Горячая любовь холодной блондинки - Донна Кауфман

Он поднял ее кисть к своему лицу, прошелся губами по чувствительным изгибам запястья. Откуда он знает, каких мест следует касаться? Совсем недавно ей и самой они были неведомы.

— Позволь мне беспокоиться о своей семье самому. — И опять град поцелуев осыпал запястье. — В данный момент я именно там, где мне хотелось бы оказаться. А все прочее пусть идет своим путем. — Он накрыл ее собой. — Сейчас мне хотелось бы заботиться лишь о тебе.

— Мне и так неплохо. — Более того, просто замечательно, подумала она. Его тело было теплым, каждое движение будоражило кровь. Ее бедра уже начали двигаться в ответном танце, когда она заметила: — Кстати, относительно этики взаимоотношений с подчиненными — я просто в восхищении.

Он хмыкнул, прижимаясь все сильнее.

— Знаешь, мне нравится быть… в центре событий.

— Да уж, — прошептала она, чувствуя, что он проник внутрь нее. Все мысли о том, что будет, когда они покинут спальню, как ветром сдуло. Осталось только удовольствие, наслаждение, настолько сильное, что сконцентрироваться на чем-то ином оказалось выше ее сил. — Боже всемогущий, да…

* * *

Санни поглубже зарылась в подушку, приоткрыла глаза самую малость, чтобы узнать, который час. И тут же подскочила на кровати. Кровать не ее. И давно уже не вечер. И даже не ночь. В окно ярко светило солнце.

Ее руки коснулась теплая ладонь.

— Эй, иди назад.

О боже! После любви она решила, что подремлет минутку-другую, а потом попросит Ника отвезти ее домой — ему и самому надо проверить, как дела в ресторане. Это происходило — она откинула волосы с лица, поискала глазами часы — девять часов назад.

— Что такое? — Ник настойчиво требовал ее внимания.

От одного взгляда на него у нее перехватило дыхание. Черноволосый, смуглый, распростертый на белоснежных простынях. Нельзя выглядеть настолько завораживающе привлекательным. Ее тело не могло не откликнуться на его призыв, не прислушиваясь ни к каким доводам здравого смысла.

* * *

— Мне надо идти, — сказала она.

— Если надо, то пойдешь. Однако могу я спросить, что произошло?

— Ну, во-первых, разве тебе не надо уже быть в ресторане?

Его улыбка осталась на месте, но радости в ней поубавилось.

— Я уже большой мальчик и знаю, чего требует мой бизнес. Еще рано. Почему бы тебе не сообщить, что тебя беспокоит на самом деле?

— Я… — Она заколебалась, потом решилась: — Я провела ночь не дома.

— И что дальше?

— Проводить ночь не дома не следует.

Он долго разглядывал ее, потом спросил:

— Кто издал такой закон? Ты? Или империя Чендлеров?

— Это мой закон, хотя надо предполагать, в основу его легли ожидания Чендлеров.

— Что за ожидания? — Ник приподнялся, облокотившись на подушку.

Губы ее пересохли, она поспешно отвела глаза от того места, где простыня сползла, обнажая его бедра. Бедра, двигающиеся столь маняще…

— Ночь, проведенная не дома, наводит на размышления, — быстро пробормотала она. — Относительно человека, с которым ты была.

— Акт любви — каких размышлений он требует?

Щеки ее запылали, но она упрямо гнула свое:

— Думаю, что тебе лучше, чем кому другому, ясно: секс может быть обычным развлечением. И речь не идет о каких-либо чувствах и обязательствах.

Он усмехнулся ее запальчивому тону.

— Никогда бы не подумал, что у Чендлеров поощряется свободная любовь. Секс — в качестве развлекательной программы.

К собственному удивлению, Санни рассмеялась.

— Кончай издеваться. Ну пусть, пусть я паршивая овца. Отбилась от стада. И нет, нет, конечно, мой дедушка никогда не потакал моим порочным наклонностям — никто не советовал мне ложиться в постель со всеми подряд. По правде говоря, я вообще не особо увлекаюсь вещами такого рода. Хотя теперь ты в курсе, что я не была девственницей. Но все кандидаты на роль моих ухажеров обязательно проходили у Чендлеров строгий отбор.

— Вот как? Следовательно, ни единого нежелательного элемента до сей поры не попадалось? Неужели ты постоянно подчинялась таким строгостям?

— Рискуя довести твое самодовольство до крайности, — сухо сообщила она, — вынуждена признаться, что да, пока еще не попадалось. До тебя.

Брови его взлетели.

— Уж не настолько я выбиваюсь из общего стада?

Она улыбнулась.

— Поверь, выбиваешься. Я всегда старалась поступать согласно желаниям деда и бабушки — я ведь стольким им обязана. Во всяком случае, я встречалась с мужчинами, отвечавшими их запросам. И, честно говоря, большой жертвы с моей стороны тут не было.

Огоньки в его глазах стали колючими.

— А теперь?

Она покраснела.

— У меня впечатление, что я по максимуму насытила твое эго, поэтому вынуждена дипломатически уклониться от ответа на поставленный вопрос.

— Ха, твои дипломатические способности заслуживают всяческих похвал.

С подобной иронией он мог бы говорить с ребенком, но Санни обнаружила, что и сама того и гляди рассмеется. Было удивительно приятно раскрывать свои чувства и одновременно потешаться над ними.

— Какой смысл притворяться? Одно могу сказать — в отношениях с мужчинами я всегда была достаточно осторожна, всегда заранее давала понять, что никакого серьезного продолжения не будет.

— И они принимали твои правила игры? — Ник смеялся, словно подобные правила для него были чем-то невиданным. Словно сделал открытие. — Какая предусмотрительность, — посмеиваясь, продолжил он. — Секс на высшем дипломатическом уровне.

Санни могла только пожать плечами.

— Я никогда не боялась, что меня будут преследовать. Всегда изначально ставила точки над i. Ни к чему ранить чувства других людей.

— О чем разговор! Никакой безответственности — сразу объявляем: сексом занимаемся только для развлечения.

Она насупилась.

— Я предельно честна и сейчас, что не говорит о какой-то бесчувственности. Обижать никого просто так мне не хочется. Но не хочется и излишне усложнять и запутывать жизнь — по-моему, это правильно.

Вместо ответа Ник склонился к ней, провел пальцем по щеке, поиграл белокурым локоном.

— И все же, почему ты оказалась нынче в моей постели? Я хорошо вписался в твою авантюру с бегством от Чендлеров? Это шанс немного усложнить жизнь перед возвращением в приличное общество? Уже утро, и тебе показалось, что я могу увидеть что-то там, где ничего такого не задумывалось? И ты пожалела, что сбилась с правильного пути?

Она дернулась, отшатнулась от его прикосновений, но глаз не опустила.

— Ты просишь от меня правды. Что ж, вот она: да. В некотором роде наша связь для меня действительно бунт против жизни по правилам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});