Война неудачников - Сергей Мусаниф

Обычным людям сложнее.

И совершенно непонятно, как быть, если ты сам не веришь в осуществимость задуманного.

Нам предстояла чистая авантюра, успех коей наполовину зависел от тех факторов, которые мы не могли учесть и на которые не могли повлиять. Это как сесть в лодку с одним сломанным веслом и отправиться в плавание по отсутствующей на картах бурной реке, уповая на то, что течение вынесет нас к тихой заводи, а не к водопаду.

Нас было трое, и против нас был комплекс ПВО целой планеты, два слоя орбитальной обороны, за которыми маячил боевой флот кленнонцев, и целая куча обстоятельств, которые могли сложиться самым неблагоприятным образом. Интересно, как люди вообще умудряются дожить до старости?

Вечером, уже после того как глайдер вернулся из города и занял положенное ему место на стоянке, небеса над нами принялись мигать подобно дешевой китайской светомузыке. Люди то и дело задирали головы и смотрели вверх, словно невооруженным взглядом с поверхности планеты можно было определить, что происходит на дальних орбитах.

– Похоже, имперцы взялись за дело всерьез, а я даже не знаю, хорошо это или плохо, – заметил Холден. – С одной стороны, хаос и неразбериха могут нам помочь, с другой – повышается вероятность попасть под чей-то шальной выстрел. Но одно я знаю точно – если мы хотим это сделать, действовать надо было «вчера». В крайнем случае – сегодня, потому что завтра уже совершенно точно будет поздно. Впрочем, чем ближе к делу, тем больше привлекательных моментов я нахожу в жизни под кленнонской оккупацией…

Нас было трое, и, похоже, ни один из нас не верил, что все получится.

Негативное мышление – верный путь к поражению? Или глаза боятся, а руки делают? А ноги бегут, а голова продолжает соображать…

Самое странное, что я до сих пор оставался спокоен. Словно и не о моей жизни шла речь.

Шестое чувство молчало и не пыталось дать никаких советов. Слишком рано или просто бесполезно?

В небе сверкнуло особенно ярко, на мгновение превратив ночь, царившую в этом полушарии Веннту, в яркий день.

– А вот это уже точно не очень хорошо, – заметил Холден. – Слишком уж близко.

– Может быть, это случайное попадание, – предположил я.

– Или прикрытие для десанта.

– Мне безумно нравится твой оптимизм, – если дело идет к десанту, орбитальных станций, в том числе и той, к которой пристыкован «Ястреб», уже может и не существовать.

Холден посмотрел на часы.

– Наверняка нам это все равно не узнать.

– Скоро-таки узнаем.

– Великая вещь – практика, – согласился он. – Сотни теоретических построений разваливаются в хлам при первом же столкновении с реальностью. Впрочем, реальность – это вообще довольно противная штука, и в итоге от столкновения с ней разваливается почти все.

– Ты уверен, что ты оперативный агент, а не кабинетный работник?

– Разве есть причины сомневаться в моих талантах?

– В талантах – нет. Но настроения твои кажутся весьма странными.

– Просто в последние месяцы мне выпало слишком много свободного времени, – сказал Холден. – Знаешь, когда я вспоминаю Солнечную систему, я не так уж уверен, что нам не нужна эта война. В галактике стало слишком много людей, а люди способны испортить все, к чему прикасаются.

– А скаари с кленнонцами не способны?

– Все одинаковы, – сказал Холден. – Это свойство разума – переделывать окружающую действительность под себя. Животные приспосабливаются. Высокоорганизованные животные меняют мир в соответствии со своими запросами и представлениями. Высокоорганизованным животным от этого делается хорошо, а миру – нет.

– Долой эволюцию и технический прогресс?

– Нет, это просто я брюзжу, – сказал Холден. – Могу я немного поворчать перед смертью?

– Думаешь, мы зря это затеяли? Еще ведь не поздно все отменить.

– Оставаться здесь – еще хуже, – сказал Холден. – Когда имперцы начнут утюжить местность…

– А ты думаешь, что они начнут?

– Не для того они явились сюда в самом начале войны, чтобы брать планету малой кровью, – сказал Холден. – Императорский дом желает свести старые счеты, пока у него еще есть силы, время и возможности. В этом отличие монархии от демократии – в ней слишком много личного.

Вооруженный легким импульсным пистолетом и чувством морального превосходства, я шел к больничному корпусу и старался не думать о том, что нам предстояло совершить в следующие тридцать с небольшим минут.

