Бездна. Девушка. Мост из паутины. Книга первая - Алиса Гаал

Представитель компании, не без помощи консульства, добился встречи с ней на пятый день.

– Наберись терпения, – сказал он, – мы делаем все от нас зависящее.

Вера кивнула.

– Мы поставили в известность твою семью… Ты должна держаться, Вера.

– Я стараюсь, – она еле сдерживала слезы. – Кому Вы сообщили, брату?

– Да, как указано было в твоей анкете…

Анкета. Вера не могла забыть, как при заполнении, стоило глазам встретиться с простым, казалось бы, вопросом: «Укажите имя, фамилию и степень близости человека, с которым придется связаться в случае необходимости», странное волнение парализовало ее на считанные секунды. Она понимала, что это обычная формальность, но здравому смыслу вопреки, необъяснимое беспокойство продолжало преследовать ее на протяжении двухмесячного курса подготовки к должности. Моментами ей начинало казаться, что лучше не сдать один из многочисленных экзаменов и вылететь, избавившись, наконец, от вопроса, который она, в отличие от всех без исключения коллег, так и не смогла выбросить из головы. Вера ругала себя за впечатлительность и разыгравшееся воображение, а сейчас вспомнив об этом, с грустью отметила, что, возможно, предчувствие в который раз не обмануло ее. Она отбросила казавшиеся нелепыми волнения, и вот она здесь, в Ханое, в тюрьме.

– Вера, – голос вырвал ее из оцепенения, – мы попросили твоих родителей не привлекать прессу. На данном этапе в этом нет острой необходимости. Более того, это никому невыгодно.

Она с готовностью кивнула. В этом, действительно, нет необходимости! Ей не хотелось, чтобы ее имя упоминалось в сми в подобном контексте. К тому же, эти слова внушили оптимизм. Подчеркнутое отсутствие необходимости, как ей казалось, подтверждало, что дело можно решить собственными силами. Представитель компании добавил, что на днях ее навестит сотрудник консульства. Это была единственная хорошая новость за всю неделю! Наконец-то кто-то сможет повлиять на этих людей, напомнить им, что она гражданка другой страны, и, быть может, добиться компетентного расследования. Вера с нетерпением ждала. Она ощущала потребность выговориться, услышать ответы на мучившие ее вопросы и получить короткую моральную передышку, проведя несколько минут в обществе человека, который не видит в ней преступницу, с которым их объединит общая цель – защитить ее интересы в чужой стране. Ей необходимо было найти точку опоры, убедиться, что за ней стоят люди готовые отстаивать ее свободу.

Дипломата по имени Дэвид Вера встретила с нескрываемой радостью. Она не сочла нужным тратить драгоценное время на пересказ собственной версии событий, ведь ее невиновность, как ей казалось, очевидна. Вера просила повлиять на следствие, убедить рассмотреть другие версии и начать наконец расследование. «Пожалуйста, напомните им, что не следует нарушать законы, у меня есть право встретиться с адвокатом», – говорила она. Во время разговора Вера не могла избавиться от ощущения, что Дэвид выглядит растерянным и избегает ее взгляда. Он выслушал внимательно и заговорил, тщательно подбирая слова. Вера слушала едва дыша: слово плюс слово, предложение, перетекающее в новое предложение, много-много слов похожих на глухие выстрелы… ей начинало казаться, что она падает в пропасть, медленно-медленно, ощущая каждую секунду падения… Он говорил о том, что консульство весьма ограничено в действиях и не может, не в силах, влиять на судебную систему, в корне отличающуюся от западной модели. Ее будут судить по законам страны, в которой она находится, и избежать суда практически невозможно. Она должна знать, что между Вьетнамом и Израилем нет договора о выдаче заключеных, и потому, если ее признают виновной, наказание придется отбывать во вьетнамской тюрьме. Не в силах ответить на ее взгляд, он добавил, что здесь действуют очень жесткие законы, и она, во избежание осложнений, обязана делать все от нее зависящее, чтобы помочь следствию.

– Но следствия нет! – Вера говорила тихо, почти шепотом, и каждое слово давалось ей с трудом. – Они давят на меня, пытаясь вытянуть признание и информацию, которой я не обладаю.

