Кайтусь-чародей - Януш Корчак

С деньгами тебя и в кино пустят, и воды продадут – не только чистой, но и с сиропом».

– Сколько уже было магазинов?

– Восемь.

– Неправда, девять!

Подсчитали – вместе с продавщицей газировки получилось девять.

…И в следующий магазин вошли вместе.

– Покажите, пожалуйста, ремень.

Рассматривает Кайтусь ремень, переворачивает, примеряет. Пряжку оглядывает. Сосчитал дырочки. Дохнул, протёр рукавом. Скорчил недовольную гримасу.

– Этот слишком узкий, этот слишком тёмный, этот слишком широкий.

А продавщица как новый ремень подаст, так старый тут же прячет в коробку.

«Боится, что украду», – догадался Кайтусь.

Ничего удивительного. Разные люди приходят в магазин.

Придут, начнут со скуки смотреть товар, но ничего не купят. А бывает, и стащить что-нибудь пытаются.

Поэтому Кайтусь не сердится, что ему не доверяют.

А про одноклассника думает: «Ишь какой храбрый стал. Вместе входит, а рот не открывает».

Выбрал наконец Кайтусь ремень – красивый, бойскаутский.

– Сколько стоит?

– Два злотых пятьдесят грошей.

– Дорого.

– А ты за сколько хочешь?

– У нас один мальчик купил такой ремень за сорок грошей.

– Вот и ступай туда, где купил этот ваш мальчик.

– Пойду.

– Ишь ловкачи какие! Один выбирает, а другой смотрит, что бы стащить. Знаю я вас!

– А я вас.

Обругала их продавщица и выгнала из магазина.

– А что бы ты стал делать, если бы она отдала за сорок грошей?

– Что надо, то и сделал бы.

Кайтусь знает что: стал бы рыться в карманах, делать вид, будто потерял деньги. Но объяснять приятелю он не собирается: пускай сам пошевелит мозгами.

– Значит, завтра покупаешь билеты в кино, – сказал Кайтусь.

Сказал и ждёт, какой будет ответ.

Одноклассник нерешительно говорит:

– Попрошу у отца, может, даст денег.

– А если не даст?

– Тогда только в воскресенье.

Кайтусь скривился и недовольно махнул рукой. Подумал: «Вот и спорь с такими».

А в табачной лавке Кайтуся пожалели.

Стоит он робко на пороге, шапку теребит.

– Тебе чего, мальчик?

– Стыдно говорить.

– Ну, скажи, ничего тебе не будет.

– Мастер велел купить три папиросы.

– Какие?

– Название у них гадкое.

– Говори, не бойся.

– Мастер сказал, что прибьёт меня, если не принесу.

– Ну, как называются папиросы?

– «Сучья морда» называются, – пролепетал Кайтусь и закрылся шапкой.

– Пьян твой мастер, пусть проспится.

– Он только что встал.

– Ты из деревни? – спрашивает хозяйка.

– Из деревни.

– То-то и видно: стеснительный. Ох, посылают детей в город на мучения…

– Пойду я, – говорит Кайтусь.

– Голодный, наверно?

– Нет, не голодный.

– На, сиротка, булку.

А у Кайтуся то ли оттого, что его пожалели, то ли от усталости слёзы на глаза навернулись.

– Да не стесняйся, бери.

– Не надо, – отказался Кайтусь и выскочил из лавки.

– Чего плачешь? – спрашивает приятель.

– Да так… Мошка какая-то в глаз попала.

Ну, вот и конец. Двенадцатый магазин. Верней, прачечная.

Кайтусь не собирался туда заходить, хотел найти что-нибудь поинтересней. Но приятель настоял.

– Войди, не бойся. Уже последний.

А Кайтусь и не боится. Он не трус.

– Скажите, у вас можно выгладить кота?

– Кота? – удивились девушки.

– Да. Дохлого. С хвостом.

Эх, не заметил Кайтусь, что у дверей сидит жених одной из девушек. Он – цап! – Кайтуся за шиворот.

– Погоди. Сейчас мы тебя выгладим. Франя, давай горячий утюг.

Сильный. У такого не вырвешься. Положил он Кайтуся на гладильную доску.

– Чего вы? – захныкал Кайтусь.

– А вот сейчас из тебя будет чучело кота.

Кайтусь не вырывается, только просит:

– Отпустите. Отпустите.

Сжалилась панна Франя:

– Да отпусти ты его. Он же дурачок ещё.

– Да нет. Он только строит из себя дурачка, а сам хитрюга.

– Да ты посмотри, какие у него добрые глаза.

– Я сейчас всё объясню, – хнычет Кайтусь.

– Ладно, выкладывай, какой такой дохлый кот?

Глядит Кайтусь – дверь открыта.

Хорошо ещё, портфель остался у приятеля – удирать легче.

– Погоди, ещё попадёшься мне. Я тебя запомнил. Ты у меня схлопочешь! – кричит вслед жених.

Догнал Кайтуся приятель.

– От кого убегаешь?

– От кого надо.