В плане – если наскоро разработанную схему операции можно назвать планом – было слишком много проблем и подводных камней, рассмотреть которые можно, только когда подплывешь поближе, и успех предприятия в большой степени зависел от удачи.

Не люблю такие планы, и ни один нормальный человек не может их любить, ибо фортуна слишком коварна и в любой момент может сменить гнев на милость. А мне слишком долго везло, раз уж я до сих пор жив.

У входа в корпус дежурил охранник из службы мистера Вэлла. Конечно, местные ребята не совсем кленнонцы, но испытывать судьбу в рукопашной схватке с ними мне все равно не хотелось. Слишком они крепкие, чтобы подходить к ним без танка.

При современном развитии медицины выстрел из импульсного пистолета не смертелен, если только попасть не в голову, а мы находимся на территории клиники, где до медицинской помощи рукой подать.

Стрелять в ногу и надеяться, что он потеряет сознание от болевого шока, было слишком опасно, и, как только парень меня заметил, я выстрелил ему в живот.

Тревогу поднять он не успел.

Краткий обыск одарил меня еще одним импульсным пистолетом, куда более мощным, чем те, которые Холден притащил из города, и парализатором местного производства. Я сунул оба импульсника за пояс. Чем меньше ущерба мы причиним персоналу, тем лучше, а для того чтобы дойти до палаты Киры, мне вполне хватит несмертельного оружия.

По крайней мере я сильно на это надеюсь. Стрелять из импульсника в медсестер и врачей мне бы совсем не хотелось.

Холден в это время уже должен заниматься глайдером, чтобы, когда мы с Кирой подойдем к стоянке, он был уже готов к взлету.

Медсестра на ночном посту не успела удивиться, когда я свалил ее из парализатора. После того как она очнется, у нее будет сильно болеть голова, но охраннику на входе повезло куда меньше.

Кира ждала меня в своей палате, одетая в больничный комбинезон. Форму пилота Альянса здесь взять неоткуда, но я надеюсь, что это не сильно скажется на ее навыках.

Если они сохранились в полном объеме и не пострадали во время криозаморозки.

Одно из бесконечного числа «если».

– Идем, – сказал я.

Она кивнула.

Коридор, поворот, двести метров до выхода. Никого, только медсестра, мирно «дремлющая» в кресле на посту дежурного.

Сирены молчат, свет приглушен, эсбэшники не бегают по коридорам в поисках террористов.

Чем легче начинается операция, тем тяжелее ее закончить без потерь. Причинно-следственной связи тут нет, но такова статистика.

Впрочем, операции, которые начинаются слишком тяжело, часто вообще не доходят до финальной стадии.

В небесах снова шарахнуло огнем.

– Работают на полное подавление орбитальной обороны, – констатировала Кира.

– Силами одной эскадры?

– А кто говорил об одной эскадре? Радио? – Она презрительно фыркнула. – Тут масштабная операция, в которой задействован целый флот, уж можешь мне поверить.

Я решил, что верю ей, но нам от этого легче не станет.

Холден ждал в глайдере, и, судя по выражению его лица, нас ожидала очередная порция плохих новостей.

– Судно готово к полету и ждет пилота, – доложил он. – Но есть одна небольшая проблема, с пилотированием не связанная. Капитан, займитесь предполетной подготовкой, а мы с Алексом ее обсудим.

– Поторопитесь, парни, – сказала Кира и скрылась в кабине пилота.

Я не стал допытываться, что же это за не связанная с пилотированием проблема, да и Холден был слишком серьезен и не стал играть в угадайку.

– Пока вас не было, я проверил технические костюмы, – сказал он. – Поскольку глайдер не предназначался для субатмосферных полетов, пилот мог не следить за их состоянием, или кто-то схалтурил на ТО… Короче, рабочих респираторов с запасом кислорода там только два. Остальные скафандры можно использовать только в качестве маскарадных костюмов.

– Где нам взять третий скафандр посреди ночи? – Услышав новость, я не сразу сообразил, что она значит.

– Нигде, – отрезал Холден. – Поэтому полетите вы с Кирой, а я останусь прикрывать тылы.

– Это нечестно, – сказал я. – Давай тянуть жребий.

– Не глупи. Кира – пилот, без которого можно бросить это дело прямо сейчас.

– Я имел в виду жребий между нами двоими, – уточнил я.

– Ты – более приоритетная цель, тебя и надо вытаскивать в первую очередь, – сказал Холден. – Ничего личного, чистый бизнес. Не собираюсь являться пред светлые очи Визерса, если он еще жив, и докладывать, что бросил тебя под огнем кленнонских орудий.