Соседи - Энни Дайвер

спортсменов и перекочевать в тренеры, как делало большинство спортсменов.

Но все это казалось запредельным, поэтому временно мечты о школе отошли на второй план, а вот семейный бизнес, доставшийся нам с двоюродным братом в наследство, приносил неплохой доход при должном управлении. Так что последние пять лет я только и занимался сетью строительных магазинов, вникал во все тонкости управленца и одновременно учился отличать волны на металлопрофиле, саморезы по дереву от таких же на первый взгляд, но по металлу, и виды обоев.

Смена деятельности пошла только на пользу, но мысли о спортшколе в последний год приходили гораздо чаще, поэтому я стал пробивать информацию и узнавать, где есть заинтересованные дети и родители. Выбрал квартиру через два дома от спортзала, чтобы не тратить много времени на дорогу, прошел несколько курсов и уже настраивался на плодотворную работу — сегодня должна состояться встреча с руководством комплекса и группой инициативных родителей, но день пошел наперекосяк.

Сначала сумасшедшая соседка, в которой я не сразу узнал свою бывшую, а теперь еще и лифт.

— Приехали, — изрекает Сомова, а я только усмехаюсь.

Надо же. Всегда думал, что остановка лифта случается только в глупых романтических комедиях и женских романах, а теперь заперт в металлической коробке с Рыбкой.

Она изменилась. Повзрослела, стала серьезнее, и я вдруг чувствую укол совести за то, что так подло поступил с ней десять лет назад. Тогда мне было куда интереснее проводить время с веселыми девушками, предпочитавшими гулять до утра, пить энергетики и заниматься сексом в самых неподходящих для этого местах. А Сомова была пай-девочкой, которая целоваться на глазах у всей школы боялась. Она таскалась за мной по всем районным соревнованиям, всегда поддерживала и приходила в спортзал, пока я восстанавливался после травмы. Словом, была самой верной девушкой, о какой только можно было мечтать.

Но это я рассуждаю сейчас, когда мне почти тридцать. В восемнадцать я думал о тусовках. И капитану баскетбольной команды нужна была первая школьная красотка, а не симпатичная отличница. Поэтому, когда я в очередной раз завел разговор о сексе, а Рыбка отказала, решил, что мне эти отношения не нужны, и бросил ее. А в довершение на следующий день на глазах у всей школы поцеловал Катьку, что сохла по мне целый год и неоднократно предлагала то, в чем отказывала Сомова.

В следующие три дня Юлька не появлялась в школе — ее подруга сказала, что заболела. Но, когда вернулась, в упор меня не замечала, и последние полгода школы мы провели во взаимном игнорировании друг друга. Зато теперь избегать соседушку крайне сложно: только за утро я вижу ее уже второй раз.

— А говорили, приличный дом, — смотрю на часы и бью по кнопке вызова диспетчера. — То трубы текут, то лифт не работает!

— Может, это ты притягиваешь неудачи? — теперь уже Сомова насмехается надо мной, как я до этого над ней. Но я ничего не мог поделать: не каждый день ко мне в квартиру заваливается девушка и обвиняет во всем мой… стояк.

Сначала я даже подумал, что это способ флирта — наверняка видела меня во дворе, а потом решила оригинально познакомиться. Но нет, говорила со всей серьезностью. И я с трудом узнал в ней скромную и молчаливую Рыбку. Теперь передо мной стояла красивая, уверенная и немного взбешенная молодая женщина, а меня как будто обухом по голове стукнуло, когда осознал, кого потерял.

Впервые я задумался об этом пять лет назад, когда длинноногая девица бросила меня, поняв, что на ближайшие полгода дорогие курорты и подарки отменяются. Я с трудом передвигался в одиночку по квартире и вспоминал Юлю, которая подавала мне мячи, пока я еще не мог бегать после растяжения связок. Измотанный физически и уничтоженный морально, с трудом сдержался, чтобы не позвонить ей. Просто поговорить, узнать, как сложилась жизнь, и, возможно, встретиться.

Тогда мне позвонили или написали почти все бывшие одноклассники, даже Маша — ее подруга, — но от Юли не было и слова, и я постарался выбросить все мысли о ней из головы. А сейчас, когда она стоит здесь и теряется от каждой реплики и одного только моего вида, мне кажется, что судьба дала нам еще один шанс.

— Моя удача всегда при мне, Рыбка, — подмигиваю ей и замечаю, как мило она злится. Снова нажимаю на кнопку вызова. — Да ответит там кто или нет!

Сомова только усмехается и отходит к дальней стене, упирается затылком в панель и тяжело выдыхает, глядя на телефон.

— По выходным диспетчеры работают с одиннадцати. Так что ждать нам еще полчаса, — она говорит спокойно, и от этого мне становится не по себе.

Мне нельзя до одиннадцати. В это время начнется встреча, и если я не приду, то весь план полетит коту под хвост. Достаю телефон, собираясь предупредить директора спорткомплекса об опоздании, но сети нет.

— У тебя есть связь? — подхожу вплотную и, не дожидаясь ответа, заглядываю в экран ее телефона.

— Что ты делаешь? — шипит она, пряча телефон. О, а моя Рыбка оказалась пираньей. — Отойди от меня.

— Мне срочно нужно позвонить, иначе я опоздаю на встречу, — честно признаюсь. — Дай, пожалуйста, свой телефон.

Юля еще около минуты что-то пишет, потом грозно смотрит на меня и, сжалившись, кивает и протягивает гаджет, за который я хватаюсь, как утопающий за соломинку. Надо же было так неловко встрять.

Коротко объясняю всю ситуацию, Дмитрий сообщает, что дождется меня в любом случае и желает выбраться как можно скорее. От этого становится чуточку легче. Внутри быстро становится душно — развязываю галстук и расстегиваю пуговицы на рубашке. Юля пристально наблюдает за моими действиями и замирает, боясь пошевелиться.

— Спасибо, — возвращаю ей телефон. — Давно здесь живешь? — спрашиваю не только потому, что не хочу молчать, но и из-за любопытства. Я никогда не спрашивал у старых друзей, как она живет, а теперь интерес разгорается с каждой секундой.

— Пять месяцев, — отвечает тихо, — но тебя раньше не видела.

— Я заехал неделю назад. Долго перевозил вещи и окончательно обосновался только вчера, — лед понемногу трогается, а я все пытаюсь разглядеть ее лицо в темноте.

— Ясно, — возводит она между нами стену одним только словом. Что ж, Рыбка, с тобой просто не будет, так ведь?

Наше тяжелое молчание прерывает шипение и неразборчивый голос диспетчера.