества радиоактивных материалов объяснялся и причудливый рельеф Кряжа Подлунного, и неравномерность растительного покрова.

Наблюдение за изменениями радиации в моменты вспышек и громовых раскатов на Незримом навело ученых на мысль, что необычный облик таинственного пика является результатом постоянного и длительного влияния ограниченных в действии самой природой могучих ядерных сил.

Впервые эта гипотеза была выдвинута Василием Михайловичем Рубичевым. После тщательной проверки имевшихся фактов и длительных наблюдений горячим сторонником этой гипотезы стал и Михаил Павлович Стогов.

— И вот теперь, друзья мои, — закончил свои пояснения профессор, — нам, первым людям, ступившим на вершину пика Великой Мечты, как мы его окрестили, предстоит разгадать характер и могущество этих сил и поискать средства подчинения их человеку. И я очень верю, что эти силы ускорят нам и процесс создания Земного Солнца.

…Рассвета на вершине не было, как не было ни ночи, ни жаркого полдня, ни ласковых сумерек. Неподвластная солнцу, непробиваемая светом мгла висела над растрескавшейся каменистой кручей, одуряющий зной опалял тело, и лишь незначительные колебания температуры свидетельствовали о смене времени суток.

Никому не спалось в ту первую ночь пребывания на вершине. И хотя в стогниновой палатке царила тишина, негромкое покашливание, светлячки негаснущих папирос в темноте показывали, что люди не спят, нетерпеливо и тревожно ожидая утра.

Отлично понимавший настроение товарищей, Игорь, тоже не смыкавший глаз, тихонько шепнул лежавшему рядом Михаилу Павловичу:

— Может быть, объявишь подъем, отец? Люди все равно не спят. Время суток здесь не имеет значения, а ночью все-таки зной меньше.

— Пожалуй, ты прав, Игорек, — так же негромко отозвался Стогов. — Здесь, видимо, удобнее вести работу ночью.

Михаил Павлович еще несколько минут подумал, потом решительно поднялся, включил свет. Сразу же, точно сговорившись, подняли головы с подушек все участники экспедиции.

— Товарищи! — заговорил Стогов. — Кажется, никто не спит. Есть такая мысль: начать работу сейчас, а днем, когда станет жарче, отдохнем.

Через десять минут в палатке никого не было. Игорь, геолог Лукичев и вызвавшиеся помочь им пилоты вертолетов Лазарев и Максимов ушли на северный участок вершины за образцами горных пород. Гидрогеолог Щукин, водолазы Беспалов и Рокотов опустились на дно озера Кипящего. Сам Михаил Павлович занялся радиометрическими исследованиями различных точек вершины.

Непривычная тишина стояла вокруг, не нарушали ее ни шелест листвы, ни птичье пение. Даже шума ветра не слышно было на укутанной в покрывало тумана вершине. Стогов неторопливо двигался вперед. Перед собой он подталкивал легкую тележку, на которой были установлены радиометры различного назначения. Одни определяли радиацию окружающего воздуха, другие, заключенные в чехлы из стогнина, двигались по каменистой почве, сигнализируя лишь о том, что было скрыто в толщах коварного пика.

Без приключений и происшествий прошел первый день, точнее первая ночь работы экспедиции. Зато первое же знакомство с образцами горных пород, с составом воды Кипящего и пробами донных грунтов принесло немало сюрпризов.

Лукичев и Щукин даже усомнились в точности показаний приборов. Стогов не скрывал ликования.

— Как вы знаете, друзья мои, — говорил профессор — реакции синтеза ядер легких элементов или термоядерные реакции, которые протекают в недрах Солнца и других звездных миров — это процесс слияния, соединения ядер водорода в ядра более тяжелого по атомному весу гелия. Процесс этот возможен лишь при температурах, измеряемых сотнями миллионов градусов, и давлениях в миллионы атмосфер. При этих условиях синтез ядер водорода становится непрерывным, самоподдерживающимся, то есть идет цепная реакция синтеза. При этом выделяется колоссальное количество тепла. Это тепло и поддерживает не иссякающее пламя нашего Солнца.

Но во взаимодействие вступают не все ядра водорода, а лишь ядра его тяжелого изотопа — дейтерия — водорода с атомным весом два. Ядра дейтерия довольно распространены на земле.

На каждые шесть тысяч ядер обычной воды приходится одно ядро дейтерия. А проба воды озера Кипящего по самым предварительным подсчетам показывает, что здесь это соотношение уже не шесть тысяч к одному, а шесть тысяч к ста. Таким образом, Кипящее — это практически неиссякаемый источник энергетики нового типа — энергетики Земных Солнц.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});