Нежная боль - Аида Янг

с ним.

– Врёшь, маленькая потаскушка… – тянул слова, словно липкую жвачку.

– Нет, я бы не посмела. Мне нужна эта работа. У меня же мама… – давила на жалость, делая невинное выражение лица.

– Тогда ты мне расскажешь, кто это сделал, иначе перережу всех до единой… Твари… – схватил меня за волосы и потащил к столу.

Он был невменяемым. Злой, бешеный.

Опрокинул на живот, задирал юбку вверх. Ужас сковал меня по рукам и ногам.

– Я ничего не знаю. Отпустите. Не надо, – пытаясь скинуть с себя оцепенение, стала вырваться.

– Выбью из тебя всю правду, – рычал он, мерзко дыша мне в волосы.

– Я не знаю, – рыдала в голос, не в силах с ним справиться.

Боже, помоги. Избавь меня от этой участи. Молилась я про себя.

Глава 19.

– Помогите, – закричала во весь голос в надежде, что кто-то меня услышит.

Продолжала вырываться из его рук, пока это ничтожество возилось с ремнём на своих брюках.

– Не дергайся. Сейчас ты мне всё расскажешь… – злился он, ещё сильнее натягивая мои волосы. Наслаждался той болью, что причинял мне. Казалось, ещё чуть-чуть, и он выдерет мне их с корнем. Зажмурилась от боли, ощущая омерзительный запах алкоголя.

– Умоляю, отпустите, – выкрикнула на последнем издыхании, осознавая, что сейчас произойдёт. С каждой секундой проваливалась в пропасть паники, но сделать ничего не могла. Беркет порвал мои трусики, прошёлся ладонью по ягодицам, заставляя дёрнуться.

– Закрой рот, – прорычал он, сильно сжав рукой моё горло, перекрывая кислород.

Но вдруг почувствовала резкий толчок, и Беркет обмяк, навалившись на меня. Находясь на грани ужаса, я не могла сообразить, что произошло. Он больше не шевелился и стал медленно оседать на пол.

– Проваливай, – услышала позади себя голос Марго.

Обернулась, пытаясь удержаться на ватных ногах. Зашлась в беззвучном крике, зажимая рот руками. Она стояла рядом и с презрением смотрела мне в лицо.

– Не думай, что я это сделала ради тебя, дрянь, – кивнула на лежащего на полу хозяина борделя. – Вместо него должна была быть ты. Если понадобится, я убью любого, кто посмеет встать на моем пути. Пошла вон! – рявкнула она, уже не сдерживая свой гнев.

– Марго, он же теперь нас уничтожит, – дрожа всем телом, смотрела на обездвиженного Беркета.

Закусила губы, чтобы не кричать от ужаса. Он находился без сознания. Вряд ли удар по затылку тупым предметом убьёт такого крепкого мужчину, как он, но зато теперь мне точно не жить. Очнувшись, уничтожит меня и её.

– Он ничего не вспомнит. Пьян в стельку, а когда выпивает больше меры, то на утро ничего не помнит. Вали уже и держи язык за зубами, – присела возле него на корточки, осматривая затылок. – Ничего страшного, просто в отключке, – проговорила она, заставляя меня немного выдохнуть.

Быть соучастником преступления не хотелось, поэтому её слова немного успокоили. Мне бы ненавидеть, презирать его за то, что он пытался со мной сделать, а не бояться за его жизнь. Как я бы я смогла спокойно спать, зная, что из-за меня оборвалась человеческая жизнь?

– Я никому не скажу, и спасибо тебе, – проговорила тихо, натягивая на себя рваные вещи, чтобы скрыть наготу.

Быстро справилась с одеждой и поспешила за дверь, не дожидаясь её ответных слов. Не знаю, что между ними происходит, и зачем она это сделала, но сейчас я была ей искренне благодарна. Если бы не Марго, Беркет непременно закончил бы то, что задумал.

Вернувшись в свою комнату, быстро закрылась на ключ, ненадолго ощущая себя в безопасности. В этом месте кругом сплошной ад. Любой сможет сделать со мной всё, что захочет. Как мне выжить? Как справиться со всем этим?

Сползла спиной по двери, закрывая руками лицо. Меня продолжало трясти. Отсюда не выбраться. Господи! Я больше не выдержу. Всхлипнула, ударяясь затылком о дверь, чтобы заменить душевную боль физической. Рыдания рвались наружу. Нет. Сейчас не время плакать и себя жалеть. Вскочила на ноги и заметалась по комнате как раненая птица в клетке. Нужно думать о Стасе. Чем быстрее я к нему попаду, тем быстрее всё закончится. Каким бы жутким ни было сейчас отчаяние, другого пути нет. Нужно выполнить то, что обещала. И как только Садальский исполнит свою часть договора, вернёт мне приют, буду вспоминать обо всём, как о страшном сне. «Нужно ещё немного потерпеть, скоро всё закончится», – уговаривала я себя, нарезая круги по маленькой комнате.

Нужно думать о том, для чего я здесь. Моя цель – Стас. Действовать придётся самой. Айше, которая обещала помочь, теперь в больнице. Рассчитывать не на кого, кроме как на себя. Мне нельзя здесь оставаться, иначе превращусь в одну из этих шлюх. Об меня станут вытирать ноги, издеваться, или ещё хуже: покалечат, как это сделали с бедной Айше.

Моя помеха – Энжи. Чтобы устранить соперницу, действовать нужно уже сейчас. Подошла к шкафу, где подруга хранила таблетки. Среди вороха одежды без труда отыскала белый тюбик, в котором было заключено моё спасение.

Как заставить её принять это средство? Задача непростая, придётся очень постараться.

Быстро скинула с себя испорченную одежду, порывшись в вещах Айше, выбрала наиболее приличную одежду и вышла из комнаты.

Тишина. Прислушалась к голосам снаружи. Ничего. Нет никакой суеты или шума, говорящего о том, что хозяин жаждет расправы. Тихо, как будто в борделе нет ни единой души.

Не прекращая стучать зубами, прокралась по коридору, оглядываясь по сторонам. Вошла в комнату, где питались девушки, в надежде, что обнаружу там Энжи. За столом сидела рыжая, имени которой я пока не знала. Сидела, выпуская белые клубы дыма, помешивая что-то в своей кружке.

– Привет, – приветливым голосом поздоровалась я, планируя познакомиться с ней поближе.

– И тебе не чахнуть, – бросила она мне, продолжая курить как ни в чём не бывало.

– Марго злится, когда курят в помещениях, – сказала ей, подходя к полке с чистыми чашками.

– Она мне не указ, – ответила рыжая, но при этом потушила сигарету. – Тебя как звать? Мона?

– Можно и Мона, – сказала, наливая себе воды.

За эти дни уже свыклась с этим именем, пусть лучше так, чем марать своё настоящее имя в этом злачном месте.

– А тебя как зовут? – спросила её, не теряя надежды найти с девушкой общий язык.

Союзники всегда пригодятся, особенно в этом гадюшнике.

– Кэт, – сказала, как отрезала, поднимаясь с места и давая понять, что разговор окончен. Развернулась и пошла к выходу.

А кто говорил, что будет легко? Здесь все, словно дикие звери, и