Губитель - Поселягин Владимир Геннадьевич

Я не уходил, а улёгся за куском обшивки, продолжал наблюдать и выцеливать других. И не прогадал: тут же выскочили ещё трое, поспешив к хозяину. И эти трое, получив плазму в живот, упали и корчились на земле. А шестой так и не вышел, и я его понимаю: крики раненых даже до меня донеслись.

Возле раненых суетился врач, и пусть, теперь они помучаются подольше, пока не отойдут. Я подождал ещё с полчаса, раненых тем временем унесли в помещения уцелевшей носовой части судна. Поняв, что продолжения не будет, я опустошил бутылку, снова набрал воды, спугнув мелких динозавриков, пивших из пруда, и вернулся к своей лёжке.

Однако задерживаться там я не стал. Думаю, к утру уже станет очевидно, кому они насолили больше всего, и за мной придут, чтобы отомстить уже мне. Но к утру меня тут уже не будет. Выжить в пустыне сложно, а для потерпевших крушение, по сути, невозможно. То, что сейчас происходит, это агония, она может длиться долго, но конец неизбежен. Нужно искать пристанище получше – да всё что угодно будет лучше, чем эта пустыня. Я предполагал, что первоначально люди так и хотели сделать, но после ночных нападений хищников, учитывая, что идти пришлось бы и днём и ночью, они оставили эту идею, понимая, что далеко не уйдут: их просто съедят.

Я планировал сначала собрать находки: наверняка поисковики много что пропустили, вот я и пройдусь, моё Виденье покажет скрытое. Потом отнесу и спрячу то, что мне в пути пригодится. А затем вернусь доделать начатое: я ведь не достал шестого из халдеев, а я привык доводить дело до конца, поэтому место крушения не покину, пока он жив.

Пробежавшись по обломкам, я заодно узнал, как другие прячутся от хищников: забаррикадировались и сидят как мышки до восхода местного светила. Хищники чуют людей, скребутся, но железо не прогрызть, так что те, кто вот так укрывается, находятся в безопасности. Что касается находок, то набрал неплохо, хотя, надо сказать, поисковики очень качественно подчистили обломки. Они не добрались только до тех мест, где путь преграждали завалы и покорёженное железо. Там ещё оставались тела погибших, до которых выжившие также не смогли добраться, и сейчас от этих обломков доносился запах тления.

Но мне это ничуть не помешало вскрыть обломки и достать то, что я приметил Виденьем. Бегающие вокруг по своим делам хищники шарахались от меня, не решаясь пересекать границы моей защиты, а самые наглые, предпринявшие такие попытки, бились на земле как от электрошокера. Удивительно, но выстрелов, огнестрельных и плазменных, они не боятся, всё равно прут вперёд, пока не умрут.

Мне удалось найти отличный большой баул и рейдовый рюкзак со множеством карманов, судя по расцветке – армейский. В них я и убирал свои находки. Заодно приоделся: нашёл чистые комплекты нательного белья, пусть и взрослые (потом доработаю под себя), а также неплохой комбинезон и обувь, как раз моего размера. Кроме того, нашёл кусок материала, из которого решил позже сделать широкополую шляпу.

Я планировал идти преимущественно по ночам, а днём отсыпаться в тени укрытия, для которого я взял четыре одеяла, два из которых будут служить тентом. Однако и световой день также буду прихватывать: он куда длиннее ночи. Я, кстати, посчитал, что сутки тут длятся двадцать шесть часов, – не очень удобно, но что есть.

Среди моих находок были шесть непочатых бутылок, найденных в разных местах, из них две с водой и четыре с соками, а также две упаковки с литровыми бутылками чистой воды. Из еды – три упаковки уже знакомого мне печенья, какие-то галеты и шесть упаковок чего-то, что я посчитал армейскими пайками: однородная масса, жёсткие, но высококалорийные. Однозначно берём. К сожалению, из еды это всё. Кроме того, я набрал электроники, целой и битой: починю на досуге, заодно изучу местные технологии. В основном были разнообразные планшеты, наладонники и наручные коммуникаторы; судовое оборудование меня не особо интересовало по причине низких технологий.

К полуночи я закончил сбор трофеев, отнёс вещи подальше и прикопал: разрыхлять телекинезом почву очень удобно, он действует как миксер. А потом вернулся обратно.

