Любовь и другие странности - Мари Князева

помощь, обращайся.

- Что ты! Ещё не хватало тебя втягивать в это всё и проблемы создавать... Не волнуйся, я переживу. Но спасибо тебе. Ещё раз.

Теперь я повернулась, чтобы уйти, но Паша не дал:

- Что за глупости! Я сказал, помогу - значит, помогу. Я словами не разбрасываюсь. А ты не строй из себя героиню-мученицу. Обращайся за помощью, это бесплатно.

- Хорошо, спасибо, - пробормотала я, почему-то чувствуя комок в горле. Но совершенно не планируя пользоваться этим предложением.

Однако судьба решила тут же проверить эти планы на прочность. Стоило нам с Пашей разойтись, а мне свернуть на дорогу к дому, как на пути возникла Вера Шуваева со своей вечной подружкой Алёной Бескончиной.

- Ну что, коза безрогая, нашла себе защитничка? - спросила первая надменно-развязным тоном. - Думаешь, Пашка-какашка поможет тебе? Городской слабачок...

- Я не понимаю, о чём ты говоришь! - почти со слезами пробормотала я. - Я ни о чём его не просила, и он... вряд ли захочет за меня снова заступаться...

- Это точно! Кому ты нужна, крыса водяная? Тощая велосипедина, скелетина, бродяжка? Ты где костюмчик такой подобрала? На помойке, что ли? Смотри, нитка торчит!

Она резко шагнула ко мне и рванула юбку, которую мама шила ночами своими руками. Мы не могли себе позволить заказать школьную форму - лишь кое-как отыскали подходящую ткань... Она была не слишком крепкой, как и нитки, и пугающе затрещала. Сердце моё подскочило в груди. Раньше Вера никогда себе такого не позволяла - рвать мою одежду. Толкнуть могла, да и то не сильно, а скорее для унижения, но не портить вещи. А тут в неё будто бес вселился. Конечно, жаль, что она настолько несчастна, но почему за это надо отдуваться мне?

Я попыталась отшатнуться в сторону, и юбка, затрещав ещё громче, окончательно разорвалась. Я осталась в одной рубашке, которая, к счастью, прикрывала все стратегически важные места, но вот ноги оказались полностью обнажены, а Вера с Алёной отвратительно, злорадно, грубо заржали. Однако я не успела расплакаться - сзади раздался разгневанный голос Паши:

- Вы что, совсем охренели? - Он бодрым шагом попёр на девочек. - Одежду рвёте, беззащитного человека унижаете. Думаете, на вас управы не найдётся? Я найду...

Он вырвал из Вериной руки остатки моей юбки и бросил мне. Я кое-как прикрылась.

- Ой, напугал! - гнусаво ответила она, хотя я видела, что ей всё-таки стало не по себе от его угроз, но она упрямо бравировала: - Ничего мы не рвали! Просто посмотреть хотели, что за юбка такая, а она взяла и порвалась. Г***яно сшита - вот и вся проблема!

- Я понял, - медленно кивнул Паша несколько раз, - что ты трусливая и бессовестная гадина, только не надейся, что это сойдёт тебе с рук!

- Сам ты гадина! - визгливо заорала на него Вера, багровея и брызгая слюной. - Смелый такой, да, мажорчик? Посмотрим, как ты будешь воевать со всей школой!

Она ещё много неприятного наговорила ему. Они стояли друг напротив друга - почти одного роста, Вера была даже немного крупнее Паши, вширь, но он в тот момент казался мне настоящим гигантом, а она - мелкой злой собачонкой, что лает на слона. Или даже на памятник. Благородству, справедливости и чувству собственного достоинства. Он был так спокоен, так невозмутим и уверен в себе, что я невольно заряжалась этой уверенностью...

А потом Паша проводил меня до дома и даже донёс рюкзак, а я держала порванную юбку, чтобы хоть что-то прикрыть, и каково же было моё изумление, когда уже перед расставанием всю дорогу молчавший парень вдруг промолвил:

- Нам конец! Но ты не теряй надежду. Прорвёмся.

Вот так. Оказывается, и памятникам бывает страшно.

Промик на "Любовь зла 2": Uq9hL3MQ

Глава 2. Каким должен быть мужчина

Паша

Батя мне всегда говорил - да я и сам знал - что нельзя вписываться за других вот так, по собственной инициативе - потом проблем не оберёшься. Даже если просят о помощи - надо пять раз подумать, а уж без просьбы - вообще тухлое дело. Но меня ужасно взбесило, что эта девчонка, которую девчонкой-то трудно назвать - так и тянет сказать "баба" (и это в пятнадцать лет!) - ведёт себя, как царица мира, и позволяет себе на этом основании смешивать других с грязью.

Конечно, я бы никогда не предложил ей встречаться - она совершенно не в моём вкусе, даже если отбросить эту ничем не обоснованную тиранию. Деревенским девчонкам, вообще, трудно мне угодить, я слишком избалован городскими: они следят за модой, за собой, гимнастики, там, всякие посещают, фитнесы... да и в интеллектуальном плане - книг, может и не читают, но хоть за киноиндустрией следят, за популярными блогерами... Тут же, в глуши - это просто трэш, а не девчонки. Если есть фигура и нет жуткого обезображивающего макияжа на лице - уже считается красоткой. С саморазвитием и интеллектом всё ещё хуже, чем в городе - короче, смотреть не на что. И тем не менее, даже если бы была хоть одна более или менее приличная, но при этом полезла ко мне сама, как эта Вера, я бы вне всяких сомнений дал от ворот поворот. Потому что мне второй мужик в паре не нужен, я привык такие вещи сам решать: подходить ли к девочке, знакомиться ли, предлагать ли какие-то отношения... А Шуваева меня чуть ли не за грудки взяла и говорит в своей сельской манере:

- Ну чо, будем гулять?

Разумеется, я только фыркнул ей в лицо. Перекосило её жутко. Она вообще некрасивая: высокая, здоровенная, лицо - картофелина. Волосы ужасные просто - не волосы, а пакля. Кажется, они не то что средств для укладки - шампуня никогда не видали... А когда я Веру продинамил - она реально на ведьму стала похожа, типа этой осьминожихи из "Ариэль", только без макияжа. Зрелище не для слабонервных. Хорошо, что я не слабонервный. Никогда ничьей мести не боялся, тем более девчоночьей.

А вот Вера, скорее всего, меня побаивалась. Может, не меня, может, отца. Он, конечно, не бог весть у какой власти, но всё-таки богатых люди боятся, потому что деньги много какие вопросы решают в пользу того, кто их имеет. В общем, сорвать зло Вера поспешила на ком-нибудь беззащитном, и выбор пал на Злату.

Она мне