Таганай - Николай Феофанов

лицо.

Внезапно взгляд Егорыча окутала розовая пелена, все ощущения потупились. К горлу подступила слащавая тошнота. Он как в тумане встал на ноги и сделал несколько шагов назад. Главное переждать и не упасть в снег, иначе все, отключка обеспечена. Прошла еще пара секунд, приступ вроде начал ослабевать. Тошнота постепенно проходила. Вот только все предметы по-прежнему оставались неестественно розовыми.

Егорыч, медленно поворачивая головой, осмотрелся вокруг. Странно, но Андрея нигде не было видно. Речевые импульсы старика еще не вернулись к нормальной работе, поэтому мысль о том, чтобы позвать товарища даже не могла и существовать. Дед плавно повернулся кругом. Его слабо функционировавший в этот момент мозг с трудом различил пару отпечатков валенок Андрея, уходивших за массивную ель, чьи пушистые лапы почти касались самой земли.

«На кой черт он пошел в чащу!» – пробилась слабая мысль у Егорыча.

Он еще с полминуты постоял, пялясь на следы и внезапно для самого себя, почти неосознанно сделал несколько шагов в том же направлении.

«Надо его найти!» – пронеслось в пустынном пространстве разума старика. И он нагнулся, чтобы пролезть под заснеженной веткой дерева.

Розовый снег причудливо поблескивал под ногами, издавая излишне звучный скрип. Полуспавшему на ходу Егорычу даже пришло на ум словосочетание «яростный скрип». Отпечатки валенок Андрея уводили все дальше в глубину леса, но старика это мало беспокоило. Он как-то автоматически просто шел рядом с ними. В голове циркулировали всего три слова: «Надо его найти! Надо его найти!». И видимо, эти наверняка что-то значащие слова заставляли ноги Егорыча двигаться вперед, а глаза смотреть четко на следы, оставленные… Кем же они оставлены? Чьи это следы? Неважно! Надо его найти!

В грудь сильно ударило какой-то воздушной волной, так что голова старика резко откинулась назад и будто болтаясь на эластичном бинте снова вернулась на свое место. Перед его взором больше не было ничего конкретного, всю картину размыло, множество оттенков розового смешались в причудливую палитру. Егорыч остановился, так как никаких приказов к движению больше ниоткуда не поступало.

Внезапно по его рукам побежала неимоверно теплая и быстрая кровь, наполняя их странной небывалой энергией. Сжатые в кулаки пальцы, наподобие увядшего цветка, стали медленно раскрываться, на их кончиках возникло слабое фосфоресцирующее свечение, яркость которого все прибавлялась и прибавлялась с каждой секундой.

Тело Егорыча неестественным образом выгнулось назад и начало подергиваться от нечастых, но мощных судорог. Было заметно, что слабая тень, отбрасываемая им на снег, принялась постепенно расти, приобретая все менее человеческие очертания.

Его нос и рот вытягивались вперед под звонкий хруст ломающихся хрящей, как бы соединяясь друг с другом. Из образовывавшейся звериной пасти пахнуло неприятным зловонием. Уши резануло пронзительной болью, а глаза расширились. На полуруках-полулапах зарождавшегося чудовища вытянулись большие корявые когти.

Существо вдруг вздернуло голову вверх и выпустило раздиравшую его изнутри энергию, издав громыхнувший на весь лес пронзительный рев. Перед глазами оборотня завибрировал испуганный воздух, а стоявшие неподалеку сосенки болезненно заскрипели стволами.

Андрей встряхнул головой и несколько раз моргнул глазами, кажется, он задумался, причем минуты на три. Охотник потер пальцами у виска, все еще пытаясь снова сосредоточиться. «Совсем не вовремя, – подумал он, – итак почти не успеваем».

Ноги как-то сами на пятках развернулись назад, где метрах в двадцати от него Егорыч наверняка уже стоял в боевой готовности, вдоволь напившись из ручья.

– Мать твою! Эй, Егорыч, что с тобой!

Старик лежал ничком, уткнувшись лицом в сугроб, неподалеку от ручейка. Его руки без варежек лежали в совершенно неестественном положении. Левая – упершись ладонью в снег, локтем смотрела прямо в небо, а правая – упав сверху на ушанку деда, будто голосовала за что-то.

Андрей подбежал к Егорычу и схватил было того за плечо, чтобы перевернуть, но вдруг замер. Кажется, правая рука старика пошевелилась, словно говоря, не нужно меня трогать. Но нет, ему почудилось. Андрей аккуратно перекатил Егорыча на спину и в неком ужасе и отвращении отпрянул назад. Изо рта деда шла белая пена, пузырившаяся по всему подбородку, глаза закатились и на охотника смотрели мутные белки.

Андрей сморщился. Наверное, надо вытереть пену, но как противно до нее касаться. Он легко хлопнул Егорыча по щеке.

– Эй, очнись, ты что? – его голос дрожал, казалось, он разговаривает с мертвецом.

Понимая, что так ничего не добьется, Андрей стал судорожно перебирать варианты. Мысли беспорядочно вертелись, еще никогда в жизни он не оказывался в такой ситуации.

«Конечно же, полить водой, то есть побрызгать на лицо!»

Охотник потянулся к ручейку и нечаянно задел рукавом лицо старика.

– В-с, черт!

Своим неудачным движением он стер почти половину пены с лица Егорыча, которая все продолжала сочиться у того из открытого рта. Недолго думая, Андрей резкими движениями смахнул ее остатки и чуть брезгливо вытер рукавицу об снег.

Где-то в глубине леса отчетливо треснула ветка.

Охотник настороженно повернулся по направлению звука, но, не придав ему значения, снова уставился на деда.

Нос зверя явственно улавливал чей-то сильный запах. Из ноздрей со свистом вышел переработанный углекислый газ. Существо пошевелило длинными усами. Вокруг него постепенно начинала сгущаться предвечерняя мгла дремучего леса, но глаза хищника ясно различали окружающие предметы. Повелитель был откровенно доволен своим воплощением и, оскалился подобием улыбки.

И хоть дышал зверь пока с натугой его вдруг начало распирать от неуемного удовлетворения, плечи и голова зашевелились, энергично поворачиваясь в разные стороны. Казалось, существо еле сдерживает себя, чтобы не разгоготаться в полный голос. Однако вздрагивания тела стали угасать. Сейчас не время, он чувствует запах жертвы.

Оборотень нагнулся вперед, так, что передние лапы почти коснулись снега. В таком положении он напоминал гигантского человекообразного только очень уродливого волка, согнувшегося в предвкушение атаки. Замерев на месте, существо зашевелило ушами, пытаясь уловить какие-нибудь посторонние звуки и, мельком оглянувшись назад, сделало мягкий пружинистый прыжок.

Андрей безуспешно поливал на лицо старику все новые и новые горсти воды. Ему даже начало казаться, что кожа Егорыча принимает иссиня-бледный оттенок. Охотник прислонился ухом к груди старика. Сквозь толстый тулуп было почти невозможно различить удары сердца, нет, их просто не было. Испугавшись своей догадки, он взял Егорыча за запястье и нервными движениями стал прощупывать пульс. Опять ничего. Андрей еще несколько раз пробежался пальцами по венам, схватил шею деда, в надежде, что может быть там есть намеки на пульсацию крови.

Все больше впадая в нервозное состояние, он принялся наотмашь бить старика по щекам и с силой трясти его за плечи. Голова Егорыча только безжизненно болталась справа