* * *

Вытерев пот под широкополой шляпой, я поправил ремни и потащил волокушу дальше. За спиной у меня рюкзак, а баул с вещами – на волокуше. Мне двенадцать лет, без неё всё просто не унести.

Уже шесть суток я иду по пустыне, в основном ночами. Сейчас вечер, я недавно проснулся, позавтракал и вот двинулся в путь. В свободное время я занимаюсь своим лечением, скоро закончу и буду как новенький. Кроме того, я модернизировал свою волокушу, сейчас от неё осталось одно название: я сделал колёса, позволяющие легко её катить, а по краям приладил бортики. Но это всё так, мелочи.

С места крушения, где я задержался до утра, меня выгнали: просто указали на пустыню и велели валить, неважно куда. Передали через доктора. Тот пришёл, как обычно, утром, по мешкам под глазами было понятно, что не спал всю ночь. Воды и мяса в этот раз не было. Задумчиво взглянув на меня, он спросил: не я ли убил тех шестерых? Я скрывать не стал, подтвердил: моя работа. И сообщил, что пока последнего из тех, кто меня бил, не прибью, не уйду отсюда.

Врач вздохнул. С помощью того словарного запаса, что я на тот момент знал, мы долго, почти до обеда, общались с ним. Мне стало ясно, что Содружеством тут и не пахнет. Это новый мир, и я жуть как хочу его исследовать, но пока заперт на дикой планете. Хотя некоторые идеи у меня уже имеются.

История такая. В этом новом для меня мире есть множество государственных образований с космическими технологиями, от империй до мелких демократических республик. Они занимают определённые территории, живут на планетах, воюют друг с другом – словом, обычная такая жизнь. И вот одной из экспедиций была обнаружена планета, где жили обычные на вид люди, но по меркам Земли царило средневековье, и власть принадлежала аристократам. Планету включили в состав одного из государств, которому и принадлежало нашедшее её исследовательское судно. Жители планеты постепенно осваивали космические технологии, но по-прежнему носили кинжалы и рапиры как традиционную атрибутику дворянского сословия.

Прошло сто лет. Один граф поспорил с маркизом из-за территориальных претензий, и началась война – дело обычное, это местные дрязги, в них не вмешиваются. Проиграл граф, его земли были захвачены, и он был вынужден их покинуть. Делать нечего, он покумекал и вдруг узнал, что нашли новую планету, куда требуются колонисты. Граф воодушевился, дистанционно выкупил большой остров и арендовал крупное грузопассажирское судно. С ним отправлялась вся челядь и его вассалы из дворян, также со своими людьми. Всего набралось две тысячи человек. Запасы и всё необходимое должно было прибыть на планету с другим судном.

Судно вылетело по маршруту, причём летели они по эмиграционной программе, так как новая планета принадлежала другому государству. И главное, эти государства разделял Фронтир, а он и в этом мире – неисследованный космос, прибежище пиратов, контрабандистов и разных авантюристов. Чтобы попасть из одного государства в другое, нужно через этот Фронтир две недели лететь, и это в самом узком месте, а так обычно путь занимал до двух месяцев.

Конечно, маршруты торговых караванов охраняются, но капитан судна заявил, что у него своя навигационная карта, и он там уже раз двадцать летал, мол, долетим сами. К счастью, у судна имелся гипердвигатель (я уж думал, тут это неизвестная деталь, и летают сами долгими годами). Несколько прыжков прошли благополучно, а очередной стал последним: вышли в хвосте кометы, мелкие камни пробивали судно насквозь, его закрутило и швырнуло в сторону. Пилот пытался править, но судно уже падало на планету. А потом крушение, и что было дальше, уже известно. А также понятно, что помощи ждать не стоит: никто не знает, где они летели и разбились.

Попал я в тело сына личного сапожника графа, про мать ничего узнать не удалось. Сапожника с сыном забрали в составе челяди, летевшей с графом, их никто и не спрашивал, прав не имеют. Отец парнишки погиб, его похоронили в общей могиле. А насчёт меня решили, что сошёл с ума: бред несёт, чинопочитания не выказывает, да и вообще неадекватен. Уронил молодого господина (пусть он и бастард, но признанный отцом, дворянин), так что у того нога отнялась. А то, что слуги избили мальчишку, так были в своём праве, как сами считали: черни нельзя владеть оружием.