Путь генерала - Валерий Афанасьев

Саша скептически улыбнулся, наглядно демонстрируя свое отношение к происхождению фотографий.

– Трудно что-то сказать по этим фрагментам.

– Трудно. Как вы смотрите на то, чтобы съездить на место?

– Туда? – Саша вопросительно посмотрел на экран ноутбука.

– Да. Я понимаю, что все это может оказаться уткой. Но вы легки на подъем. Оформим служебную командировку. Быстренько слетаете, глянете на месте, что к чему…

– Самолетом?

– Самолетом не обещаю. Со средствами в этом году совсем завал.

Ну да, была бы эта командировка в какой-нибудь Тунис, сразу нашлись бы и средства и желающие.

– Поездом? Автобусом? Это ведь не менее двух суток займет!

Профессор пожал плечами:

– Впрочем, если вы решительно настроены против…

– Нет, почему же…

Один раз откажешься, в другой могут и не предложить. Скорее всего, это пустышка и глупый розыгрыш, думай профессор иначе, первым помчался бы на вокзал. Несмотря на свой уже немалый возраст, старик не упустил бы возможности открыть что-то новое. Но, как ни крути, проверить надо. В конечном счете что он потеряет? Два дня туда, день на то, чтобы убедиться в абсурдности версии о древней надписи, найденной в Пензенской области, и два дня на обратную дорогу.

– Вот и славно. Если выясните что-то интересное, сразу звоните.

Ну да, если там найдется что-то стоящее, мигом слетится куча народа. Саша вздохнул:

– Когда собираться, профессор?

Районный центр, где жил археолог-любитель, был на удивление ухоженным, небольшой городок удивлял чистотой и приветливостью жителей. Александр быстро нашел нужный адрес и решительно постучал в калитку.

– Откры-ы-ыто! Тра-ла-ла! – неожиданно пропел в ответ мощный бас.

Из гаража выглянул человек, вытирая руки о ветошь. Лицо незнакомца украшала густая вьющаяся борода, отчего голова его походила на шар.

– Вы ко мне? Проходите! А я, видите ли, решил привести в порядок своего механического коня. – Бородач добродушно улыбнулся.

– Это вы писали профессору Мечникову?

– Так вы и есть профессор?! Рад! Очень рад!

Хозяин дома подбежал к Александру и широко улыбаясь, пожал ему руку, заставив парня немного смутиться.

– Нет. Профессор приехать пока не смог. Я его ассистент.

– Замечательно!

Похоже, этот факт совсем не огорчил человека, приславшего профессору снимки неизвестной надписи.

– Александр.

– Проходите в дом. Я сейчас.

Бородач бросил ветошь на верстак и захлопнул гараж, в котором стоял старенький, но ухоженный «уазик».

– Вы все-таки заинтересовались! Здорово! Жена с дочкой на выходные уехали к тетке, так что я один, – хозяин доставал разносолы и расставлял их на столе. Человек этот сразу понравился Саше своим неизменным добродушием и легким нравом.

Вытащив из холодильника запотевшую бутылку сорокаградусной, бородач вопросительно посмотрел на гостя.

– Нет-нет, я по делу, – поспешил отказаться Александр.

– Вот и правильно! Я и сам не любитель, но для гостей держу.

Бутылка скользнула обратно в недра холодильника. Хозяин же, закончив накрывать на стол, устроился напротив гостя.

– Итак, чем я могу быть вам полезен?

– Хотелось бы взглянуть на ту самую надпись, что вы обнаружили.

– Что ж, это вполне можно устроить. Ешьте-ешьте, путь нам предстоит неблизкий. Если выехать сегодня, к вечеру прибудем на место, где заканчивается дорога. Машину придется оставить там. Зато завтра прямо с утра двинемся к скалам пешим ходом.

Александр рассчитывал обойтись одним днем, но не отменять же все из-за того, что до нужного места непросто добраться.

«Уазик» упрямо полз по дороге, где, по мнению Саши, было место только гусеничным вездеходам. Порой вода подступала к дверцам, но мотор весело урчал (наверное, он был нравом в своего хозяина) и вытаскивал изделие отечественного автопрома из очередной лужи.

– Не застрянем?

– Не должны, – отозвался бородатый водитель. – Вообще-то я впереди лебедку приспособил, так что в крайнем случае сможем вытащить себя из болота сами. – Водитель подмигнул и добавил, чтобы гость окончательно успокоился: – Да и ездил я здесь на прошлой неделе. Если с тех пор дорогу не разбили, доберемся без проблем.

