“Цесаревич” Часть I. Эскадренный броненосец. 1899-1906 гг. - Рафаил Мельников

Хотя и не ведая, как среди ночи, находясь в роскошной бело-яхтенной окраске, можно отражать "изменнические нападения" (этот термин, вызвал, наверное, немалые толки среди офицеров), корабли принимали меры предосторожности. После Коломбо ночью шли без огней, по выходе в океан готовились к отражению минных атак, по сигналу "атака" заряжали орудия. Отряд шел со значительным сокращением предусматривавшихся маршрутом стоянок. Из Суэца, где "Цесаревич" принял 650 т угля (ранее в Тулоне погрузили 1200 т и в Поросе 185 т). 8 октября пришли в Джибути.

Приняв 683 т угля, 13 октября вышли в Коломбо (здесь "Цесаревич" принял 515 т угля) и 23 октября продолжали путь. Сведения о скорости последней угольной погрузки, продолжавшейся с 10 час утра до 10 час вечера, вызвали новую горестную надпись начштаба: "За 12 час 500 тонн. Английские броненосцы грузили минимум 100 т/час. В артиллерийском отряде древний корабль "Минин" грузил 200 т в 3 часа." Похоже, что иных показателей боевой подготовки для него просто не существовало. Справедливости ради надо сказать, что пример "древнего корабля" "Минина" с его открытыми просторными палубами не мог быть уместным в сравнении с обращенными в сплошной лабиринт отсеками огромного броненосца. Да и в ту пору не знавшего предела угольного безумия, в которое начштаба вскоре обратил порученную ему 2-ю Тихоокеанскую эскадру, наивысший рекорд, достигнутый крейсером "Аврора", составлял только 83 т/час.

На второй день по выходе из Коломбо — это было в 5 час утра 24 октября, на "Цесаревиче" обнаружили сильное нагревание бугеля эксцентрика левой машины. Непоправимое случилось — чугунная деталь почти тотчас же сломалась. Это была уже третья авария. Пристрастие к чугуну и терпимость к нему всех руководящих инстанций флота и кораблестроения опять грозили сделать беспомощным новейший броненосец. Замена лопнувшего бугеля запасным, полученным в Поросе, заняла около суток. 25 октября продолжили путь. К 8 часам утра частоту вращения машин довели до 48 об/ мин, к вечеру — до 62 об. Но что может произойти со злополучной деталью при увеличении скорости до полной — об этом механики боялись даже подумать.

1015-мильный путь до Сабанга проделали с уменьшенной до 10,6 уз скоростью. Не ожидая получения объяснений от плавающего на броненосце французского гарантийного механика, З.П. Рожественский уже 28 октября обратился с докладом к управляющим морским министерством с предложением потребовать от завода (в порядке принятых им на себя гарантийных обязательств) заменить эксцентрики стальными, а их бугели усилить. "Не изволите ли, — добавлял он, — потребовать справку о сравнении чертежей эксцентриков наших машин на броненосцах типа "Цесаревич" (то есть строящихся в Петербурге. — Р. М.) с французским чертежом". Но завод и МТК нашли чем оправдать незыблемость рутинного порядка. Единственное, что было сделано — это состоявшееся 29 октября, телеграфное поручение военно-морскому агенту во Франции лейтенанту Г.А. Епанчину заказать для "Цесаревича" комплект запасных эксцентриков с бугелями для левой машины. О замене материала в поручении не говорилось. Завод обещал исполнить заказ в трехнедельный срок.

В бухту Сабанг на голландском острове Пуло-Вей "Цесаревич" и "Баян" пришли 28 октября 1903 г. Этот порт только что, (в 1899 г.) был "открыт" русским флотом. Инициатива частной голландской компании позволила обходиться без захода в Сингапур, где англичане в любое время могли помешать снабжению русских кораблей углем. Здесь "Цесаревич", приняв 1170 т, заполнил все угольные ямы. Поход продолжили 2 ноября. 5–7 ноября стояли в Сингапуре, пополнив только запасы продовольствия. Предстоял уже прямой, но затяжной бросок до Порт-Артура протяженностью 2630 миль. Этот путь, идя со средней скоростью 9,68 уз, преодолели за 272 часа. Угля затратили: "Цесаревич" — 997, "Баян" — 820 т. В готовности прорываться с боем корабли вошли в Желтое море, и 19 ноября с расстояния 60 миль от Порт-Артура "Цесаревич" вступил в радиопереговоры со станцией Золотой горы.

Спустя четыре часа на фоне выраставших из моря крутых скал порт-артурской крепости увидели стоявшие на внешнем рейде в их непривычной темно-оливковой окраске первые корабли Тихоокеанской эскадры — флагманский "Петропавловск", его легко было узнать по пониженной в сравнении с дымовыми трубами колонной для грузовых стрел. Также хорошо различались своей американской архитектурой (со ступенчатыми дымовыми трубами) "Ретвизан" и крейсер "Варяг". За ними увидели канонерскую лодку "Манджур" и крейсер "Боярин".

13-ю выстрелами "Цесаревич" салютует флагу начальника эскадры и 7-ю крепости, Ему отвечают двумя салютами по 7 выстрелов. По I сигналу с "Петропавловска" корабли отдают якоря. Поход, полный тревожных ожиданий, огромных усилий и исключительного нервного напряжения, благополучно завершился. В тот же день З.П. Рожественский "всепреданнейше" телеграфировал в Ай-Тодор находившемуся там в своем имении великому князю Александру Михайловичу (1866–1933) о блестящем завершении руководимой им операции. Царедворец должен был никого "из высших сфер" не забыть. А князь ведь среди государственных должностей числился и младшим флагманом Черноморского флота.

