Новая прекрасная жизнь - Холли Уорнер

– Знаешь, я очень здорово умею свистеть! Ее ответ не заставил себя ждать:

– Думаю, что смогу научить тебя делать это еще лучше.

– Вы коварная женщина, мисс Тернер, – заметил он, пропуская ее вперед.

Она одарила его заговорщическим взглядом.

– И лучше вам не забывать об этом, мистер Мэттьюс.

***

Каждое утро Дэвид начинал с того, что собирал все отчеты за предыдущий день и тщательнейшим образом изучал их, прежде чем отправить отцу. Немного позже к нему присоединялась Кэрол, которая объясняла непонятные места и показывала документы, которыми занималась сама. Дэвида поражала обширность ее познаний в любом вопросе, относящемся к работе отеля. Его отец был прав: Кэрол – просто сокровище.

Ему нравилось проводить с ней время. Никогда еще его другом не была женщина, и он находил это удивительно приятным.

Каждый день он узнавал все больше о «Мэттьюс куинз» и с каждым днем все лучше понимал, сколькому еще предстоит учиться. Ему уже не хватало времени на развлечения, но он не чувствовал себя ущемленным...

День, когда он самостоятельно завершил план реконструкции «Королевы Анны», заслуживший одобрение Кэрол, он отметил двойным объемом строительных работ в ее доме.

Дэвид появился на ее пороге вечером, с ящиком инструментов в одной руке и пакетом сандвичей в другой.

– На следующей неделе обещали дождь, и я подумал, что нужно бы поправить водосток, – сказал он вместо приветствия.

– А если бы меня не было дома?

Такое было маловероятно. Кэрол сама говорила, что до появления Дэвида все вечера проводила дома, в одиночестве.

– Тогда мне пришлось бы самому съесть все сандвичи. – Дэвид пожал плечами с обезоруживающей улыбкой. – К тому же я хотел спросить у тебя кое-что. Как ты рассчитываешь количество необходимого персонала? Я пробовал считать по таблицам, которые ты мне дала, но результаты не сходятся.

Ему казалось, что Кэрол совсем не слушает его. Она пригласила его войти, но при этом выглядела рассеянной.

Причину этого Дэвид понял, когда оказался в хорошо знакомой ему гостиной. Радиоприемник работал на полную мощность, рядом с ним были приготовлены тетрадка и ручка. Похоже, Кэрол всерьез собралась брать уроки у Роз Пойндекстер.

– Если хочешь, мы можем поговорить о делах, когда передача закончится, – предложил Дэвид.

Кэрол с благодарностью кивнула в ответ.

Тем временем позывные «Мастерской разбитых сердец» отзвучали и в студии раздался первый звонок:

– Здравствуйте, Роз, меня зовут Хилари. Я уже пять лет жду, что мой парень сделает мне предложение, но он даже не заговаривает о женитьбе. Как мне поступить: подождать еще или спросить его напрямик?

– Очень хороший вопрос, Хилари. Ситуация, которую вы описываете, типична. Мы обязательно поговорим об этом подробнее после рекламного блока.

Дэвид закашлялся, чтобы скрыть смешок, но Кэрол все равно услышала его.

– Что такого смешного ты услышал? – воинственно спросила она.

Он положил молоток внутрь желоба и свесился с лестницы, чтобы лучше видеть ее.

– Подумай сама, – сказал он. – Этот парень отлично устроился! Девушка встречается с ним целых пять лет и даже не заговаривает о браке. Будь она поумнее, бросила бы его уже через полгода.

Кэрол забралась с ногами на подоконник и обхватила руками колени.

– Почему именно через полгода? – поинтересовалась она.

– Потому что даже самому тупому парню максимум через полгода становится ясно, хочет он жениться на этой девушке или нет. Умному хватит и трех месяцев.

– Хочешь сказать, тебе хватает трех?

– Обычно да, – с напускной скромностью отозвался Дэвид.

– И сколько у тебя было девушек, на которых ты хотел бы жениться?

– Ни одной.

– Ни одной?

Дэвид кивнул и снова взялся за молоток.

– Иначе я давно уже был бы женат, – пояснил он, выбирая подходящий по размеру гвоздь.

Он уже приладился было стукнуть по нему молотком, как вдруг вновь опустил его и задумался. Ему всегда хватало трех месяцев. Похоже, его отцу понадобилось не больше, чтобы принять решение. Может быть, именно он, Дэвид, с его склонностью не слишком долго раздумывать над чем-либо, послужил примером отцу? Здесь было над чем пораскинуть мозгами.

Но Кэрол не собиралась оставлять его в покое.

– Не понимаю, почему ты так уверенно говоришь о трех месяцах, если за этот срок ни на одной девушке не захотел жениться?

Дэвид скорчил гримасу.

– Что же тут непонятного? Если мне хватало трех месяцев, чтобы сообразить, что я не хочу жениться на девушке, с какой стати мне должно понадобиться больше, чтобы понять обратное?

– Типично мужская логика, – фыркнула Кэрол.

– А я и есть мужчина!

С этими словами Дэвид отвесил ей шутовской поклон и принялся приколачивать на место водосточный желоб, наполняя окрестности оглушительным грохотом...

От ударов молотка по железу у Кэрол звенело в голове, но она упрямо не слезала с подоконника. Наконец-то ей удалось вызвать Дэвида на откровенный разговор о нем самом, и этим необходимо было воспользоваться.

Она осторожно поднялась на ноги, балансируя на узкой доске, и ухватилась за перекладину лестницы.

– Может быть, тебе помочь? – крикнула Кэрол, стараясь перекрыть шум от его ударов.

Он перестал стучать и посмотрел на нее, вздернув брови домиком.

– Ставишь под сомнение мою мужскую силу?

– Ни в коем случае! – быстро ответила Кэрол, радуясь наступившему затишью. И поторопилась задать следующий вопрос, пока грохот не возобновился: – Тебе когда-нибудь приходилось встречаться с девушкой дольше, чем три месяца?

– Да, – не задумываясь, ответил он.

– То есть, – решила уточнить Кэрол, – ты встречался с ней, уже зная, что не захочешь на ней жениться?

– Вот именно.

– Но зачем же тогда?

Может быть, оттого, что он смотрел на нее сверху вниз, его улыбка выглядела снисходительной.

– Ради секса, конечно.

– Ради секса? И ты так просто говоришь об этом?

Дэвид совсем не выглядел смущенным.

– Пойми, Кэрол, на протяжении многих тысяч лет мужчины следуют своим инстинктам и только в угоду женщинам соглашаются маскировать их рассуждениями о возвышенных чувствах. Так что мне нечего стыдиться. Я просто хочу раскрыть тебе глаза, а тот, кто будет оспаривать мое утверждение, окажется лжецом.

– Зачем тебе понадобилось, как ты говоришь, раскрывать мне глаза? – В голосе – Кэрол звучало обманчивое спокойствие, поскольку внутри у нее все кипело.

– Потому что я беспокоюсь о тебе, Кэрол. Я не хочу, чтобы какой-нибудь сладкоречивый мерзавец причинил тебе боль.

Он говорил с видимой искренностью, но для Кэрол его дружелюбие выглядело издевательством.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});