– Расскажешь?

– А мы не договаривались, чтобы рассказывать. Давай портфель. И можешь сам идти в своё кино. Радуйся, что не пошёл со мной, а то бы так получил.

Рассерженные, разошлись в разные стороны. Не первая это ссора Кайтуся.

И спор не первый. Кайтусь любит спорить.

Зашёл как-то разговор о футболе.

Что интересней – футбольный матч или кино? Купаться или кататься на лодке? Велосипед или коньки?

Кайтусь сказал, что все фильмы для взрослых кончаются поцелуем.

– Пошли, покажу тебе, как целуются.

– Мальчика это что, ты девчонку поцелуй.

– Ишь какой умный, сам попробуй.

– Думаешь, не поцелую? Ладно, давай на спор, на порцию мороженого.

– Спорим!

Кончились уроки.

Звонок. Сложили книги.

Школьный двор. Ворота. Улица.

– Идите за мной!

Кайтусь шагает впереди и уже жалеет, что поспорил.

Малявку какую-нибудь цеплять не хочет. Ну её, ещё испугается. Значит, надо поцеловать девчонку постарше.

Только как это сделать? Кайтусь идёт. Приглядывается.

Шагает. Смотрит. Думает. Смотрит. Ждёт.

«Эта – нет. И эта тоже – нет».

Мороженое – чепуха. Стыдно проспорить. Он обязан доказать.

И вот – наконец-то!

Две девчонки. Школьницы. Постарше Кайтуся. Хихикают. Болтают. Не спешат.

Одна другую назвала Зоськой: «Слушай, Зоська, когда в следующий раз приедешь…»

Дальше Кайтусь уже не слушал. У него возник план.

Подал приятелям знак рукой – дескать, сейчас. Перешёл на другую сторону улицы, обогнал девчонок и вернулся – навстречу им идёт.

Идёт. Голову опустил, будто задумался.

Сейчас разминётся с ними. Вдруг остановился. Взглянул:

– Ой, Зоська! Когда приехала?

Та остановилась и удивлённо смотрит.

А Кайтусь обхватил её за шею и – чмок! – поцеловал.

Она, глупая, ещё и наклонилась. Удалось – лучше не бывает.

Тут Зоська пришла в себя:

– А ты кто?

– Я? Кайтусь.

– Какой Кайтусь?

– А такой! – отвечает Кайтусь и облизывается, мол, вкусный был поцелуй.

И – дёру.

Девчонки сперва были в недоумении, но теперь всё поняли.

– Ну, погоди, хулиган!

– Нахальный мальчишка!

– А откуда он знает, как меня зовут?

У приятеля было двадцать грошей, и он честно купил мороженое.

Порцию поделили на три части.

Третий, который был с ними, хоть ему и не полагалось, тоже получил свою долю.

Вот такой он – Кайтусь.

Нетерпеливый. Смелый. Вечно что-нибудь придумает.

Таким он был, ещё когда и в школу не ходил.

Когда ещё не был чародеем.

Глава 2

Жалобы на Кайтуся. Шрамы. Антось или Кайтусь? Курит папиросы. Мышь у печки

Все, ну просто все на Кайтуся жалуются.

– Прямо горе с мальчишкой, – вздыхает мама.

– Не порол я тебя, но смотри, лопнет моё терпение, – грозится отец.

– Хороший он мальчик, добрый, – улыбается бабушка.

– Голова у него хорошая, – говорит отец.

– Всем интересуется, – соглашается мама.

– Весь в деда, – улыбается бабушка.

А все жалуются.

Дворник говорит, что Кайтусь бросил из окна на голову домовладельцу селёдку.

– Бросил?

– Неправда.

Во-первых, вовсе не селёдку, а только селёдочный хвост.

Во-вторых, не на голову, а на шляпу.

В-третьих, не из окна, а в пролёт лестницы.

В-четвёртых, не Кайтусь, а совсем другой мальчик.

А главное, промахнулся, мазила!

Дворник говорит, что Кайтусь погасил свет на всех лестницах.

– Неправда. Вовсе не на всех, а только в одном подъезде. И вообще, откуда дворник знает, что это я? Может, кто другой? Может, девчонка погасила? Может, пожарник? Разве нет в Варшаве пожарников?

Дворник говорит, что Кайтусь звонит и убегает.

– Звоню, но не в наши ворота. В другие. Один раз позвонил, но давно.

– А зачем звонишь?

– Так просто… Чтобы узнать, не испорчен ли звонок. Иной раз со скуки. А иной раз со злости – оттого что я иду в школу, а этот дурацкий звонок висит себе, как граф, и хоть бы хны.

Дворник говорит:

– Выломал камень, покорёжил водосточную трубу.

– Ну, это уж и вовсе враньё.

Кайтусь даже знает, кто это сделал.

– Санки я сколачивал молотком, а никаким не камнем. И доску упёр в крыльцо, а ни в какую не в трубу.

У него есть свидетель. Он может привести мальчика, который дал ему молоток и придерживал доску.

И опять приходят с жалобой: