Наемник смерти - Алексей Нужа

– Задарское зеркало, – услышал я мягкий женский голосок. – Обошлось мне недешево.

От неожиданности я резко повернул голову, выронив предмет.

– Осторожнее, – испуганно воскликнула девушка, тонким силуэтом маячащая на входе.

Я ловким движением поймал его у самого пола.

– Положи на место, – твердо сказала она. – И больше ничего не трогай. Я не спрашиваю, что ты здесь делаешь, и так вижу, судя по твоему виду. Смотрю, ты уже успел обчистить мою шкатулку.

Она мягкими плавными движениями подошла ко мне. Я мог сбежать, но почему то стоял, как вкопанный, опустив глаза вниз. Она села на раскладной стульчик, закинув ногу на ногу и чуть нагнувшись, положила скрещённые руки себе на колени.

– Тебе говорили, что брать чужое нехорошо? – насмешливым, лишённым злобы тоном проговорила она.

Я упорно молчал, потупив взгляд.

– Так, ясно! Значит, не говорили, – она хмыкнула. – Как тебя зовут?

Я вновь промолчал.

– Так как? – настаивала она, буравя меня взглядом своих серых глаз. – Ты немой?

– Нет, – наконец грубо ответил я, слишком грубо, девушка это заметила.

– Хм, посмотрите-ка на него. Он приходит сюда не прошенным, берет мои вещи, нагло молчит, когда его вежливо спрашивают, а потом начинает огрызаться, обиженный тем, что его застали на месте преступления, – она некоторое время сердито смотрела на меня, а потом внезапно громко и звонко рассмеялась.

Я непонимающе смотрел на нее.

– Ну, так ты назовёшь свое имя или нет? – сказала она просмеявшись.

– У меня нет имени, – пробурчал я.

– Ах, его у тебя нет. Впрочем, я не удивлена. Но знаешь у каждого человека должно быть имя.

– Оно мне ни к чему, – огрызнулся я.

– Может быть, ты и прав, – проговорила циркачка, внимательно меня разглядывая, – а может быть и нет. А знаешь что, раз тебе не дали имя при рождении давай назовем тебя сейчас.

– Зачем? – подозрительно спросил я.

– Как зачем. У всех есть имена и у тебя оно тоже должно быть. К тому же тебя никто не заставляет им пользоваться. Просто пусть будет. Так, надо подумать, – она задумалась, я хотел было возразить, но не стал.

– Может быть.… Нет, не пойдет. А если.… То же ерунда. Так может,… нет, хотя. Придумала, назовем тебя Ардос, – внезапно воскликнула она.

– Как? – удивленно протянул я, впервые слыша такое имя.

– Ардос, – повторила она таким тоном, словно разговаривает с недотепой. – Это на задарском. Означает «безымянный», «безликий». Самое то, для тебя. Ну как. Согласен?

– Мне все равно, – буркнул я в ответ.

– Тогда решено, – утвердительно кивнула она. – Приятно познакомиться Ардос. Я Лия.

Я недовольно посмотрел на нее. Она лишь коротко хохотнула и встала со стула.

– И кстати, раз уж мы с тобой познакомились, будь добр верни мне мои вещи, они мне дороги.

Я покосился на Лию и немного помедлив, вытащил из-за пазухи ожерелья, положил их в шкатулку, затем достал кольца и положил их туда же. Но я оставил себе кольцо с камнем, думая, что девушка этого не заметит. Я ошибался.

– Я думаю, есть что-то еще, – с ехидной улыбкой на лице проворковала она.

Я со вздохом достал кольцо и отдал ей. Она тут же одела его на безымянный палец левой руки. Затем подняла руку, рассматривая кольцо. Я уловил в ее глазах грусть.

– Камень не настоящий. Подделка, – не знаю зачем, пояснила она. – Зато металл – серебро. Кольцо подарил мне очень близкий человек. Оно мне дорого. Как память.

– О ком? – задал я глупый вопрос.

– О том, кто дал мне это кольцо, – со вздохом ответила она.

– А где он?

Она невидящим взором посмотрела на меня и прошептала сквозь зубы, словно не своим голосом:

– Далеко.

Наступила неловкая тишина. Лия о чем-то задумалась, а мне оставалось лишь неловко переступать с ноги на ногу.

– Думаю тебе пора, – сказала она, выходя из задумчивости.

Я облегченно вздохнул и пошел к выходу. Когда я уже хотел выпрыгнуть из фургона, девушка окликнула меня.

– Ардос приходи вечером на представление. Я скажу, чтобы тебя впустили.

Мне не нравилось это прозвище придуманное циркачкой, но я все же обернулся и утвердительно кивнул. Затем спрыгнул на землю и побежал прочь. Уже покидая стоянку цирка, я получил удар хлыстом по спине от высокого мужчины, занимающегося лошадьми. Превозмогая боль я побежал быстрее, позади вновь послышался свист хлыста, но на этот раз, он не достиг цели, мужчина разразился проклятиями в мою сторону. Я же быстро удалялся прочь и через некоторое время, встретив одну из знакомых ватаг, с криком присоединился к ним.

