Нырок - Роман Романович

символов, которая появилась после испытания в Колодце. Кое-где она подстерлась, но я смог восстановить. Не знаю, правильно или нет, но по мере практики мои способности возвращались — а это главное.

Как разобрался с кругом, веселее жить стало. В буквальном смысле. Ну, может, не веселее, а как-то гармоничнее. Меня перестало кидать по эмоциям. Ушло апатичное состояние. На мир я смотрел в более оптимистичном свете.

По истечении двух недель я смог провести каналы к ещё двум пальцам. Звучит как не то чтобы великое достижение, но сколько же я открытий сделал на этом поприще. Изначально суть практики сводилась к тому, чтобы создать канал, способный провести всего лишь каплю энергии. Что ничтожно мало для полноценного использования способностей и техник круга. Мало для шиноби на пике силы, но для меня было важным, пусть и первым шагом. Если приводить весь путь, то он сводился к тому, чтобы воссоздать базовую энергетику — провести каналы ко всем пальцам. К ногам тоже потребуется, что я выяснил у Пея. Потом, как закончу с этим шагом, нужно будет работать над качеством. У каналов есть толщина, проводимость энергии и «выпускная» способность. Суть ведь не в том, чтобы доставить энергию к нужной точке. В некоторых техниках в том же ускорении и укреплении задача в том, чтобы насытить всё тело равномерно. Для чего как раз и нужно выпускать энергию. Да не просто выпускать, а именно равномерно. Для чего нужна высокая чувствительность.

Этим я и занимался. Разбирал руины, находил сгустки напряжения и разглаживал их. Часто встречал «темные» осколки. Наследие колдуна, которое он мне оставил. Их я скидывал во внутреннюю «печь», которая и перерабатывала чужие силы. Постепенно я всё лучше ориентировался в теле, заглядывал во всё более дальние места. Шаг за шагом методично наводил порядок.

Старикана мои потуги впечатлили.

К тому моменту мы уже хорошо изучили Пея. Если он выделял кого-то из учеников, то охотно давал ему новые знания. Пример тому Гатс. Всё началось с полноценной тренировки между ними, а спустя две недели это доросло до двух занятий в день. Остальные ученики в лучшем случае получали какие-то советы, не более. Не сказать, что по этому поводу кто-то роптал. Каждый из нас получил новые камни, требующие освоения, поэтому скучать не приходилось.

Но факт есть факт. С Гатсом занимались плотнее всего. Насколько результативно, я сказать не мог, потому что на эти две недели мне запретили участвовать в спаррингах. Оно и понятно. На нашем уровне без способностей и раскрутки круга особо смысла в этом не было. Меня бы тупо питали, в чем мало приятного.

В общем, старик меня тоже отметил и показал новые движения. Комплексы на обострение чувствительности, на укрепление каналов, на очищение. Всего три, но с ними мои дела пошли ещё быстрее.

Также он не поскупился на похвалу и дал возможность иначе взглянуть на ситуацию.

— Я видел ваших ныряльщиков, — как-то сказал он в момент откровенности. — Они получают силу от камней. Камни создают в них энергетическую систему. Плохой путь. Потому что создают так, чтобы применялась одна конкретная сила. Понимаешь, сайто?

— Не комплексное развитие, а узконаправленное, ущербное? — старик поощрял, когда давали развернутый ответ, доказывая, что действительно что-то поняли, поэтому я и старался показать, что уловил.

— Это как тренировать одну руку. Может, она и станет сильнее. Но всё остальное тело останется слабым. Будет сильный перекос. Такен про эту проблему знал, поэтому учил вас кругу. Это отчасти компенсировало перекосы, но его ученикам ещё работать и работать… Ты на их фоне — необычное исключение.

— Что это значит, мастер? — послушно спросил я, на этот раз демонстируя, что очень заинтересован в его словах.

Заинтересованновать и понимание — вот что давало шанс узнать что-то дополнительно от старика.

— У тебя было много энергии, поэтому тебе пришлось работать больше других, чтобы простроить систему внутри себя. Ты справился там, где многие бы отступили. А потом, — он резко махнул рукой, — Демон разрушил твои достижения. Но ты снова не сдался и начал строить на руинах что-то новое. К чему это приведет, я не знаю. Случай слишком индивидуален, во многом зависит от тебя и… удачи. — Казалось, мастеру не нравилась сама идея, что в чем-то стоит рассчитывать на удачу. — Это даёт тебе уникальный опыт осознанной работы по созданию энергосистемы. Ты хорошо чувствуешь внутренний мир. Это твоё преимущество. Так же ты адаптируешься к нагрузкам. Это тоже преимущество. А дальше… Зависит только от тебя.

— А какие дальнейшие шаги будут, мастер?

— Ты с этим справься! — рявкнул он и треснул меня палкой. — Типичный сайто! Немного похвалы, и уже мечтаешь о величии!

Да, характер у него не самый простой. Но и на том спасибо.

Мне бы ещё пару недель в свободном режиме. Я бы точно пришёл в норму. Но время вышло. Пора было возвращаться к привычному распорядку.

* * *

— Заходи, заходил, — поторопил Такен, помахав рукой.

Его стол занимали бумаги. Прямо говоря, там царил настоящий завал. Из личных дел, донесений и банальной бухгалтерии. Управление крепостью, где проживает больше двух сотен человек, требовало серьезных организаторских усилий. Особенно после всех этих смертей. Поиск новых охранников, пересмотр мер безопасности... Две недели прошло, а работы всё не убавлялось.

Гатс подошёл и встал молча напротив стола.

— Присесть не хочешь? — с иронией спросил Такен.

— Если это не обязательно, то постою.

— Как хочешь, — ответил Такен. — Ну что, так и не набрался духу поговорить?

— О чем?

Гатс прекрасно понял, о чем речь, но ответа получше у него не было.

— Не о чем, а с кем. Со Спартанцем. Или не друг он тебе?

— Не мне решать.

— А кому? Спару? — прищурился Такен. — Смешно. Он говорил то же самое.

Гатс промолчал.

— Так что, — Такен не собирался оставлять тему, — почему с ним не поговорил?

— А есть о чем? — с показным равнодушием спросил парень.

— А что, нет? — вопросом на вопрос ответил мужчина. — Лучше отселиться, отгородиться и сосредоточиться на тренировках, демонстрируя всем свою независимость?

— Звучит как отличный план.

— Хах, — улыбнулся Такен. — Да, отличный план. Для сопливого юнца, который легко отказывается от друзей.

— Я не отказывался.

— А что это тогда было? Я дал тебе время. Надеялся, что сами