Мужчина растерянно покачал головой, и Вера в очередной раз поймала себя на мысли: он выглядит не менее потерянным, чем она, и, кажется, сам не совсем знает, что можно предпринять. Он еще раз подчеркнул необходимость делать все, что в ее силах, ни в коем случае не провоцировать и не оказывать сопротивление – следователи очень недовольны ее поведением, которое, по их версии, является лишним доказательством ее вины. Дэвид помолчал, а Вера, пытаясь прийти в себя, думала о том, что происходящее рискует побить рекорд нелепости, если такой существует, и кажется непостижимым: как вместо того, чтобы положить конец набирающему обороты абсурду, окружающие втягиваются в эту жестокую игру?

– У меня для вас неприятная новость, – наконец добавил он. – Завтра вас переводят в тюрьму…

Прощаясь, Вера, собравшись с силами, отважилась произнести вслух то, о чем ей ежедневно твердили на допросах, то, что казалось невероятным и воспринималось как очередная попытка выбить почву у нее из-под ног и вырвать, наконец, нужные показания. Эти слова не производили желаемого эффекта, так как были для нее чем-то вроде страшной сказки, рассказанной непослушному ребенку в воспитательных целях. Но сейчас, когда, казалось, невероятное оборачивается реальностью, она не могла не задать этот вопрос:

– Скажите, пожалуйста, – наконец-то ей удалось поймать его взгляд, – мне не перестают угрожать, утверждая, что если моя вина будет доказана, меня ждет смертная казнь. Это ведь не может быть правдой?

Дэвид уставился в пол, не в силах вынести взгляда беззащитных огромных глаз.

– Не думайте об этом, – сказал он, – мы сделаем все, чтобы не допустить этого даже при худшем развитии событий.

– Значит… – Вера не узнала собственный голос, – здесь, и правда, такие законы, и они распространяются на иностранцев???

– Пока ваша вина не доказана, все может закончиться хорошо.

Пытаясь подбодрить, Дэвид сам того не ведая, нанес ей неожиданный удар: Вера безошибочно почувствовала – он сам не верит в то, что говорит. Таким тоном утешают тяжелобольных, когда уходит последняя надежда. Силясь подавить внезапно нахлынувшую слабость, она облокотилась о стену, слушая, как издалека до нее доносится голос: «Вы же верите в чудеса».

Вера верила в чудеса. Ей необходимо чудо, всего одно чудо. И оно произойдет, потому что иначе… В этот вечер она начала понимать, что ей предстоит борьба за свободу и, возможно, за жизнь. В этой борьбе, сказала себе Вера, будет один победитель – она. Сидя в темной душной, как сауна, камере, Вера запретила себе допускать даже мысль о печальном исходе дела. Об этом нельзя думать, непозволительно так глупо растрачивать силы. Повторяя про себя как заклинание, что в компании ведется расследование с целью доказать ее непричастность к произошедшему, что все закончится совсем скоро и к началу нового учебного года она будет дома, Вера уснула.

***

Казалось, этой поездке не будет конца. Невыносимая духота, медленно ползущая по дороге раскаленная груда железа… Яркое солнце с легкостью просочилось сквозь оконное стекло автомобиля и, словно забавляясь, безжалостно пекло кожу, слепило глаза. Влажность была настолько высокой, что, вдыхая спертый, душный, отнимающий последние силы воздух, рождался подсознательный страх: еще чуть-чуть и дышать будет нечем. Руки и ноги закованы в кандалы, металл накалялся с каждой минутой, оставляя красные полосы на нежной коже. Вдобавок ко всему машину трясло, словно попавший в зону турбулентности самолет. В очередной раз, еле удержавшись, чтобы не упасть, Вера удивленно отметила: оказывается, передвигаясь по земле, можно испытать почти «воздушные» ощущения. Ни разу, ни в одном полете, а их накопилось достаточно за последние полгода, она не чувствовала себя столь отвратительно. Безумно хотелось пить. Когда час назад ее, грубо подталкивая, вывели из отделения и затолкнули в машину, ей не дали позавтракать и отказали в стакане воды. Она не ела со вчерашнего обеда и не пила более 12 часов, что послужило причиной нынешнего недомогания. Чувствуя, что вот-вот лишится сознания, Вера, обратившись к охраннику, попросила воды. Тот смерил ее изучающим взглядом и отвернулся.

– Я хочу пить! – в этот раз она не просила, а требовала.

В следующую секунду по ее лицу стекала вода.

– Пей! – охранники засмеялись.

Вера, подняв голову, внимательно рассмотрела человека, выплеснувшего воду ей в лицо, и с издевкой произнесла неожиданно твердым голосом:

– Спасибо, вы мне очень помогли, мне уже лучше.

Смех прекратился, наступила тишина. Через несколько минут охранник демонстративно пил воду.