На красный свет. Нарушая правила (СИ) - Ледовская Светлана

Да, Серж сделал мне предложение. Это было красиво и очень романтично. На его вкус. Мне показалось пафосным и демонстративным просить руки своей девушки со сцены, посреди выступления его любимой группы, но он казался таким довольным своей задумкой, что я не решилась ему об этом сказать. Конечно, я ответила "Да". Парень он, действительно, хороший. Всегда предусмотрительный и доброжелательный, он ухаживал за мной с завидной терпеливостью. Наши семьи дружили с моего детства.

Я помню, как Саталовы поддерживали нас после похорон мамы, а затем и меня после смерти отца. От их денег я отказалась. В институте взяла академический отпуск, а потом обнаружила, что у меня нет средств к существованию. У отца оказалось слишком много долгов, и нашу квартиру в центре города забрали. Счета арестовали, оставив лишь мой именной, который я могла обналичить лишь через шесть месяцев после папиной смерти.

Старший Саталов устроил меня сюда, чтобы было чем платить по счетам. Подозреваю, что ставка и зарплата были выделены специально для меня по его просьбе. Однако, я отрабатывала каждый рубль, чтобы никто не мог обвинить меня в том, что я стала содержанкой.

Мне удалось снять крохотную квартирку в рабочем районе, куда я перевезла свои скромные пожитки, взяв самое нужное. Единственное ценное, что у меня осталось — кулон матери. Его коллекторы забирать не стали, посчитав дешёвкой. Так и было. Основная ценность вещицы была в том, что это был подарок моего отца матери в день моего рождения. А в день своей смерти она надела мне на шею цепочку.

— Запомни милая, — она слабо улыбалась. — Никогда не связывай свою жизнь с тем, кого не любишь сама и с тем, кто не любит тебя. Ты заслуживаешь самого лучшего. Ты родилась в большой любви и должна жить с ней всегда.

Моя мама была такой красивой. Невольно я посмотрела в узкое зеркало у двери, оценивая своё отражение. Невысокая, светловолосая, с узкой талией, аккуратной грудью, подтянутыми ягодицами и стройными ногами — я даже будучи лохматой и бледной — оставалась привлекательной. Вся пошла в мать. У нас голоса даже были похожи. Она прекрасно пела, когда отец брал в руки гитару.

— Ты чего это? Ревёшь? — я стыдливо смахнула набежавшие слёзы, но Жанна Ивановна уже почуяла возможность меня повоспитывать. — Ты это мне прекращай, — она сурово сдвинула брови. — Приведи себя в порядок. Скоро Серж приедет, а ты выглядишь как чучело. Умойся и подкрасься, — она всплеснула руками. — Вот непутёвая, небось и косметики нет с собой. Возьми у меня…

— Нет, — возразила я поспешно. — У меня есть…

Взяв сумочку, немного покачиваясь, я пошла в туалет. Там, в тусклом свете сороковатной лампочки я плескала воду в лицо, пока оно не занемело от холода. Расчесавшись, я собрала волосы в узел и скрепила его деревянными палочками. Кроме блеска, туши и духов я ничем не пользовалась, считая, что не стоит перегружать лицо ненужными средствами. Подруги всегда с завистью отзывались о фарфоровой коже, унаследованной мною от мамы, и портить её тональными средствами я не стремилась.

Приведя себя в должный вид, я, наконец, вышла из тесной комнатки и с тоской посмотрела на часы.

— Собирайся, — недовольно фыркнула начальница. — Сейчас за тобой Сержик приедет.

— Вы ему позвонили? — стало противно, что моему парню уже сообщили про обморок, наверняка снабдив рассказ душещипательными подробностями.

— Конечно!

— Не стоило, — сдержала я недовольство, стискивая ручку сумочки. Стоило купить новую. Эта истрепалась, и приходилось прижимать её к себе потёртым боком. Стараясь акцентировать внимание на незначительных деталях, я училась контролировать злость. Злилась я часто. Именно сейчас мне хотелось…

— Просто, скажи спасибо, — снисходительный тон был одним из пунктов, который особенно бесил. — Кстати, тебя просили зайти в бухгалтерию и отдел кадров. В отпуск собралась?

Я кивнула и забросила в сумку блокнот, баночку с лекарствами и рабочую флешку. На ней, кроме прочего, я хранила проект по моей будущей специальности. Надежду на возвращение в институт я не оставляла. Вечером можно будет проверить работу на предмет опечаток.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Под окном раздался звук автомобильного клаксона. Я внутренне сжалась. Этот гудок был на авто моего жениха. В отличие от многих, кого я знала, лично у меня манера Сержа, рисоваться наличием эксклюзивных вещей, вызывала глухое раздражение. Порой я и себя считала одной из таковых. Коротко попрощавшись, я прошла по темному коридору, спустилась на первый этаж и заглянула в нужные кабинеты, чтобы получить квиток о зарплате и поставить роспись под одобрением моего отпуска. Всё это время телефон звонил, не переставая. Хорошо, что я поставила его на вибрацию, и в кармане джинсов он лишь щекотал мне ягодицу, не оглашая воздух монотонной трелью.

Серж должен был привыкнуть к тому, что телефон я зачастую просто игнорирую, но подозреваю, что мужчине очень бы хотелось выдрессировать меня, отвечать с первого гудка.

Ну, да. Конечно. Пытаться он мог. Кто ж спорит?

Глава 3

Выйдя наружу, я на миг замерла на крыльце. Подставив лицо солнцу и ветру, наслаждалась минутой истинного счастья, волной омывшего сознание.

Гудок заставил вздрогнуть и, прищурившись, я оценила недовольство на лице Сержа. Он подъехал прямо ко мне и, перегнувшись через пассажирское сиденье, открыл дверцу.

— Я жду тебя, — сообщил он, недовольно хмуря идеальные брови. Каждый раз, когда он так делал, я боролась с желанием спросить, делает ли он коррекцию. Слишком уж идеальными были они для мужского лица. — Почему не берешь трубку?

— Мне тоже тебя не хватало, — примиряюще улыбнувшись, я села на раскалённое сиденье. В салоне было душно. Серж никогда не включал кондиционер.

Парень подгрёб меня к себе, небрежно поцеловали и вдруг резко отодвинулся.

— Тебя ведь не стошнило, когда ты потеряла сознание?

Как велико было искушение, сказать нечто, вроде: "Это было первое, что я сделала и последнее перед выходом", но так пошутить я не решилась. Я часто подавляла свои желания. Это была основная установка моего психиатра.

— Нет. Ничего подобного не было.

— Тебе надо есть по расписанию. Всё же было бы проще, если бы ты перестала играть в независимость и переехала ко мне. Тем более, мы скоро поженимся, — я не в первый раз замечала, что говоря о свадьбе, Серж слегка морщит нос. — Мне надоело отвозить тебя по вечерам домой.

— Я предлагала вызывать такси, — терпеливо напомнила я.

— Это вообще глупо. Мы вместе. Зачем тебе жить отдельно.

— Мне нужно немного собственного пространства, — повторила уже в сотый раз.

— У меня трёшка. Одна спальня твоя и даже после свадьбы, — он снова слегка сморщил идеальный нос, — она будет твоей комнатой. Мне даже нравится, что ты предпочитаешь спать одна. Это необычно, но зато мы оба будем высыпаться.

Вообще-то идея иметь раздельные спальни принадлежала как раз ему, но напоминать об этом мужчине не стоило. Возможно, так действительно будет лучше. Мне часто не спится ночами, порой снятся дурные сны, заставляющие вскакивать с рыданиями и лучше моему будущему мужу не знать всех подробностей этой стороны моей жизни.

— Ты снова витаешь в облаках.

Я повернулась к окну и, глядя на оживающий после долгой зимы город, проговорила:

— Мне стоит быть благодарной тебе за то, что терпишь мои закидоны, — в отражении стекла я увидела, как Серж кивнул. — Но мне хотелось бы, чтобы между нами было другое чувство.

— Оно есть! — с жаром воскликнул Серж. — Я ведь тебя люблю и ты меня. Разве этого мало? Таня?

— Ты прав, — спорить не хотелось, как и разбираться в мотивах своего согласия на свадьбу. — Мне с тобой повезло.

Парень заметно расслабился и довольно улыбнулся.

— Сейчас мы заедем поесть, а потом ко мне, — моё мнение его не интересовало. Окинув меня оценивающим взглядом, он скривился. — Тань, во что ты одета? Неужели нельзя носить, что-то более…