Жена-незнакомка - Морин Чайлд

  Любовь Хантера не интересовала, сказала себе Марджи. Ласки и поцелуи еще ничего не значат. Она знала, что он все еще ей не доверяет, и хотела, чтобы этот месяц поскорее закончился. Такой мужчина, как Хантер Кэбот, никогда не полюбит женщину вроде нее. Его привычный мир слишком отличался от ее мира.

  Поэтому Марджи решила по максимуму насладиться временем, которое им осталось провести вместе, чтобы потом в одиночку предаваться приятным воспоминаниям. Она хотела навсегда запечатлеть в памяти вкус губ и тепло рук Хантера Кэбота.

  Марджи обхватила руками его мускулистый торс, и когда он застонал ее словно захлестнула волна огненной лавы; она сомкнула пальцы вокруг его возбужденной плоти и пожелала, чтобы он поскорее погрузился в нее. Как она сможет без него жить?

  Нет.

  Марджи отбросила эту мысль, сказав себе, что для нее имеет значение только настоящее. Она сильнее сжала пальцы, и Хантер простонал:

  - Сейчас. Ты нужна мне сейчас.

  Он перевернул ее на живот, и его руки заскользили вверх-вниз по ее спине и ягодицам. Марджи дрожала, как натянутая струна. Вот мучитель, подумала она, постанывая от наслаждения. Каждая его ласка заставляла ее желать большего. Наконец Хантер опустился поверх нее, приподнял ее бедра и так стремительно и глубоко вошел в нее, что все ее тело затряслось, словно в агонии. В этом положении она лучше чувствовала его внутри себя. Ей казалось, что он наполняет собой ее всю. Она подалась назад, и Хантер ускорил ритм, все больше и больше наполняя ее собой, пока окружающий мир не разлетелся на части и она не прокричала в экстазе его имя. Она растворилась в океане новых ощущений и лишь смутно осознала, когда он достиг собственного освобождения.

  Наконец Хантер перекатился на бок и крепко обнял ее. Прижавшись к нему, она упивалась его волнующей близостью. Его дыхание согревало ей затылок, и она, довольно вздохнув, впервые почувствовала себя абсолютно счастливой.

  — Лучше, чем Бали? — спросил он.

  Удивленная, Марджи повернула голову и посмотрела на него.

  — Ты уже об этом знаешь?

  Он улыбнулся, и ее сердце растаяло.

  - Шутишь? Мои друзья мне все уши об этом прожужжали.

  — О боже. Как неловко. — Марджи покраснела. — По крайней мере, я рассказывала о тебе только хорошее.

  — Да. — Он рассмеялся. — Спасибо тебе за это. Ну так как? Лучше, чем Бали?

  Он дразнил ее. Его глаза искрились весельем, которого она не замечала в них раньше, и Марджи, наслаждаясь этими незабываемыми мгновениями, решила ему подыграть.

  —  Не уверена. Во время медового месяца мужчина выкладывается на все сто. Что взять с пресытившегося мужа?

  Хантер схватил ее и, уложив поверх себя, убрал с ее лица спутанные пряди волос.

  —  Сейчас ты узнаешь, что значит бросать вызов Кэботу.

  Час спустя Марджи была полностью убеждена в том, что в реальной жизни Хантер Кэбот был также хорош, как и в придуманных ею историях.

  Следующие несколько недель пролетели как одно мгновение.

  Хантер начал привыкать к размеренному распорядку. Впрочем, он привык к активной деятельности и теперь, когда его рана полностью зажила, не видел причин это менять.

  Каждую ночь в предрассветный час он осторожно высвобождался из объятий мирно спящей Марджи и отправлялся на пробежку.

  Он знал каждое поле, каждый дом, каждый поворот и изгиб на дороге. Все это было ему так же хорошо знакомо, как собственное отражение в зеркале.

  В тишине Хантеру не давали покоя мысли, которые обычно ему удавалось отметать в сторону. Но на узких проселочных дорогах, где его единственной компанией были изредка пролетающие в небе птицы, от непрошеных мыслей было некуда спрятаться.

  Он скучал по этим местам. Он так долго считал Спрингвилл тесной клеткой, что отказывался замечать его красоту. Блаженную тишину. Он был слишком поглощен работой, связанной с опасностью и приключениями, что не думал о месте, которое всегда было ему домом.

  Сейчас оно так громко взывало к нему, что заглушало, тягу к приключениям.

  А до окончания отпуска оставались считаные дни.

  Скоро он вернется на базу. К работе, которая слишком долго была смыслом его жизни. Он полностью поправился и сможет снова участвовать в спецоперациях вместе со своими товарищами. Но отчего-то при мысли о новых приключениях его сердце не заколотилось, как обычно.

  Нахмурившись, он продолжил бежать. Стук шагов вторил размеренному стуку сердца.

  Все дело в Марджи, сказал он себе. Он позволил себе вступить в отношения, которые с самого начала казались ему ошибкой. И все же он не мог о них сожалеть даже сейчас. Даже зная, что после развода он, скорее всего, больше никогда ее не увидит.

  Нахмурившись еще сильнее, он ускорил бег. Его дыхание участилось, по обнаженной спине катился пот. Куда она поедет? Что будет делать? Как он сможет убедиться, что у нее все хорошо?

  —  Разумеется, у нее все будет хорошо, — пробормотал он,  испытывая отвращение  к самому себе. — С пятью миллионами.

  Правильно. Напоминание о том, что она пошла на это из-за денег, позволяло ему чувствовать себя не таким уж мерзавцем. В самом деле, кто кого использовал?

  Он был так погружен в свои мысли, что не услышал шум подъезжающей машины. Не останавливаясь, Хантер улыбнулся мужчине, опустившему стекло.

  — Доброе утро, шериф.

  —  Я так и думал, что найду тебя здесь. Помнится, ты всегда любил бегать по этой дороге, — усмехнулся Кейн.

  —  А ты почему передвигаешься на колесах, а не бегом? Не в форме? — парировал Хантер. — Шутки в сторону. Что ты здесь делаешь, Кейн?

  —  Мне нужно поговорить с Саймоном. — Улыбка исчезла с его лица. — Подумал, будет лучше, если ты тоже примешь участие в этом разговоре.

  Хантер резко остановился и, немного отдышавшись, спросил:

  —  Что случилось?

  —  Прошлой ночью в здании офиса Кэботов произошел пожар.

  —  Пожар? — Хантер схватился за край автомобильного стекла. — Кто-нибудь пострадал?

  —  Нет. — Кейн покачал головой. — Кто-то из ночной бригады уборщиков включил плиту в комнате отдыха,  чтобы вскипятить чайник,  и оставил, полотенце рядом с конфоркой.

  —  Проклятье!

  Кейн жестом указал ему на пассажирскую дверцу.

  —   Первым двум этажам причинен серьезный ущерб. У Саймона в прошлом году был инфаркт, и я подумал...

  —  Поехали, — сказал Хантер, который уже забрался в черно-белый внедорожник и пристегнул ремень безопасности.

  —  Насколько это серьезно? — спросил Саймон час спустя. На пожилом мужчине был вылинявший синий халат, белые волосы торчали в разные стороны.