Приказом наместника его императорского величества на Дальнем Востоке от 20 ноября и продублировавшим его, как было заведено, приказом начальника эскадры № 184 от 30 ноября "Цесаревич" и "Баян" с 19 ноября 1903 г. зачислялись в состав эскадры Тихого океана. Сказочным сном оставалось для их экипажей волшебство красот Лазурного берега, аромат его живительного воздуха и зрелище фешенебельных курортов Ривьеры, которые З.П. Рожественский не хотел им простить. На смену явилась суровая реальность обступивших корабль мрачных скал, высокой громадой нависших над рейдом, холод, снег и туман от обильных испарений еще не остывшего и упорно не хотевшего замерзать Желтого моря.

Трудно давалось вживание в новый климат, в новый эскадренный быт и в новый порядок службы под неусыпным оком двух начальствующих структур — Морского штаба и наместника (как адмирал он не хотел выпускать флот из рук). Как рассказывали впоследствии офицеры кораблей, их после громоздившихся один на другой страхов и ожиданий, что вот-вот грянет война, поразила царившая на эскадре атмосфера благодушной самоуспокоенности.

10. 1904 год

Японская тактика периодически создававшихся искусственных подъемов и спадов напряженности в отношениях с Россией, рутина службы в отдаленной от России на тысячи верст гавани и подтачивавшая боеготовность флота экономия вооруженного резерва делали свое дело. C уходом во Владивосток после осенних маневров четырех крейсеров ("Россия", "Громобой", '"Рюрик", "Богатырь") уменьшился и состав эскадры. (Еще летом были переведены во Владивосток 7 номерных миноносцев 203–206, 208, 210, 211). Прибытие двух новейших кораблей внесли оживление в сонное существование вооруженного резерва. Вот-вот ожидался (как всем казалось) подход второго отряда подкреплений во главе с "Ослябей". А пока, не подозревая о судьбе отряда А.А. Вирениуса, эскадра в Порт-Артуре и "Цесаревич" с эскадрой продолжали боевую подготовку, стоя на якоре. Утром 20 ноября начальник эскадры вице-адмирал О.В. Старк (1846–1928) посетил "Цесаревич" и "Баян", после чего "Петропавловск" и "Боярин" снялись с якоря для похода в Чемульпо. Этот корейский порт служил своего рода незримой границей интересов России и (Японии. Здесь держали свои стационеры европейские державы. Здесь всегда что-то происходило. На сей раз предстояло разобраться в причинах нападения на русских матросов со стоявшей там канонерской лодки "Бобр" огромной толпы переодетых, как подозревали, под кули японских солдат. Уже тогда, подогретые открыто раздувавшейся в Японии шовинистической антирусской пропагандой, сыны Страны восходящего солнца рвались в бой.

Утром 21 ноября "Цесаревич" и "Баян" снялись с якорей и вошли в Восточный внутренний бассейн. Началась разгрузка доставленных корабельных запасов, предметов вооружения и снабжения, переборки механизмов после дальнего похода. Здесь же корабли свою белую окраску сменили на боевую. Как записано мичманом Шишко в вахтенном журнале "Цесаревича" от 1/14 декабря 1903 г. (в этот день броненосец из бассейна перешел на внутренний рейд, как с недавних пор начали называть Западный бассейн), что "для окраски броненосца во время стоянки у стенки Восточного бассейна в боевой цвет, перерасходовано 39 пудов 52 фунта олифы, 9 пудов 8 фунтов сажи, и 19 пудов 20 фунтов охры, о чем составлен акт".

Вечером к "Цесаревичу" присоединился и "Баян". Здесь в вооруженном резерве стояли броненосцы "Пересвет" (флаг контр-адмирала), "Ретвизан" (он пришел в Порт-Артур еще 21 апреля 1903 г., и на следующий день был зачислен в состав эскадры) "Победа", крейсеры "Аскольд", "Диана". "Паллада", "Новик", минный транспорт (заградитель) "Енисей", канонерская лодка "Гиляк", транспорт "Ангара" (быв. пароход Добровольного флота "Москва"), "Ермак" и миноносцы. Как корабль-новичок, только еще приступивший к освоению программы эскадренной боевой подготовки, "Цесаревич", как и "Баян", был оставлен в кампании. — Усиленно проводили ежедневные плановые работы и учения. Периодически устраивали боевые тревоги с "примерным" действием артиллерии, когда башни разворачивались на борт, а у орудий проделывали необходимые манипуляции, имитировавшие заряжание, наводку и выстрел. С участием прибывших на кораблях французских инженеров готовились дорабатывать башенные установки. 15 декабря на корабле группу матросов-специалистов с эскадры экзаменовали по артиллерии и электротехнике. В "организованных на эскадре в декабре 1903 г. двухмесячных офицерских штурманских курсах старший штурманский офицер "Цесаревича" преподавал практическую астрономию и навигацию. Командование и офицеры эскадры стремились, насколько это позволяла обстановка, наверстать пробелы в подготовке молодых офицеров, составлявших весьма значительную часть корабельных кают-компаний.