Мы отправились на рынок в надежде чем-нибудь поживиться. Удача сегодня не благоволила мне, но ближе к закату я все же сумев стащить с прилавка хрустящую булку, завернул в грязный проулок, где и решил перекусить. Там собралась, смеясь, и что-то взбудоражено обсуждая, свора мальчишек. Они стояли плотным кольцом и указывали на кого-то пальцами. Я решил посмотреть что там, и решительно вклинился в их толпу. Кто-то недовольно вскрикнул и легонько толкнул меня в плечо. Я ударил наотмашь, не глядя, вложив в удар всю свою мальчишескую силу, я не любил когда меня кто-либо трогал, особенно если это были мои ровесники. Сзади всхлипнуло и утихло, больше мне никто не возражал. Выбравшись на середину, моим глазам предстало жалкое зрелище, на земле лежал пьяный грязный нищий. Он пытался встать, но снова падал, ноги его уже не держали. Вокруг стоял смех, слышалось улюлюканье, раздавались грубые выкрики, кто-то старался плюнуть. Меня тоже поначалу разбирал смех, но потом мне стало скучно. Я подобрал лежащий под ногами мелкий камень и кинул, меня поддержали дружными воплями. Попал я в плечо, нищий всхлипнул, поднял на меня затуманенные глаза и снова опустил их. В тот момент я понял, что он не был пьян, его избили, жестоко и беспощадно. Но это нисколько не прибавило сострадания во мне, а лишь еще больше раззадорило. Я выбрал камень потяжелее, замахнулся и вдруг услышал низкий девчоночий крик.

– Что вы делаете? За что вы его так? Что он вам сделал? – на середину из толпы вырвалась девчушка лет шести, со светлыми растрепанными волосами, вздернутым острым носиком и голубыми глазами. В них было недоумение, сострадание и ненависть. Она устремила свой взор на меня, а я застыл, от внезапности ее появления, с поднятым в руке камнем.

– Что ты делаешь? – повторила она свой вопрос, направленный уже в мой адрес.

– А что, сама не видишь, – огрызнулся я в ответ, и уже не обращая на нее внимания, вновь замахнулся, собираясь в этот раз попасть точнее. Она кинулась на меня с ловкостью и жесткостью лесного зверька, впилась острыми зубками мне в плечо и попыталась расцарапать лицо. Я старался отбиться, но она юркая, маленькая и очень настойчивая бестия, вцепилась в мою руку и попыталась отобрать камень. Я со всей силы толкнул ее в грудь, девочка взвизгнула и отлетела на несколько шагов, ошарашено повертев головой, она громко разрыдалась. Вокруг недовольно зароптали, многим не понравилось, как я с ней обошёлся. Но меня никогда не волновало ничье мнение, а в лицо никто не решился мне что-либо высказать. Я снова посмотрел на девчонку, та понемногу начинала отходить, и теперь снова внимательно смотрела на меня и на камень в моей руке. Я злорадно ухмыльнулся, перевел взгляд на нищего, тот уже пытался отползти от меня подальше, но пока не очень в этом преуспел. А затем снова посмотрел на девчонку. И не отрывая от нее взгляда, метнул камень в нищего. Девчушка вскрикнула, из ее глаз вновь брызнули слезы, послышался глухой удар, вокруг послышались громкие испуганные вскрики, девчонка громко заверещала и попыталась закрыть ладонями лицо. Улыбка сползла с моего лица, я повернул голову в сторону нищего. Тот хрипел и булькал, изо рта выступала кровавая пена, под ним уже расползалось красное пятно, глаза непонимающе уставились на меня. Еще пару секунд он дергался в судороге, а потом затих. Мне стало жутко, в какой-то момент я понял что натворил. Меня начинало подтрясывать.

За углом загремело железо, послышался топот, слышно было, как извлекают мечи из ножен. Кто-то из мальчишек позвал стражу, понял я, а может быть и какой-нибудь случайный прохожий. Ноги сами сорвали меня с места, и я побежал. Никто не попытался меня остановить. Пробегая мимо девчонки, я остановился, сел и, задрав ей подбородок, спросил требовательно:

– Как тебя зовут?

Она вздрогнула и испуганным голосом, сквозь слезы, прошептала:

– Анна.

– Если ты хоть слово скажешь обо мне, я тебя найду и убью, – сам не знаю зачем, сказал я. Ведь свидетелей и без нее была целая куча. – Поняла?

Она коротко кивнула, явно не сомневаясь в том, что я не шучу. Конечно же, я не собирался ее убивать, но девчонка так разозлила меня, что я не удержался. Натужно ухмыльнувшись, я вскочил на ноги и побежал. Сзади раздались крики, за мной кто-то гнался, я оглянулся. Рядом с девочкой сидела и рыдала женщина, обнимала ее, что-то шептала, гладила по голове. Двое мужчин в доспехах стояли над трупом, о чем-то переговариваясь между собой, третий ринулся за мной. Они были не из городской стражи, слишком уж хорошие на них доспехи, и, самое главное, они были трезвы. Видимо, телохранители той дамы, что склонилась над девчонкой.