Наруто - Кровавые тени войны (СИ) - Zang

— Вот только не факт, что Коноха согласится с подобным планом, — ехидно заметил Китсучи, участвовавший в прошлой войне, — приняв мир на наших условиях, а не пробившись к Ивагакуре, как это произошло ранее.

— Именно поэтому, момент должен быть выбран как можно более подходящий, — нахмурился Тсучикаге, складывая руки на груди, — пусть и в ущерб нашим будущим союзникам.

В конце концов, было оговорено только вступление в войну с Конохой, но никак не необходимость сражаться до победного конца.

* * *

— Что?!!

Раздавшийся рев из кабинета Райкаге, заставил рефлекторно прыснуть в разные стороны всех ниндзя, что находились в этот момент поблизости от административного здания. А звон стекла и полетевшие вниз осколки, обломки мебели и даже камни кладки, наглядным образом продемонстрировали верность подобного поведения и степень ярости лидера Кумогакуре.

— Этот поганый коротышка! Как он посмел выдвигать подобное условие!

Могучая грудь смуглого блондина бурно вздымалась, стиснутая в левой руке ручка гантели со скрипом деформировалась, а лицо буквально дышало яростью от услышанных известий.

— Прошу прощение, Райкаге-сама, но у меня не получилось выбить другие условия, — склонился в поклоне Ишигари Юсуке, вполне привычный к подобным вспышкам начальства, — Тсучикаге с самого начала занял весьма жесткую позицию, очень недовольный нашей небольшой хитростью.

— Эй-сама, мы согласимся на условия Тсучикаге? — спросил Додай, так же присутствовавший при докладе.

— Нам нужен этот союз! — почти порычал упомянутый шиноби, отшвыривая поврежденный тренировочный инвентарь в стену и не обращая внимания на грохот и брызнувшую во все стороны каменную крошку, начал мерять кабинет шагами, — Пусть даже ценой будет наследие Рикудо, другого выхода нет — уравнивание сил с Конохой стоит того. К тому же, если Оноки думает, что я забуду его наглость, то он очень сильно ошибается!

Несмотря на давно выстроенные планы, результатом которых будет неминуемая смерть резидентов Кумогакуре, Эй по своему заботился о подчиненных и если был выбор между расставание с одним из сокровищ Мудреца Шести Путей и повышенной смертностью бойцов под его началом, ввиду более серьезного сопротивления сил Конохи, то второй вариант даже не рассматривался. Потери на войне всегда будут, это неизбежный факт жизни, но как хороший правитель, Райкаге стремился сделать все возможное, чтобы уменьшить число потерь, будь то финансирование обучения новых ирьенинов, качественное образование или обмундирование по доступной цене.

— Что именно мы отдадим Иве? — обреченно вздохнув — Додай отлично знал характер своего начальника и потому даже не сомневался в ответе — спросил одноглазый джонин.

— Естественно, наименее опасный в бою артефакт, — фыркнул мускулистый блондин, на мгновение замирая, — но это потом, сейчас обеспечь сбор и запечатывание обещанных ресурсов, а также передай приказ о сборе войска и выдвижении передовой группы, — затем он повернулся к почтительно ожидавшему дипломату, — Ишигари, на тебе доставка платы, как только все будет готово, надежную охрану подбери сам.

— Есть, Эй-сама!

— Будет сделано, Райкаге-сама!

Ответы двух джонинов прозвучали одновременно вместе с поклонами, и лидер Кумогакуре удовлетворенно кивнул.

— А я пока заберу из хранилища Шичисейкен (Меч семи звезд), — досадливо скривился Эй.

Отдать меч, без двух других реликвий Рикудо Сеннина не способный показать всю свою мощь, было наилучшим выходом, как как остальные два артефакта были куда опасней сами по себе и позволили бы заполучить сильному шиноби огромное преимущество на поле боя. То, что Кумогакуре не использовала их в битве даже во время мировых войн, предпочитая приберегать на самый крайний случай, вовсе не значило отсутствие досконального изучения возможностей всех пяти предметов.

— И Додай, — остановил Райкаге уже почти покинувшего кабинет подчиненного.

— Да, Эй-сама? — развернулся одноглазый джонин.

— Пришли ремонтную бригаду прибраться здесь, — повел рукой на разрушения смуглый шиноби, — и доставить новую доску.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Будет сделано.

