Несовместимость - Илана Л

будет больнее. Поэтому терпела, старалась жить дальше.

Через три года после нашего расставания у меня появился Лёша. Лёша... Он такой хороший и стал для меня почти родным человеком. Сначала я воспринимала его в штыки. Вопреки всем моим стремлениям, я не могла близко подпустить кого-то к себе. Но Лёша очень медленно, шаг за шагом разрушал между нами стены, подбирал ключики к моему неприкаянному сердцу. Полгода назад мы стали жить вместе. Тогда я дала себе слово, что больше не буду думать о прошлом, о любимом человеке, о том, что было бы, если бы...

Получалось плохо, но я старалась. Правда, старалась. Лёше не в чем меня упрекнуть.

 Однажды, солнечным днём, он сказал, что нам надо вернуться в Одессу. В последнее время он часто употреблял местоимение "мы". Я не стала спорить, знала, что теперь моя семья – он, и предавать его – кощунство.  Поэтому с лёгкостью начала собирать чемоданы. Весеннее солнышко как будто подмигнуло мне, сказав: "не дрейфь". А я и не трусила. Какой смысл? Все узы разорваны. Если и надо было быть смелее, то тогда – пять лет назад. Сейчас у каждого из нас своя жизнь, где нет места "нам". Да и сомневаюсь, что Рома помнит обо мне. А если и помнит, то с горьким привкусом незавершённого.

Признаюсь, последние несколько недель, ходила как в тумане. Лёша заметил моё состояние и сказал: " Солнышко, если скажешь "нет", никакой поездки не будет. Я что-нибудь придумаю. В конечном счёте, могу просто ездить в командировки". Я обняла Лёшку и прошептала: "Не надо, пройдёт". Я не хотела, чтобы из-за меня у него были проблемы в бизнесе. Это его дело, он долго к этому шёл.

Для Лёши его фирма –детище, жизнь. Я не имела права наплевать на него, замкнуться в себе и остаться. В конце концов, что может случиться, если я вернусь?

Ничего.

Ну, увижу я Рому, и что?

Ничего.

Что встретимся, я не сомневалась, у нас много общих друзей. С большинством я до сих пор поддерживала шапочные отношения.

Лёша знал, что я рассталась с любимым человеком и уехала в Германию к двоюродной сестре. Подробности ему не рассказывала, не хотела. Отчасти, потому что боялась осуждения. Он лишь знал, что для меня это очень болезненно, и старался обходить стороной мою жизнь "до". За что я ему была очень благодарна. Он верил, что время – лучший лекарь. Я не спорила, хотя знала, что это неправда. Время помогает справиться с утратой и болью, но шрамы остаются.

И вот сейчас я встретилась с тем, кого моё сердце так и не сумело забыть. Встретила, когда меньше всего ожидала. На Адмиральском проспекте, в пробке, на остановке, среди множества машин. И он просто, по-мужски, хотел со мной познакомиться. Кто? Рома? Тот, кто женат! Видимо, для него это не было помехой.

Глава 2

Я стояла спиной к Роме, по позвоночнику бегали мурашки. Может послышалось? Игры подсознания?

Стук сердца отдавал в голову, казалось, я даже дышать перестала. Сердце бешено стучало в груди, а его улыбку чувствовала каждым своим позвонком.

– Девушка, давайте подвезу, – повторил он. – Здесь недалеко есть кофейня, там подают прекрасный кофе.

Я резко обернулась и взглянула Роме в глаза. Точно, ОН! Не ошиблась! Мужчина посмотрел на меня так, будто увидел привидение. Потом в его взгляде появилось недоверие, удивление и капля горечи. Улыбка сползла с лица.

– Даша? – удивился он.

– Что, так изменилась, что со спины не узнать? – спросила тихо, не узнавая саму себя.

Рома молчал. Его глаза начали досконально изучать меня с ног до головы. Было ощущение, что мне делали рентген. Стало неловко. И стыдно. И страшно, что то, что он увидел – не понравилось.

– Прекрасно выглядишь. Европа пошла тебе на пользу, – cказал он после некоторого замешательства.

– Спасибо.

Я сама без зазрения совести его рассматривала. Налюбоваться не могла на кисти рук, обхватившие руль, на пальцы, дарившие тепло и серые глаза, которые смотрели в душу словно сжигали ту без остатка.

Он совсем не изменился, только появились небольшие морщинки вокруг глаз и пара седых волос.

Несколько машин нервно просигналили, и мы одновременно встрепенулись. Поток машин стал медленно продвигаться вперёд. Рома кивком головы показал, чтобы я садилась в машину. Хотелось на всё наплевать, и так сделать. Но в ответ я мотнула головой и сказала, что у меня дела.

– Даша, садись, я подвезу тебя куда нужно, – Рома заметно занервничал. Водитель сзади опять просигналил.

И я с тревогой, наплевав на то, что сердце больно билось о грудную клетку, села к нему в машину.

– Тебе куда? – спросил мужчина, когда я устроилась на переднем пассажирском сидении и пристегивала ремень безопасности.

– На Академическую, – потом добавила, – eсли не затруднит.

– Не затруднит, – отозвался он сухо, смерив меня недовольным взглядом.

Мы молчали. Ехали минут пять. Тишина в машине стала давящей. Я хотела о многом его расспросить, но слова застряли в горле. Я просто утопала в воспоминаниях.  Даже боялась посмотреть в его сторону. Так и уставилась прямо в одну точку.

 Запах парфюма, который он так и не сменил за эти годы, витал в машине. У меня закружилась голова. Я прикрыла глаза и нервно сглотнула.  В уме не так я рисовала нашу встречу.

– Давно приехала? – внезапно резко спросил Рома, и я вынырнула из своих мыслей, подскочив на месте от неожиданности. Поймала себя на том, что в салоне общение давалось труднее, чем стоя на улице.

– Две недели назад, – посмотрела на него. Он был напряжен.

– Надолго?

– Не знаю, – пожав плечами, помедлила я. – Жизнь покажет.

– Ни с кем ещё не встретилась?

– Только с Таней.

Рома кивнул, соглашаясь.

Мы продолжали ехать, и снова молчали. Мне захотелось обнять его и уткнуться носом в шею. От эмоционального напряжения я стала заламывать пальцы на руках.

Ехать на машине до Академической совсем недолго, но пробка, а затем объезд увеличили дорогу раза в три.  И почему-то в машине было душно, хотя работал кондиционер.

Я аккуратно повернула голову в сторону водителя и рассматривала его профиль. Рома...Такой родной и такой далёкий. Моя первая любовь. И, наверно, последняя.

– Рома, ты совсем не изменился, – тихо сказала я. И осмелев полностью, развернулась в его сторону.

Он повернулся и