Но без проблем все-таки не обошлось. Нырнув в очередную лужу, «уазик» попал колесом в яму, отчего бампер машины почти полностью скрылся под водой. Колеса замылили. Двигатель взвыл на повышенных оборотах – не помогло. Водитель переключился на пониженную передачу и попробовал вылезти потихоньку там, где не удалось выйти с ходу. Но машина сидела в грязи плотно.

– Так и знал, что она понадобится. Я сейчас. – Бородач отвернул болотные сапоги и вышел из машины. Через несколько секунд он уже разматывал трос лебедки. Закрепив его на дереве метрах в двадцати от места «аварии», водитель вернулся в кабину.

– Ну, где наша не пропадала!

Двигатель заурчал, трос натянулся, запел, как струна, и «уазик» стал медленно выползать из грязи. Такое экстремальное вождение было для Саши в новинку. Да, в городе такого не увидишь.

К вечеру, оставив позади почти полсотни километров, причем большую часть пути пришлось преодолевать по бездорожью, путешественники выбрались на небольшое поле, заросшее кустарником. В центре возвышались два давно покосившихся заброшенных дома.

– Когда-то здесь был хутор, – пояснил Сашин проводник, – но уже много лет здесь никто не живет. Машину оставим здесь. Дальше лесные дороги будут только отдалять нас от цели.

Что искал археолог-любитель в этих всеми забытых местах, было неизвестно.

Путешественники развели костер. Бородач вскипятил чай в предусмотрительно захваченном котелке – родник нашелся неподалеку. Должно быть, именно из-за доступности воды много лет назад здесь и был построен хутор.

«Исследователи» перекусили на скорую руку и расположились на ночлег в машине. Утром Александр сделал неутешительный вывод – «уазик» решительно не приспособлен для того, чтобы в нем спать. Но что поделаешь, другая машина сюда просто не проехала бы.

Сделав несколько энергичных взмахов руками, молодой аспирант попытался разогнать застоявшуюся кровь и решительно взвалил себе на плечи рюкзак. Дорога шла в гору. Было тихо и спокойно, лишь осины шелестели пожелтевшими листьями да попутчик без умолку развлекал молодого человека рассказами об этих местах. Утро выдалось прохладным, но постепенно солнце начало припекать, и Саша снял куртку и переложил ее в рюкзак.

Часа через три путешественники подошли к небольшой скале. Бородач остановился:

– Ну вот, почти пришли. Рюкзаки лучше оставить здесь. До места не больше тридцати метров.

Александр с облегчением скинул на землю поклажу и повел уставшими плечами. Конечно, еженедельные занятия в бассейне хорошо развивали плечевой пояс, но и вес у рюкзака был приличный.

– Вот сюда, наверх, – комментировал путь проводник. – Эта площадка заинтересовала меня своей поразительной формой. Я не поленился, счистил мох – и вот, пожалуйста.

Археолог-любитель сделал жест рукой, демонстрируя свою находку.

Площадка была странно гладкой и имела форму круга, огражденного невысоким каменным бордюром, который почти полностью разрушился от времени. Игра природы? Сомнительно. Природа, при всем ее разнообразии, избегает подобных форм. Рядом с площадкой была абсолютно ровная прямоугольная вертикальная стена размером примерно три на два метра. Вот на ней-то и были письмена. Теперь Саша понял, почему фотографии были такими странными: площадка перед стеной небольшая, расстояние до стены невелико, трудно захватить в объектив всю панораму разом, а если снимать издалека, то разрешение будет не то, не разглядишь ничего.

– Как вам?

Бородач торжествовал. Надо признать, совершенно оправданно. Знаки на подделку не были похожи. Чисто теоретически нанести письмена на стену могли и недавно. Но это только теоретически. Чтобы так искусно состарить скалу, надо очень сильно постараться. Практически это нереально.

– Потрясающе. Должен вас поздравить, это действительно замечательная находка.

– И вы можете сказать, что здесь написано?

– Гхм. – Саша задумался.

Какие тайны скрывает неизвестная надпись?

История письменности не менее интересна, чем история цивилизации. Они неотделимы друг от друга, только вот первая порой бывает незаслуженно забытой, по крайней мере, вспоминают о ней не всегда. А зря. Письменность сопровождает человека разумного практически с первых дней его существования (в глобальном масштабе, конечно). И ее значение в развитии общества очень велико. Возникла она десятки тысяч лет назад в виде предметного письма, которое и письменностью-то назвать трудно, – это всего лишь передача информации при помощи различных предметов.

Позже появилась пиктография – письмо на основе рисунков. У Александра на кафедре среди молодых сотрудников прижилась шутка: «Древний человек не умел ни писать, ни читать и потому придумал комиксы». Профессор ужасно злился, если ему доводилось такое услышать, и называл начинающих ученых остолопами и невеждами. Тем не менее шутка исчезать не торопилась.