Глава 1

— Командир, послание от Райкаге! — влетел в палатку низкорослый, но очень широкий шиноби, одетый в стандартную форму джонина Кумогакуре, за исключением кирасной брони, используемой в большинстве случаев, только во времена войны.

— Что там, Такеда?

Ируи Тинаги, командующий ударной группой, расположенной на побережье залива Харан, чье назначение было послужить ударным кулаком, что должен был отвлечь на себя внимание Листа от подхода основных сил Облака, отложил в сторону проверяемые документы и повернулся к заместителю.

— Приказ на выдвижение! — расплылся в кровожадной улыбке мужчина.

Приняв свиток, Ируи развернул его и пробежав взлядом по столбцам короткого текста, отзеркалил выражение подчиненного, приобретя весьма устрашающий вид — совершенно лысый и с парой рваных шрамов на левой половине лица, джонин мог до мокрых штанов пугать детей, просто улыбнувшись.

— Поднимай бойцов, Такеда, пора пощипать Лист, пока стягиваются наши силы, — отдал приказ подчиненному Тинаги, сминая и вспышкой молнии в руке, испепеляя бумагу, — выход назначаю на полночь.

Предварительные планы были давно составлены стратегами Кумо — ударному отряду следовало пересечь залив Харан и двигаясь по воде вдоль островов Страны Волн, войти на вражескую территорию со стороны побережья. Пусть разведка докладывала о увеличении пограничных сил Конохи на данном участке, но сотня опытных джонинов при поддержке двух сотен чунинов и токубецу джонинов с легкостью их перемелет, отвлекая на себя внимание от основного удара, что пойдет через территорию Горячих Источников.

То, что две малые страны на это раз выступают на стороне Каминари но Куни, скупленные на корню, на словах сохраняя верность прежним союзникам, было строжайшим секретом и подобная операция была как раз призвана подтвердить использование Облаком пути наименьшего сопротивления при доставке войск. Если враг решит, что главный удар будет произведен со стороны моря, а не по земле, это послужит весьма весомым преимуществом в начинающейся войне. Да, ударная группа подвергалась чрезвычайному риску, собираясь оттянуть на себя основные силы коноховцев и прогнозируемый процент выживания был весьма мал, но все бойцы не только принимали участие в прошлой войне, обладая весьма обширным опытом сражений — каждый из куноичи и шиноби под началом Ируи был добровольцем, прекрасно осознававшим, на что подписался.

— Будет выполнено, Танаги-сан! — поклонился подчиненный и выскочил из палатки, а спустя мгновение снаружи послышался его голос, отдававший команды бойцам, что находились в замаскированном лагере уже несколько недель и по большей части, предавались безделью.

— Началось, — прошептал командир, оставшись один.

Он ждал этого момента долгие годы, со времени завершения второй мировой войны шиноби. Благодаря массивным потерям во время штурма Узушиогакуре, Кумогакуре оказалась в весьма шатком положении, иногда бросая в бой даже совсем недавно возведенных в звание чунинов, стремясь остановить или хотя бы замедлить натиск Конохи и Ируи таким образом потерял сына. Ему было что припомнить листовикам, даже если для этого придется пожертвовать жизнью.

Встряхнувшись и отбросив на время тяжелые мысли, джонин принялся собирать снаряжение — до захода солнца оставалось всего пара часов и следовало поторопиться, проверив еще и степень готовности подчиненных.

Едва ночь опустилась и на небо взошла луна, скрываемая частыми облаками, триста бойцов покинули побережье Каминари но Куни и устремились в сторону островов Страны волн. Судоходство по заливу было относительно небольшим и можно было не опасаться чужих взглядов в это время суток, даже несмотря на то, что передвижение такого большого количества человек было весьма заметным издалека. Следуя распоряжению Ируи, отряд сохранял средний темп передвижения, стараясь экономить чакру — время на отдых и восстановление будет только после того, как окажутся зачищены силы коноховцев, но никак не до этого. Погода весьма благоприятствовала кумовцам, стоял почти полный штиль, лишь изредка прерываемый слабыми порывами ветра и водная гладь под ногами весьма способствовала комфортному бегу, не заставляя пробиваться через бегущие волны и командующий надеялся, что подобная ситуация сохранится на все время, пока не будет достигнута финальная точка назначения.